— Почему? — Она открыла глаза и упрямо посмотрела на него. — Тот Никлаус Майклсон, которого я прежде знала, которого я всем сердцем любила и продолжаю любить, не боялся сложностей.

— Видимо, ты права. — Он опять нацепил на себя маску безразличия, но для Кэролайн это уже не имело смысла. Она вступила в эту заманчивую игру. — Все мы меняемся со временем, и наши принципы ломаются и кардинально меняются.

Кэролайн подошла к нему, маняще улыбаясь, и даже почувствовала, как его сердцебиение усилилось.

— Навсегда и навечно, помнишь, любовь моя? — промурлыкала она ему в губы. Его запах, от которого она всегда с ума сходила, обволакивал её, но она старалась сейчас держать себя в руках и не поддаваться слабостям. Теперь он прикрыл глаза, не смея отступать от неё назад. — Помнишь, как мы любили тогда, в ту ночь, неужели ты не хочешь повторения, милый? Попасть опять в Рай, в котором мы будем только одни? — Она прикусила его нижнюю губу и прильнула к нему всем телом, чувствуя его возбуждение.

— Перестань! — Клаус схватил её за плечи и чуть встряхнул. — Уезжай, Кэролайн! Уйди из моей жизни, или я внушу тебе это!

— Внушишь? — Она отошла от него на шаг. Нежность в её глазах исчезла в мгновение ока, и теперь в них бушевал огонь гнева. — По твоей вине я страдала больше века, упрямый идиот! Ты даже не представляешь, каково мне было. Всё это время я пыталась избавиться от этой роковой связи с твоей сестрой! — Её голос сорвался на крик, и она тыкала в него своим пальчиком. — Это ты должен стоять и умолять меня о прощении, а не ломаться, словно портовая шлюха! Это ты, а не я должен был лететь ко мне сломя голову и молить о прощении, стоя на коленях передо мной, умоляя меня простить за то, что я перенесла по ТВОЕЙ вине!

— Кэролайн, осторожнее. — Но его предостерегающий взгляд и вовсе взбесил блондинку.

— Заткнись и слушай меня дальше, Никлаус Майклсон. Сердечко ему своё жалко! Вы только посмотрите на этого хлюпика! Больно ему было! Ошибка, значит, я самая великая для тебя? Вот как ты думаешь? — Клаус хотел было её схватить за локоть, но она увернулась. — Не смей больше приближаться ко мне и тем более дотрагиваться! — Он отчаянно посмотрел на неё, но не мог произнести и слова. — Уйти из твоей жизни? С превеликим удовольствием! — Она разочарованно посмотрела в его глаза. — А знаешь почему? Да потому, что ты стал слабым, а слабым не место в моей жизни!

— Замолчи, или я не ручаюсь за себя, — произнёс он опасно тихим голосом.

— И что ты сделаешь? — иронично спросила она. — Убьёшь меня? Внушишь? Но этим ты только покажешь мне, насколько слаб. Тот великий Никлаус Майклсон, который был королём Нового Орлеана и моим королём, умер, а я достойна только короля. Так что да, я уеду и больше никогда не вернусь к такому, как ты сейчас.

— Ты блефуешь, Love…

— Блефую? — Кэролайн подошла к нему и бесстрашно посмотрела в его гневные глаза. Она понимала, что перешла все границы, но игра стоила свеч. Другого выхода она просто не видела. — Когда воскреснет в тебе король, тогда, быть может, я подумаю стать твоей королевой, а пока можешь и дальше продолжать жалеть себя!

Она в последний раз посмотрела на него разочарованно и скрылась на вампирской скорости. У входа в особняк Кэролайн услышала со стороны озера душераздирающий крик, словно раненого животного:

— Я Клаус Майклсон! Никто не смеет меня считать слабым! Никто! — Отчего она довольно улыбнулась.

— Полагаю, лёд тронулся. — Элайджа вышел на крыльцо и задумчиво посмотрел в ту же сторону. — Ты затеяла опасную игру с ним, Кэролайн. Лев вышел из клетки на охоту.

— Знаю, но другого выхода я не вижу. — Кэролайн устало вздохнула.

— Тебе лучше уехать.

— Вот мой адрес. Я, пожалуй, задержусь тут на недельку-другую. — Она протянула ему листок бумаги, но старший Майклсон не взял его.

— Я знаю, где ты остановилась, уверен, что и он знает, — Элайджа кивнул в сторону озера, — будь осторожна, не переиграй.

— Не переживай. В моём арсенале ещё много ловушек для твоего брата, которые были не использованы, — усмехнулась она. — Это должно быть весело. Давно я не веселилась, кстати.

— Кэролайн…

— Прости, Элайджа, но ты обещал не вмешиваться, — перебила его Форбс, направляясь к машине. В одном он точно был прав: сейчас нужно как можно быстрее уносить ноги с ранчо.

С этой связью и своими страданиями Кэролайн и вправду позабыла, что такое роскошь и веселье, за век одиночества, но теперь это было не проблемой для неё. И хоть предательское сердце сжималось и сковывалось болью каждый раз, как она вспоминала несносного первородного, который, кстати, стал теперь намного опасней, потому как активировал свою мечту — волчью сущность, что лишь ещё больше заводило Форбс, но она старалась всем своим видом показать, что действительно он перестал существовать для неё, зная, что Клаус не удержится и будет вести за ней слежку. Она предвкушала, ждала и была уверена в себе. Кэролайн даже не сомневалась после разговора с ним на озере, что он приползёт к ней. Ну, может, и не приползёт, но не выдержит уж точно, а там она уже знала, за какие ниточки будет дёргать. Опасно, да, но чтобы быть с мужчиной, которого хочешь видеть рядом с собой, нужно дрессировать его, как в цирке. Такой совет ей дала одна очень пожилая женщина ещё в начале карьеры певицы, ещё до встречи с ним. В случае с Клаусом — очень опасного зверя, но стоило рискнуть, чтобы потом оставшуюся вечность не жалеть о том, что не попыталась. Ведь она и правда не хотела видеть с собой Клауса таким ничтожным, поэтому нужно было применять тяжёлую артиллерию, чтобы наверняка.

Неделя сплошных вечеринок на дискотеках не принесли ожидаемых результатов, и она перешла в тяжёлое наступление. Форбс снимала пентхаус в гостинице неподалёку от Французского квартала. Сегодня ночью она решила устроить грандиозную вечеринку у себя в номере, при этом пустив слух, что это будет её прощальная вечеринка. Кэролайн даже пригласила на неё не только Ребекку, с которой тусила всё это время, но и волчицу. Она было хотела также пригласить психотерапевта Клауса, но в последний момент передумала, побоявшись не выдержать и съесть её заживо. Лишние смерти были нежелательны сейчас, всему своё время. Подумать только, психотерапевт! Какой казус для самого опасного существа во всём мире. Да она балдела от прежнего психопата, и в скором времени он уж точно перестанет нуждаться в её услугах.

Музыка орала на всю гостиницу, шампанское лилось рекой, стриптизёры и стриптизёрши танцевали в такт музыке. Народу было не продохнуть, официанты только успевали подносить закуски гостям. Некоторых из вампиров Кэролайн знала ещё по тем счастливым временам. Её платье было скандально открытым: чёрным, открывающим взгляду почти полтела под замысловатыми вырезами с узорами, но всё же скрывающим интимные части.

— Ты всегда была мастером устраивать вечеринки, Кэр, но не считаешь эту перебором? — старалась перекричать музыку Ребекка.

— Не переживай, дорогая. Это как раз то, что мне нужно сейчас, — весело засмеялась Форбс. — И потом, согласись, если брать в расчёт эту вечеринку, то изначально мой разговор с твоим братом был перебором.

— Соглашусь, — пьяно хихикнула первородная в бокал с шампанским. — Ведьм он уже поставил на место, за что я, кстати, благодарна тебе.

— То ли ещё будет, Бекс, — пообещала Форбс и переместилась к одному накаченному брюнету, что был стриптизёром, и начала танцевать с ним эротический танец, при этом посасывая кровь из шеи. Другой подошёл к ней сзади и, обняв за талию, начал тереться о её попку, целуя нежно её шею. Кэролайн обняла рукой его за шею и выгнулась для того, что был спереди. И хоть она соскучилась по мужским ласкам, но это были не те руки, не те губы, которые она жаждала ощутить на себе.

Громкий рык сзади заставил остановиться троицу. Тот, что был спереди, с ужасом смотрел поверх её блондинистой головки. Кэролайн улыбнулась про себя, прекрасно понимая, кто именно стоит сзади. Ещё через несколько секунд она стояла одна, а у её ног валялись трупы. Она медленно повернулась и наигранно-удивлённо посмотрела в глаза, которые светились в гневе янтарным цветом волка, а его желваки готовы были, как ей показалось, лопнуть. Ох, как же необычно, и каким возбуждающе прекрасным он был сейчас, хоть и не в меру опасным. По-видимому, она и вправду перегнула палку; ну, что же, пора дёргать ниточки — отступление было не для Кэролайн Форбс.