Римус почувствовал, как Гарри рядом с ним дернулся – он и сам с трудом остался на месте.

«Что ж, кажется, я ему не очень нравлюсь. И дело не в приближающемся полнолунии…»

- Он… тебе не нравится, да? – спросила лже-Симона, озвучивая мысли Римуса.

- Я его ненавижу, - бесцеремонно ответил Дольф. – Так что зубы сводит.

- Но почему? То есть… чем он тебе не угодил?

- Своим существованием, - практически прорычал Дольф. Римус едва не зарычал в ответ. – О, во времена первой войны он не входил в число моих любимых миньонов Дамблдора, но сейчас… - Он громко выругался. – Да как он смеет? Как смеет этот омерзительный полукровка самодовольно расхаживать на свободе, тогда как я, чистокровный волшебник, выходец из лучших семей, заперт и вынужден страдать? Мы оба участвовали в бешеных инцидентах, мы оба глупо теряли контроль, но он преподает в этой проклятой школе, тогда как я сижу взаперти в богом забытом месте в компании стаи мерзких оборотней! – Какое-то время до них доносилось только хрипловатое дыхание Дольфа, а затем он яростно продолжил: - Но он заплатит за свою дерзость. Когда Hauptgericht Warnung будет завершено, он, наконец, осознает свое место.

- Hauptgericht Warnung? - снова озвучила вопрос Римуса лже-Симона. – Это еще что?

Дольф мерзко усмехнулся.

- Это по-немецки, - тихо ответил он. – Предупреждение основного курса. Посмотрим, как цивилизованному, пользующемуся привилегиями оборотню Дамблдора понравится проснуться утром и обнаружить себя по брюхо в останках работников института. Он будет молить о забытьи, даруемом поцелуем дементора, если, конечно, сохранит разум. В чем я сомневаюсь.

- Значит, это просто месть? – с ужасом спросила лже-Симона.

Дольф усмехнулся.

- А что такое? О чем-то сожалеешь?

- Конечно, нет, - заявила лже-Симона, но Римус не поверил ей. Дольф, очевидно, тоже.

- Ох, да возьми же себя в руки, - рявкнул он нетерпеливо. – Предательство остальных трех не тревожит твою совесть. Почему тебя так волнует тот факт, что Люпин наконец пополнит эту коллекцию?

Мерзкий холодок пробежался по спине Римуса. Гарри резко напрягся.

Лже-Симона что-то пробормотала так тихо, что он не расслышал. Дольф зло рассмеялся.

- Что ж, слишком поздно сопереживать участи твоего старого друга. В конце концов, это на тебе лежит ответственность за ожидающую его судьбу – ведь тебе не обязательно было толкать его в шахту.

Снова послышалось бормотание, но на этот раз Дольф перебил его.

- Да хватит уже ныть, - с отвращением проговорил он. – Мне надо вернуться к себе, пока еще безопасно. Спускайся вниз и жди у дверей, если не хочешь смотреть. У мракоборцев еще есть время, чтобы вмешаться, и ты можешь понадобиться.

- Но это последний цикл? – уже громче спросила лже-Симона. – Когда взойдет луна и здание опечатается, я уже не потребуюсь, чтобы поджидать незваных гостей из Министерства. Могу я больше не принимать оборотное зелье?

- Да пожалуйста, - равнодушно ответил Дольф. – Не то чтобы что-то изменится к лучшему.

- Для меня это важно, - с жаром ответила лже-Симона. – Мне кажется, что, пробыв женщиной так долго, я стал странным.

Дольф расхохотался.

- Да ладно! – сказал он. – Более странным, чем после двенадцати лет в теле крысы?

Римус похолодел. Мир словно бы остановился.

Он услышал, как Гарри резко втянул воздух, но едва придал этому значение, потому что осознание истины вызвало у него головокружение. Кусочки головоломки вставали на свои места – знакомые дерганые движения Симоны, ее явный дискомфорт каждый раз, когда рядом оказывался Римус, постоянное ворчание, даже голос. Все это неожиданно сложилось в единое целое, и открывшаяся истина потрясла Римуса до глубины души.

«О боже. Питер. Это Питер».

========== Глава 36. Момент истины (часть 1). ==========

Комментарий к Глава 36. Момент истины (часть 1).

Это будут самые долгие 15 минут в истории ))

Казалось, он смотрел на мир через искривленное стекло, и таинственный кукловод, дернув за ниточки, заставил его тело двигаться в обход его желаний. Слабо соображая, но все же подавляя поднимающуюся в душе волну стремления к насилию, несмотря на захлестнувшие его противоречивые эмоции, Римус все же осознал, что это он держит Гарри, который уже начал вставать под мантией; его зеленые глаза сияли желанием убивать. Зажав одной ладонью рот парня, чтобы заглушить яростный крик, второй он держал его кулак с палочкой, не давая наложить заклятие, грозящее уничтожить человека, повинного в гибели его родителей. После краткой и, к счастью, молчаливой борьбы Римус заметил недоуменный, но решительный взгляд Ребекки, когда она пришла ему на помощь, а затем неожиданно Гарри снова успокоился, глядя на Римуса с едва контролируемой яростью и извинением, тогда как грохот лифта, уносящего Питера вниз, постепенно затих. Спустя несколько секунд стихли и шаги Дольфа.

В следующее мгновение Тонкс появилась из слегка переливающегося воздуха под столом и, лишь раз стукнувшись головой, выползла на четвереньках из своего укрытия. Поднявшись на ноги и покрепче ухватив палочку, она повернулась лицом к углу, в котором сидели ее товарищи.

- Пошли, - прошептала она угрюмо. – У нас нет времени.

Послушно Римус встал; Гарри вскочил на ноги у него за спиной, практически излучая гнев всем своим телом.

Тонкс перевела взгляд на него.

- Даже не думай, - резко предупредила она. – Я не хуже тебя знаю, кто скрывается под лицом Симоны, и я знаю, что он натворил в свое время. Поверь мне, Гарри, каждый в этом кабинете с радостью свернул бы мерзавцу Петтигрю шею. Но сейчас не время. Нам надо успеть спасти больше двух десятков невинных жизней. – Она повернулась к Ребекке. – Спускайтесь по лестнице вместе с Гарри. Я хочу, чтобы все сейчас же убрались отсюда.

Ребекка кивнула, продолжая сжимать палочки.

- Вот, - проговорила она, вытаскивая длинную палочку черного дерева и суя ее в руки Тонкс. – Если застрянете здесь после восхода луны, это позволит вам открывать внутренние двери. Они реагируют только на палочки работников института.

Тонкс медленно подняла темную палочку.

- Разве это не…

Ребекка растянула губы в ухмылке.

- Палочка Кролла. Мне кажется, весьма символично.

Тонкс улыбнулась в ответ.

- Спасибо. А теперь убирайтесь отсюда и захватите вот его, - велела она, кивнув в сторону Гарри. Тот посмотрел на нее, а затем, к удивлению Римуса, улыбнулся.

- Тонкс, - сказал он почти обыденно. – Ты разве не слышала, что большинство пожирателей смерти собрались в помещении на цокольном этаже в ожидании массового убийства работников института?

Она смерила его усталым взглядом.

- Гарри…

Он пожал плечами.

- Не волнуйся, я не собираюсь бросаться на них с палочкой наперевес. Но если кто-то случайно магически запечатает ту дверь…

Тонкс радостно улыбнулась ему.

- Что ж, это будет… весьма прискорбно, - ответила она и вдруг снова стала серьезной. – Но этот кто-то должен быть очень осторожен. Если встанет выбор между опечатыванием помещения и побегом, беги. Я серьезно.

Гарри кивнул.

- Так и сделаю. Ребекка?

- Иду, - отозвалась она. Римус вдруг обнаружил, что его кузина смотрит на него печально и внимательно. – Удачи, Римус, - тихо сказала она.

Римус встретил ее взгляд с хмурой решимостью.

- Тебе тоже. И, Ребекка… - Он напрягся при мысли о том, что произойдет в Винтер Холлоу, если он не выберется отсюда к утру. – Если со мной что-то случится…

Ребекка бледно улыбнулась.

- Я присмотрю за твоим отцом, - пообещала она. – Даю слово.

- Спасибо, - отозвался Римус.

Ребекка едва заметно кивнула, а затем, отвернувшись, присоединилась к Гарри, и они поспешно покинули кабинет.

Остались только они с Тонкс.

Какое-то время он мог только смотреть на нее. Сложно было поверить, что еще и суток не прошло с того момента, когда они стояли в этом самом помещении и кричали друг на друга под воздействием эмоций. Женщина, которую он любил, но которой отказывался отвечать взаимностью, женщина, которую он желал, но боялся принять, женщина, которая любила его, хотя не должна была… Так много всего свалилось на них обоих за этот короткий промежуток времени, что их болезненная перепалка, казалось, произошла давным-давно. Она вдруг стала его надеждой и отчаянием.