- Энтони, - сболтнул он, и Ребекка сжала челюсти. – Энтони Голдштейн, шестой курс, староста Когтеврана. Я учу вашего сына.

- Вы подвергаете моего сына опасности.

Заботливый родитель. Римус вздохнул. Он с легкостью мог ее понять, конечно, мог – какой матери понравится, что ее ребенок находится в непосредственном контакте с существом, об опасности которого она знает лучше других? Он знал об этом, когда увольнялся в первый раз. Знал и тогда, когда пытался уйти в прошлом ноябре – ее страхи были близки ему, как никому. Но какими бы искренними ни были ее чувства, они никак не облегчали его жизнь в данный момент.

Они также не добавляли весу его аргументам в этом споре. Глубоко внутри он был с ней абсолютно согласен.

- Я принимаю предосторожности, - сказал он гораздо спокойнее, чем себя чувствовал. – Пью волчье противоядие и…

- Волчье противоядие не помешало вам вырваться на свободу три года назад, - резко перебила его Ребекка. – Волчье противоядие не помешало вашей звериной битве с Авраамом Каином в холле Хогвартса. Энтони был там, глупый мальчишка, он помогал перенести раненого профессора и в итоге оказался в Черном озере, спасаясь от опасности, которой его подвергли вы. Все Рождество он был вынужден лечиться от простуды.

- Энтони повел себя очень храбро…

- Энтони повел себя очень глупо! – снова перебила его Ребекка. – Всю жизнь его учили опасностям, которые несут в себе оборотни. И все же он остался рядом тем днем, подвергся опасности из-за того, что по какой-то немыслимой причине вы ему нравитесь! Я не знаю, как вам удалось запудрить ему мозги…

Его симпатия быстро превращалась в раздражение.

- Я никому ничего не пудрил. Я всего лишь учил…

- Тому, что оборотни добрые и ласковые, и все совершенно необоснованно их боятся? – В ответ на эти ядовитые слова Ребекки Кролл открыто расхохотался. – Вы и сами знаете, что это ложь.

Эта реплика была болезненно близка к истине, но Римус решил не сдавать позиций.

- Я никогда не говорил таких глупостей…

- Тогда вы лучше других должны понимать, что не имеете права учить вовсе! – прорычала она. – Вы самый настоящий лицемер, профессор Люпин. А теперь убирайтесь. Меня уже тошнит от вас.

Резко развернувшись на пятках, Ребекка поспешно удалилась по коридору, оставив Римуса в компании жестоко ухмыляющегося Кролла.

- Ой, - радостно проговорил он. – Кажется, вы ее расстроили.

Никогда в жизни еще Римусу так не хотелось кого-то ударить. Невероятным усилием воли он подавил это желание.

Его сомнения относительно Ребекки Голдштейн и пожирателей смерти вернулись. Теперь, когда он знал причину ее нелюбви к нему, понимал ее, он больше не мог объяснять это ее службой Волдеморту, подобно Тонкс. Да, они до сих пор не знали, что заставило ее пригласить его сюда, к тому же еще оставался вопрос с заклинанием Империус. Но ее отношение к нему объяснялось возмущением разъяренной матери по отношению к человеку, подвергшему опасности ее сына.

Вполне оправданное возмущение - отчасти он был с этим согласен.

«Потому что вы настоящий лицемер, профессор Люпин».

- Вы просто невероятно популярны, - прервал его унылые размышления голос Кролла. – Несколько дней назад я разговаривал со старым другом, и он сообщил мне, как хорошо относится к вам. Слова, которыми он вас описывал, сияли, как брюхо дракона. Мне показалось, что он любит вас так же, как и наша дорогая Ребекка. – Римусу показалось, что сейчас лицо Кролла наконец-то лопнет от самодовольной ухмылки. – Вы его, кстати, тоже хорошо знаете. Его зовут Северус Снейп.

Римус уставился на него. Что ж, это многое объясняет.

- Он рассказал мне о ваших прославленных днях в школе и невероятных успехах на поприще обучения детей, - продолжил Кролл едко. – Его чуть не разорвало, когда он попытался описать все ваши достижения разом. – В своей чванливой и самодовольной манере высокий мужчина повернулся в направлении, в котором исчезла Ребекка. – До свидания, профессор, - мягко сказал он. – И после этого… - он кивнул вслед удалившейся коллеге, - могу добавить: скатертью дорожка. Я бы пожелал вам всего хорошего, - с улыбкой добавил Кролл, - но это будет неискренне. И я бы сказал, что надеюсь вас больше никогда не увидеть, но… - Он мерзко хихикнул и устремил взгляд к потолку, намекая на уровень шесть. – Подозреваю, что это будет неправдой. Думаю, вам все же может повезти когда-нибудь увидеть уровень резидентов.

С этим Кролл также удалился, насвистывая на ходу.

Римус глядел ему вслед. Рыбак рыбака видит издалека, вот уж правда. Но если Кролл дружит со Снейпом, кто еще входит в их милую компанию?

- Римус!

Он подпрыгнул, когда кто-то прошептал его имя. Резко обернувшись, он, к своему удивлению, обнаружил Тонкс в образе Ундины и Фелицию Хэтауэй, при этом последняя глядела на него с тревогой.

- Ты в порядке? – спросила она, и Римус обратил внимание, какой бледной была ее кожа на фоне темных волос. В ответ на его пораженный вид Тонкс состроила рожицу.

- Мы слышали, - призналась она хмуро. – Мы с Фелицией беседовали в приемной, когда очаровательная диатриба Ребекки донеслась до нас. Мы подошли ближе, чтобы понять, в чем дело, и… - Она слегка пожала плечами, и на ее измененном лице Римус видел облегчение и нервозность. – Что ж, полагаю, наше дальнейшее расследование отменяется.

Римус устало нахмурился.

- Это я виноват. Мне следовало придержать язык.

Фелиция пораженно глядела на него.

- Я удивлена, что ты хочешь вернуться, - резко сказала она. – Даже мне не хочется возвращаться сюда, а ведь я здесь работаю.

Тонкс бросила на Фелицию красноречивый взгляд.

- Фелиция, почему бы вам не рассказать Римусу то, что вы рассказывали мне пару минут назад? Как вы понимаете, думаю, ему будет интересно послушать.

Фелиция вздохнула.

- Ты пришел сюда не только потому, что тебя пригласили, Римус, - неожиданно заявила – не спросила – она. – Ты здесь, потому что это место воняет, как забродивший котел волчьего противоядия, и вы с Ундиной хотите знать, почему.

Сказать, что Римус был потрясен – ничего не сказать. Он посмотрел на Тонкс.

- Не надо так на меня глядеть, - с легкой ухмылкой отмахнулась та. – Она сама догадалась.

- Было совсем несложно, - улыбаясь, заметила Фелиция. – Римус, ты бы никогда не стал работать с кем-то настолько безмозглым. Даже из жалости. Даже твое бесконечное терпение уже давно бы лопнуло. И, Ундина, никто не забывает, где находится туалет, несколько раз подряд.

Тонкс рассмеялась, а Римус улыбнулся.

- Верно подмечено, - сказал он.

Фелиция улыбнулась в ответ.

- Мои способности к наблюдению безграничны, - сухо заявила она. Покачав головой, она вдруг стала выглядеть усталой. – Но они и вовсе не нужны, чтобы понять, что здесь происходит что-то неладное.

- Ты заметила что-то странное? – сразу же заинтересовался Римус.

Фелиция хмуро встретила его взгляд и снова вздохнула.

- Я заметила, что здесь все странно, - призналась она устало, следя за тем, чтобы говорить тихо. – В последние несколько месяцев тут все изменилось. Здесь находится то, чего и близко не должно быть, хранятся секреты, люди ведут себя странно. И все здание пропитано такой неприятной атмосферой, чего ранее не было. И мне это не нравится. Совсем не нравится. – Она нервно огляделась. – Я знаю, вы тоже ощутили эту атмосферу. Знаю, что вы здесь именно по этой причине. Возможно, чтобы как-то исправить ситуацию. – Римус удивленно взглянул на нее, и Фелиция слабо улыбнулась. – Я знаю тебя, Римус. И я знаю, какое выражение появляется на твоем лице, когда ты что-то замышляешь. – Она тихо рассмеялась, а затем снова посерьезнела и закончила: - Но я не хочу обсуждать это здесь. Мы с Ундиной на собственном опыте только что убедились, что кто угодно может подслушивать.

- Мы поболтали, - продолжила Тонкс так же тихо, - и решили встретиться позже. Я расскажу тебе, когда выберемся отсюда.

Римус только кивнул, все еще переваривая информацию, полученную в ходе бесед за последние несколько минут. Ему в голову пришла неприятная мысль.