«Если я его слышу, то и он может слышать меня, так что мне нужно вести себя как можно тише, как можно незаметнее. Я должен загнать его в угол, должен застать его врасплох…»

Биение сердца отдавалось в ушах, и Римус не сразу осознал, что Дольф не может этого слышать.

Запах усиливался. Даже через общий запаховый фон помещения Римус чувствовал второго оборотня все отчетливее – его пот после недавней пробежки, его страх и ярость, без его ведома источаемые его кожей. Наконец Римус услышал его дыхание.

Ближе, ближе, ближе…

Теперь он уже чувствовал запах ткани – вероятно, подушек – пыльный запах книг и старого картона. Запах Дольфа теперь преобладал; испытываемый им страх выдавал его с головой.

«Чует ли он меня? Знает ли, что я здесь? Что я совсем близко?»

Вообще, это не имело значения. Ему нужно было только удерживать его на месте, может, вырубить его или запереть где-то – как-то удостовериться, что он не навредит невинным людям, оказавшимся в западне в этом здании, другим оборотням уровнем ниже, не передаст свое проклятие Гарри, Гермионе, Рону или Тонкс.

«Тонкс. Боже, я надеюсь, с ней все в порядке. Я надеюсь, она…»

В следующее мгновение все переменилось.

Откуда-то издалека и снизу донесся приглушенный грохот, и стены института зашатались, пол сотрясся, словно при землетрясении. Римус едва устоял на ногах. Стараясь не потерять равновесие, он растопырил все четыре ноги, и когти царапнули пол. Мысли зароились в голове, словно стремясь посоперничать в скорости с колебаниями помещения.

«Тонкс! Тонкс побежала вниз, что с ней случилось, что…»

БАХ!

Нападение было резким и ошеломляющим. Сила удара была таковой, что Римус все же оказался на полу, ощущая вкус крови во рту. До него донесся торжествующий вопль. Он почувствовал прикосновение чужого меха и услышал быстро удаляющийся цокот когтей, тогда как запах отчаяния оборотня поглотил его.

Дольф! Дольф удирал!

Нет! Ни за что!

Поднявшись с все еще качающегося пола, Римус резко развернулся и бросился в погоню. Он скорее ощутил, чем увидел стол впереди, услышал, как Дольф отшвырнул его с дороги, но не обратил на это внимания, не замедлился. По велению судьбы ли, случайно или просто благодаря везению Римус добрался до двери, ни во что не врезавшись. Бледное освещение шахты лифта позволило ему разглядеть удирающего Дольфа в каких-то нескольких метрах впереди. Стиснув зубы, Римус ускорился и с рыком оттеснил Дольфа от сулящей свободу лестницы и по направлению к сияющей пустоте.

Шахта лифта.

Идеальное решение. Здесь высота будет составлять примерно два этажа – возможно, падение будет несмертельным для такого сильного и крепкого существа, как оборотень, но его уж точно хватит, чтобы лишить Дольфа сознания. Если только ему удастся достичь этого, столкнуть его в шахту и тем самым вывести из игры…

Он должен сделать это. Должен его остановить. Если бы только застать его врасплох…

Однако Дольф заметил опасность. В каких-то нескольких сантиметрах он затормозил.

Но бегущий по его пятам Римус не сделал этого.

Он мог бы. У него было время остановиться, сменить траекторию, но в таком случае он упустил бы свой шанс, потерял бы преимущество, не сумел бы спихнуть врага вниз.

Теперь уже, даже если бы попытался, он не смог бы избежать падения вместе с Дольфом.

В последнюю секунду он засомневался, глядя на скорчившегося Дольфа, который, смотря на него с ужасом и неверием, отступал назад, к пропасти. Лежал ли лифт обломками на дне шахты, как тот, что вел в лабораторию Зелии? Окончится ли это падение не только синяками и переломами, но также и более серьезными повреждениями и смертельной кровопотерей?

Невозможно было узнать это наперед. Альтернативой было оставить невинных и любимых им людей в опасности.

«Я позабочусь об их безопасности. Я позабочусь о ее безопасности».

Сделай это. Просто сделай.

Он не затормозил.

Римус ощутил, как когти Дольфа с яростью вонзились в его кожу, когда он врезался в него, услышал его рев, а затем пол исчез из-под ног, и они падали, падали, падали, ударяясь о стены и друг друга. Дольф вскрикнул как-то не по-волчьи, его золотые глаза наполнились ненавистью; тело и ноги, покрытые мехом, мелькали в его поле зрения, тогда как стены проносились мимо быстро, слишком быстро, а затем он с оглушающей силой ударился об пол. Он почувствовал, как сломались кости, его рот наполнился кровью; все тело горело от полученных при приземлении повреждений. Внизу не оказалось никаких обломков, но это было слабым утешением.

Боль была невероятной. Она словно бы разрывала его на части, заполняла сознание, и перед глазами расплывалась другая, тоже знакомая темнота. Он еще успел увидеть Дольфа, лежащего тихо и неподвижно под ним; его мех был покрыт кровью, а ноги вывернуты под неестественными углами. Но он не смог уже передвинуться, не смог найти сил даже чтобы просто откатиться с распростертого под ним оборотня. Он мог только лежать, тяжело дыша, и смотреть вверх, в темный туннель шахты на далекий огонек высоко вверху.

Темнота обступала его, сознание улетучивалось.

«Вот и все. Дольф без сознания. Все в безопасности. Я сделал это. Я…»

Послышались чьи-то шаги, зажегся свет.

Римус напряг зрение.

Какое-то мгновение перед глазами все расплывалось, и сквозь кровавую пелену он мог разобрать только светящийся кончик палочки и чью-то невысокую фигуру, глядящую на него.

Гарри? Тонкс?

Он попытался гавкнуть, но получившийся звук скорее напоминал хрип.

В следующую секунду зрение прояснилось.

Его облегчение обернулось ужасом.

Питер Петтигрю смотрел на изломанное тело старого друга. Разобрать выражение его глаз было невозможно.

- Здравствуй, Римус, - тихо произнес он.

Римус попытался подняться, оказать хоть какое-то сопротивление, но даже этого слабого движения оказалось достаточно, чтобы его тело охватила агония. Невыносимая боль пронзила его, в глазах снова потемнело.

А затем его поглотила тьма.

========== Глава 43. Судный день (часть 1). ==========

Закат луны.

Еще несколько сирен начали завывать; разрывая воздух своим ревом и таким образом возвещая закат луны и отпирание всех замков. На мгновение Тонкс потрясенно замерла, сделав лишь шаг в коридор, ведущий к выходу: здание вдруг наполнилось новыми звуками. Затем отдаленный лязг отодвигаемых запоров эхом донесся до нее, и, улыбнувшись, она обернулась и посмотрела на покрытых каменной крошкой Гарри, Рона и Гермиону. В их глазах она прочла зарождающееся понимание.

«Мы сделали это. Ох Мерлин, мы дожили до утра!»

Потребовалась недюжинная осторожность и множество крайне аккуратных заклинаний, чтобы освободить Тонкс и Гермиону из-под нестабильных завалов, и еще больше времени ушло на расчистку безопасного прохода, выведшего их из обломков трех обрушившихся стен и рухнувшего потолка. Тонкс изо всех сил старалась сохранять спокойствие перед лицом осознания, что Петтигрю был на свободе, а Римус совсем один охотился за Дольфом без всякой надежды на подмогу. Если их пути пересекутся…

Наконец, спустя пару вечностей, им удалось прокопать проход и выбраться из-под завалов, а затем, сжимая палочки в руках и превозмогая боль от полученных травм и усталость, отправиться на поиски блуждающих крыс.

Но теперь замки снова были открыты. Помощь скоро подоспеет…

Если только, конечно, помощь придет к ним, а не к пожирателям смерти.

«Нет. К этому моменту они уже нашли мою записку. И Кингсли знает, что что-то не так – он хорош, он надежен. Он и старина Грозный Глаз не подведут нас…

Я надеюсь.

Очень надеюсь.

Но пока…

Нужно найти Римуса».

- Хвоста не видно? – громко, стараясь перекричать вой сирен, спросил Гарри.

Тонкс покачала головой.

- Теперь это и не важно! – заорала она в ответ. – Надо найти Римуса!

Найти Римуса, найти Римуса, найти Римуса…

Сирены внезапно смолкли, и громко произнесенные слова Тонкс разнеслись эхом в наступившей тишине. Снаружи, за крепкими входными дверьми справа от нее раздавался приглушенный шум заклинаний.