Когда они выбежали через оставленную незапертой решетку, открытую явно палочкой Кролла, им даже не пришлось гадать, куда направляться дальше: крики Гарри и звуки проносящихся по воздуху заклинаний указывали путь.

- Акцио палочка! – прокричал Рон, а Гарри издал торжествующий вопль. Обогнув угол, Тонкс и Гермиона обнаружили Рона с угрожающе выставленной палочкой и Гарри, снова держащего свою собственную палочку и наступающего на человека, предавшего его родителей, с мрачной решимостью.

Так это Петтигрю?

Какое-то мгновение Тонкс просто смотрела, смотрела с удивлением, гневом и отвращением на жалкого человечка, принесшего столько горя Римусу, Сириусу и, конечно, Гарри, своим предательством. Старый школьный друг Римуса стоял, прижавшись к стене, у сияющей голубым светом двери, запертой с помощью палочки. Он снова был самим собой – обрюзгшим, с растрепанными бесцветными волосами, а вернее, тем, что от них осталось; его заостренный, как у грызунов, нос подергивался. В крошечных водянистых глазах отражался круговорот эмоций столь противоречивых, что сложно было разобрать. Рука, в которой он держал свою палочку, блестела серебром в тусклом свете светильников.

- Н… ну Гарри… будь благоразумен… - голосом, явно на несколько октав выше, чем обычно, заикался Петтигрю. Тонкс отметила про себя, что его голос и правда был похож на Симонин.

- Благоразумен? – рявкнул в ответ Гарри. – Благоразумен?! Полагаешь, это благоразумно – запирать всех этих оборотней по клеткам, а затем скармливать дементорам их души? Это благоразумно – подвергать такой участи бывшего лучшего друга? Благоразумно создавать армию из оборотней, чтобы твой урод-хозяин смог убивать тысячи невинных людей? Это, по-твоему, благоразумие?

Подбородок Петтигрю трясся.

- Гарри… Я не хотел… это была не моя идея… Пожалуйста, я…

- ЗАТКНИСЬ! – заорал Гарри; его рука с палочкой дрожала, а глаза метали молнии. – Просто заткнись! Хватит ныть, ты, жалкий, лживый… - Он резко сглотнул, стараясь восстановить дыхание. – Когда я думаю обо всем, что ты натворил, то… - Из кончика его палочки начали сыпаться искры. – Из-за тебя Сириус потерял свободу! Мои родители потеряли свои жизни! Я потерял семью! Профессор Люпин – друзей! Хоть до кого-то из них тебе было дело? Хоть когда-то ты думал о чем-то, кроме как о своей шкуре?

Болезненное выражение – краткосрочное, но странно искреннее – промелькнуло на лице Петтигрю.

- Да, - прошептал он тихо, опустошенно, словно бы самому себе. – Но они…

- Они что? Стояли у тебя на пути? – перебил Гарри, не давая Питеру договорить. – Находились не на той стороне? Недостаточно волновались за тебя?

Петтигрю поджал губы и с трудом сглотнул.

Гарри медленно качал головой.

- Знаешь, что? – проговорил он с опасной мягкостью, и его голос, казалось, резал сам воздух. – Я хотел взять тебя живым, но тогда тебя всего лишь отправят в Азкабан, а без дементоров это ничто. И ничто – слишком хорошо для тебя.

Гарри сильнее сжал пальцы на палочке. Его глаза полыхнули.

Петтигрю в ужасе скорчился. Глаза Тонкс распахнулись. Ох Мерлин!

- Гарри, нет! – закричала она, но поздно.

- Редукто!

В сопровождении оглушительного грохота по коридору пронесся луч света. Петтигрю исчез, но не в обломках стены, как ожидала Тонкс – вместо этого она заметила подол его мантии, когда он бросился на пол. Заклинание Гарри попало в стену – ту самую стену, которую сам же Гарри и защитил магически от любых разрушающих заклинаний всего несколько часов назад для того, чтобы запереть внутри пожирателей смерти.

Заклинание отскочило.

Ох, не к добру!

- Черт!

Действуя на чистых инстинктах, Тонкс ухватила Гермиону за мантию на спине и повалилась на пол, увлекая девушку за собой, тогда как срикошетившее заклинание Гарри пронеслось у них над головами.

В следующее мгновение стена позади них взорвалась.

- Протего!

Что-что, а уж умение Гермионы выбрать правильный момент Тонкс точно не могла оспорить. Занавесь из кирпичей и камней обступила их, посыпая осколками, буквально в нескольких сантиметрах от них отскакивающими, словно от невидимой стены, созданной наложенным Гермионой заклинанием. Серая пыль заволокла воздух, удушая, заставляя откашливаться, застилая пространство вокруг. Камни и обломки кирпича дождем барабанили по полу, оставляя на нем трещины и выбоины – такова была сила взрыва; почти вся стена и добрый кусок потолка лежали теперь в руинах вокруг них.

И не только вокруг.

Медленно пыль осела, обломки замерли.

Тонкс открыла глаза и увидела, что Гермиона глядит на нее.

А затем она посмотрела вверх.

Обломки. Защитные чары Гермионы развеялись, и они оказались в окружении обломков – в ловушке.

Ох ну это просто восхитительно.

Тонкс вздохнула – глубоко, устало и смиренно.

- Мне кажется, - тихо проговорила она, - или Гарри только что похоронил нас живьем?

Гермиона нервно улыбнулась.

- Нет, не кажется, - сказала она и шевельнула рукой с палочкой, прижатой к плечу Тонкс. – Мне…

- Никакой магии! – чересчур резко перебила ее Тонкс. – Пока не надо. Завал может все еще быть нестабильным. Нужно вести себя осторожно…

Где-то над их головами послышался звук падающих камней, заглушая последние слова Тонкс. Кто-то закашлялся.

- Тонкс? Гермиона? Гермиона?!

- Рон? – пронзительно закричала Гермиона в ответ. – Рон, мы здесь!

- Где? – на этот раз позвал Гарри. – Где вы?

- Следуй на мой громко ругающийся голос! – встряла Тонкс; надо сказать, что, будучи погребенной заживо, она пребывала в дурном расположении духа. – Гарри, какого черта ты только думал, делая…

- Ладно, ладно, мне жаль! – прокричал Гарри в ответ, и прозвучавшее в его голосе искреннее раскаяние притушило гнев Тонкс. – Я не хотел… Меня ослепил гнев!

- Гнев – это хорошо. Контролируемый гнев – еще лучше. – Над головой послышался перестук передвигаемых камней, и на них упали лучи света. – А Петтигрю ты тоже похоронил?

Теперь в голосе Гарри послышалась досада.

- Нет, он сбежал. Превратился в крысу и улизнул еще до того, как рухнул потолок.

Тонкс с трудом справилась с разочарованием.

- Я удивлена тем, что ты не последовал за ним.

- Даже если бы я захотел, то не смог бы, - сказал Гарри. Достаточно большой обломок исчез со своего места, являя Тонкс покрытое пылью лицо и потрескавшиеся очки парня. Он глубоко вздохнул. – Во всяком случае, пока. Коридор завалило обломками, Тонкс, и оставшаяся часть потолка не вселяет уверенности в своей прочности. Я бы воспользовался магией, однако после случившегося… - Он состроил гримасу. – Мне очень жаль, но, пока не расчистим проход, мы застряли здесь.

Тонкс смотрела на Гарри. Застряли. Петтигрю удрал. Луна скоро сядет. Римус один на один с Дольфом. И где же подмога? Погребена под половиной здания и только-только собирается откапываться.

- Что ж, - обманчиво тихо сказала она и закашлялась от вновь поднявшейся в воздух пыли. – Ну разве это не, черт возьми, здорово?

========== Глава 42. Человек в шкуре волка. ==========

Ну где же ты?

Темнота обступала его, обволакивая едва заметные окружающие предметы и наполняя пространство вокруг зыбкими тенями, разобрать которые не в силах были даже его волчьи глаза. Тьма неосвещенной столовой для резидентов отчего-то казалась темнее обычного сумрака ночи, словно бы ее укрывало одеяло, лишавшее зрения и заставлявшее пробираться на ощупь.

И где-то в этой темноте поджидал Дольф.

Римус оказался прав. Его оппонент и правда был человеком в шкуре волка. И этот человек знал, как пользоваться мозгами.

Стратегия Дольфа оказалась проста. Пожиратели смерти, судя по всему, знали об общем закрытии замков и подготовились к нему – часть внутренних дверей была оплавлена, другие же распахнуты настежь, чтобы позволить захватчикам беспрепятственно перемещаться. И хотя у Римуса было преимущество во владении волчьим телом, Дольф досконально знал территорию и выбирал поля для боя.