— А в квиддич играешь?

— Нет, — повторил Гарри, не решаясь уточнить, что даже не знает, что это такое.

— А я играю. Отец говорит, что будет преступлением, если меня не возьмут в сборную факультета, и я тебе скажу: я с ним согласен. Ты уже знаешь, на каком будешь факультете?

— Нет, — в третий раз произнес Гарри, с каждой минутой чувствуя себя все большим дураком. Пока он знал только о Гриффиндоре, и то только декана факультета и то, что его родители там учились.

— Ну, вообще-то никто заранее не знает, это уже там решат, но я знаю, что я буду в Слизерине, вся моя семья там была. А представь, если определят в Хаффлпафф, тогда я сразу уйду из школы, а ты?

— М-м-м, — неопределенно промычал Гарри и пожал плечами. «Зато я узнал еще 2 факультета», — жизнерадостно подумал брюнет.

Разговор не клеился. Блондин предложил ему кучу тем на обсуждение, но увы, Поттер не мог поддержать ни одну. Затем, чтобы как-то замять паузу, Гарри сказал:

— Мои родители учились на Гриффиндоре. Думаешь, я тоже туда попаду?

Блондин смерил его презрительным взглядом и задумался. Спустя мгновение сказал:

— Ты не очень похож на гриффиндорца. Так что пока нельзя сказать ничего определенного. Но по крайней мере твои родители волшебники, пусть и гриффиндорцы.

От этих слов Гарри рассердился. Блондин явно нелестно отозвался о Поттерах, хотя даже не знал их лично. Пока мальчик подбирал слова в защиту родителям, второй продолжил:

— Если честно, я не понимаю, почему в школу принимают не только тех, у кого родители волшебники, но и детей маглов. Они ведь другие. Они по-другому росли и ничего о нас не знают. Представь, некоторые даже никогда не слышали о Хогвартсе до того дня, как получили письмо. Я думаю, что в Хогвартсе должны учиться только дети волшебников. Кстати, а как твоя фамилия?

Но прежде чем Гарри успел ответить, в разговор вмешалась мадам Малкин.

— Все готово, — произнесла она.

От слов мальчика Поттер еще сильнее растерялся. Он поспешно спрыгнул со скамеечки и пошел к выходу.

— Что ж, встретимся в школе, — бросил ему вслед мальчик.

К счастью, когда Гарри вышел, он сразу увидел профессора. Та кивнула ему, и они отправились закупаться по списку, что был в конверте с приглашением в Хогвартс. Сначала они купили небольшой чемодан, который внутри оказался значительно больше, чем выглядел снаружи. Минерва объяснила, что это пространственные чары. Внутрь они сразу положили сверток со школьной формой, купленной у мадам Малкин. Затем они купили оловянный котел, комплект стеклянных флаконов, телескоп и медные весы — все строго по списку. В книжном Гарри приобрел комплект учебников для первого курса, а также Макгонагалл посоветовала ему несколько книг, которые, по ее словам, «содержат ответы на большинство вопросов, которые вы задали мне и скорее всего спросите у других людей». А вопросов Гарри задал много, начиная от квиддича и метел, заканчивая профессиями в волшебном мире. Мальчик не забыл поинтересоваться про банковский ключ и узнал о своей непростой ситуации с опекунами.

Под конец они зашли в маленькое обшарпанное здание — магазин волшебных палочек. С некогда золотых букв «Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры» давно уже облетела позолота. В пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежала одна-единственная палочка.

Внутри было довольно темно. Когда дверь за ними закрылась, в глубине магазина звякнул колокольчик. Помещение казалось пустым, но вдоль стен стояли тысячи узеньких коробок. На единственный высокий тонконогий стул присела Макгонагалл. Поттер не решился нарушить царившую тишину и просто отдыхал от впечатлений и новых знаний.

— Добрый день, — послышался тихий голос.

Гарри подскочил от неожиданности. Перед ними стоял пожилой человек, от его больших почти бесцветных глаз исходило странное, прямо-таки лунное свечение, прорезавшее магазинный мрак.

— Здравствуйте, — выдавил из себя Гарри.

— Гарри Поттер, — это был не вопрос, а утверждение. — У вас глаза, как у вашей матери. Кажется, только вчера она была у меня, покупала свою первую волшебную палочку. Десять с четвертью дюймов, элегантная, гибкая, сделанная из ивы. Прекрасная палочка для волшебницы.

Мистер Олливандер приблизился к Гарри почти вплотную. Гарри ужасно захотелось отвернуться, просто моргнуть. От взгляда этих серебристых глаз ему стало не по себе.

— А вот твой отец предпочел палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у твоей матери, и великолепно подходящая для превращений. Да, я сказал, что твой отец предпочел эту палочку, но это не совсем так. Разумеется, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника.

Мистер Олливандер стоял так близко к Гарри, что их носы почти соприкасались. Мальчик не выдержал и сделал шаг назад. Мужчина, казалось, этого не заметил и просто перевел взгляд на профессора.

— Добрый день, рад в очередной раз видеть вас, Минерва Макгонагалл, — она лишь кивнула ему в ответ.

«Наверно, они видятся каждый раз, когда профессор сопровождает маглорожденных», — подумал Гарри. Олливандер продолжил:

— Как ваша палочка? Ель и сердечная жила дракона, девять с половиной дюймов, — женщина недовольно поджала губы, — жесткая, — закончил мужчина с улыбкой.

— Все еще в порядке, мистер Олливандер. Не поможете с выбором палочки? — Макгонагалл явно не была в восторге от поведения хозяина магазина. Рукой она указала ему на Гарри.

— Конечно, конечно. Мистер Поттер, — мужчина резко перевел взгляд на мальчика. — Дайте мне подумать. — Он вытащил из кармана длинную измерительную ленту с серебряными делениями. — Какой рукой вы берете палочку?

— Я? — замялся Гарри, наконец спохватившись. — А, я правша!

— Вытяните руку. Вот так.

Старичок сделал несколько странных замеров, а затем стал предлагать ему разные палочки. Ничего не происходило, Гарри просто брал в руку палочку, затем следующую, и еще, и еще. Профессор поглядывала на часы, мальчик ужасно устал, а Олливандер, напротив, радовался все больше с каждой неудачной попыткой. Наконец, мужчина достал из глубин магазина палочку, которая выдала залп красных искр в руке Гарри. Остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая. Он заплатил за палочку 7 галлеонов.

Поттер решил, что мистер Олливандер весьма странный человек. Но, видимо, сам Гарри еще страннее — ведь изготовитель волшебных палочек назвал его «необычным», да и палочка из остролиста внезапно оказалась сестрой палочки Того-кого нельзя называть — Темного лорда Волдеморта.

***

Профессор Макгонагалл быстро показала Гарри бар «Дырявый котел». Они вышли на магловскую улицу, зашли обратно и через волшебную стену снова попали в Косой переулок. Около площадки для аппарации Минерва дала Поттеру билет на Хогвартс-Экспресс и несколько раз повторила, как добраться до платформы 9 и ¾. Затем они аппарировали на Тисовую улицу. Попрощавшись с профессором, Гарри пошел в сторону дома номер 4. Он был очень рад, что его чемодан имел кроме пространственных также чары облегчения веса.

Но дома вся его радость испарилась. Дядя Вернон уже вернулся с работы и сразу же забрал у Гарри чемодан. Его он поставил в чулан под лестницей и закрыл на ключ. Кроме того, он сказал племяннику «даже не думать, что его выходки кого-то порадуют в этом доме». В итоге, Поттер был наказан до конца лета. Только в последнюю неделю августа мальчик смог сходить вместе с тетей в магазин и закупить к школе разные мелочи вроде пижамы.

И каждую ночь перед сном он вспоминал 31 июля. Гарри даже завел тетрадку, где записал все-все, что узнал в тот день, но затем испугался, что Дурсли ее найдут, и порвал бумагу на мелкие кусочки. И все же, думать о волшебном мире никто не мог ему запретить.

Это был лучший его день рождения. Одиннадцатилетие. В подарок Гарри Поттер получил целый волшебный мир.

========== Хогвартс-экспресс ==========