— Что тебе известно об этой ветке шиповника? — спросил он, протягивая призраку раскрытую ладонь с цветком на ней.

Аккуратные призрачные пальчики замерли над веточкой и прошли сквозь в попытке дотронуться. Она вздохнула.

— Я создала их, о Король. Задавай свои вопросы, я отвечу на них.

— Создала их? — удивился парень, — Цветков шиповника несколько? Зачем?

— Их всего четыре. Мои племянницы мечтали о подобном. Создать предмет, способный выдержать силу жизненной энергии. — её глаза, казалось, смотрели сквозь маленький цветочек; воспоминания нахлынули на неё. Глядя, как изменилось выражение её лица, Нико понял, в чём дело — в этих самых племянницах. Ди Анджело абсолютно не считал себя великим психологом, хотя бы из-за того, что довольно редко общался с людьми и, впрочем, не стремился увеличить количество этого общения, но этот взгляд был ему знаком. Такое выражение иногда возникало у его сестры, когда она была ещё жива. Эти “племянницы”, наверное, не позволяли девушке быть свободной, делать то, чего бы она хотела. Они не пускали её вперед, тянули к себе, как требовал внимания маленький Нико. Она была молода и хотела искать свой путь, но какие-то спиногрызы… какой-то спиногрыз…

— Зачем им подобный предмет? — спросил парень, перебивая свои мысли. Призрак удивленно заморгал, будто тоже очнувшись ото сна.

— Они были очень дальновидны, мои племянницы, — с улыбкой пояснила Анита, — Со всем могли справиться, кроме смерти. И очень дорожили друг другом.

Она замолчала. «Они были очень жадные», — читал Нико невысказанные фразы, — «они не хотели никого отпускать: ни меня, ни друг друга. Но вот она я, погляди! Наконец одна! Совсем одна…»

— Кто они были? — тихо спросил ди Анджело. — Как их звали?

— Брошенный светом ангелок и потерянная для тьмы темная, — грустной улыбкой ответила девушка, — Дива и Ани.

— И одна из них умерла? — спросил Нико.

— Это так, — склонила голову призрак, — её поймала пуля.

— Пуля, — повторил Нико.

Значит, это не полукровки? Хотя такие, как он, уязвимы вдвойне.

Возможно ли, что их убили в мире простых людей? Или они все же не относятся к таким, как он сам?

— Увы, дитя Аида, мое время истекает. Я должна открыть тебе подсказку. Слушай же: освободить жизнь из оков оболочки может лишь огонь. Странно, правда? — она вдруг рассмеялась, быстро теряя очертания, — это всегда, всегда огонь. Жадный, всепожирающий, мерзкий…

Неизвестная сила больше не поддерживала её, и, осознав это, девушка вздохнула:

— Подсказка озвучена. Я свободна от клятв, — произнесла Анита. — Сожалею лишь о том, что последними увидела не их. Хотелось бы… извиниться.

И растворилась.

Нико сглотнул, пытаясь прогнать из мыслей Бьянку. По мере того, как усталось росла в нем, сопротивляться её образу становилось всё сложнее и сложнее. Пытаясь думать о чём угодно другом, он попробовал рассуждать:

«Значит, это будет тихое-мирное воскрешение, а не возвращение во имя отмщения или нечто подобного. Так стоит ли ему мешать?» — подумал Нико. Ужасно хотелось спать, ноги подкашивались, и, решив не испытывать судьбу, он сел на ближайшее надгробие. Странные мысли посещали его. Глаза закрывались, и он вновь с силой потер их.

«А можно ли считать подобное смертью вообще, если часть души была жива всё это время? Как вообще можно жить с частью души? Эту пустоту необходимо чем-то заполнить, чтобы остаться собой. Или, если связь между ними была настолько крепка, могла ли выжившая исцелить душу, превращая части в единое целое..?»

Увлекшись размышлениями, что хоть как-то отгоняли сон, возвращая путавшиеся мысли на свои места, Нико не заметил, что с недавних пор уже далеко не один на этой поляне.

Не расслышал, как в тени склонившихся деревьев кто-то тихо хмыкнул:

— А вот и ты, парень.

Комментарий к Глава 3

Призыв взят из книги “Перси Джексон и лабиринт смерти”.

Бечено.

========== Глава 4 ==========

— Мы заблудились, — мрачно сказал Дин, — ну же, признай это!

Сэм не сдавался и продолжал пялиться на карту, не замечая в сумраке даже, что держит её вверх ногами.

— Да что ты там на ней высматриваешь? Темно же, как в бочке!

Дин сплюнул. Воцарилось молчание. И оттого громче в угнетающей тишине послышалось приглушенное жужжание замотанного в тряпье счетчика ЭМП.

***

И вот они уже стоят под старым дубом и, всматриваясь в темноту поляны, что раскинулась перед ними, различают силуэт разыскиваемого не-демона.

— А вот и ты, парень, — довольно прошептал Дин, ухмыляясь, а голос его едва не сорвался на восторженный хрип, — вот же действительно охотничье чутье, Сэмми!

Сэм молчал. Подобным совпадением был ошарашен и он.

— Значит так, — тем временем шептал Дин, — я отвлеку его, а ты огрей сзади по голове чем-нибудь потяжелее, договорились?

Сэм кивнул. Старший Винчестер стал быстро и тихо пробираться к парню. За десяток шагов до цели Дин, спрятавшись за могильной плитой, выждал пару мгновений, давая брату время подготовиться, и с силой наступил на лежащую рядом ветку. Та, сухая, с хрустом разломилась на пополам. Парень резко вскочил с плиты, на которой сидел и повернулся на звук, безошибочно вперившись темными глазами в лицо Дина. Тот, сделав быстрый шаг вперед, включил фонарик и направил луч света прямо в глаза парня.

Нико едва слышно вскрикнул от неожиданности, и, ослепленный, отступил на пару шагов назад. Со звоном выскочил из ножен меч. Его привычная тяжесть успокаивала, помогая сосредоточиться. И замер, прислушиваясь. Если он позволил себя ослепить, это не значит, что он уже проиграл! У него еще оставался слух, умения, рефлексы в конце концов! Тот, кто напал на него, приглушал вырывающиеся вдохи и выдохи, дыша через раз, но Нико мог различить эти нехарактерные для ночного леса звуки, что раздавались на расстоянии в десять шагов. Незнакомец бездействовал — скорее всего, что-то выжидал. Но что?

Но вдруг Нико понял, что. Сзади к нему кто-то приближался: неуклюже, будто неся в руках нечто тяжелое. Ноша мешала ему привычно двигаться, шаги получались короче; била по бедру и оттягивала руки, едва не опрокидывая незнакомца на землю. Ветки хрустели под его ногами. У ди Анджело совсем не оставалось сил сражаться, призыв выпил последние, с таким трудом накопленные и восстановившиеся в раздумьях.

Разум не принимал мысль о возможной скорой и настолько бесславной кончине от рук (или лап) не пойми кого. Но… Если удастся с одного удара покончить с подходящим сзади, появится шанс выиграть бой с ослепившим один на один. Если же нет…

Нико мотнул головой. Ноги от усталости ныли и подкашивались, глаза слипались, некстати разболелась голова. Дрожали руки, едва удерживая меч, в одночасье ставший таким тяжелым, урчал желудок. Перед глазами стояла яркая вспышка света.

Один удар… У него есть всего один удар.

Не дожидаясь, пока намеченная цель подойдет ближе, сын Аида резко повернулся и вскинул меч, прикидывая, на какой высоте у того располагается шея, одним взмахом рассекая воздух перед собой… и не встречая никакого сопротивления! Нико чертыхнулся — промазал. Незнакомец увернулся, меч располосовал чужую куртку, не дотянувшись до плоти. Сонный разум не учел возможности разницы в росте противника.

«Сам сглупил, идиот», — отрешенно подумал Нико, — «Никогда не думал, что помру так глупо».

Прочем, сдаваться он пока ещё не планировал. Да и, постойте, у какой нечисти будет с собой фонарик?

«Только у разумной», — подсказал скептично настроенный разум.

Мда, утешился, так утешился.

Впрочем… Ещё один рывок на пробу: чуть назад, вскидывая тяжёлый меч, перехватить за черное лезвие, раня пальцы, и ударить рукоятью подкравшегося сзади. Судя по звуку — не в нос, что печально, а куда-то в плечо или грудь. Судя по почти полной неупругости удара — мужскую. Впрочем, если брать во внимание звонкие коментарии… нет, точно в мужскую.

Пока неизвестный ругался и топтался на месте, Нико вновь обратил внимание на его напарника. «Так, главное помнить, что он выше меня»