— Честно признаться, мисс Прайс, я понятия не имею, где вообще должен находиться, — он вертит пистолет в своей руке, и я благодарю господа, что это всего лишь чёртов муляж. — Я вспомнил.

Бам!

В ушах прогремел очередной выстрел, а затем звон.

— Вспомнили…?

— Да, у моего отца был такой же, — вытягивает вперёд пистолет. — В детстве он давал мне в него пострелять.

Выдох. Мелкая дрожь по рукам от облегчения.

— Ваш отец был…

— Странным человеком, если давал своему пятилетнему сыну оружие, — Уэльс вешает пистолет обратно, а затем оборачивается на звук очередного выстрела. — Это было очень храбро.

Куда-то в пустоту.

— Вы о чем? — срывается с моих губ.

Он поворачивается ко мне лицом:

— Закрыть меня своим телом.

Смущение и опущенные вниз глаза, чтобы в очередной раз разглядеть носы своих туфель.

Хорошо, что он не воспринял это слишком серьёзно.

Я замечаю, как его туфли приблизились ко мне и поднимаю голову. Он поправляет пиджак на моих плечах, а затем открывает дверь, пропуская меня вперед.

***

— Ты должен держать его уверенней, — голос отца холоден, как и всегда.

«Моё маленькое разочарование» — звучит в моей голове каждый раз, когда я что-то делаю не так.

— Вот, — он отбирает у меня пистолет и становится рядом со мной на колено, чтобы мне было лучше видно. — Крепче.

Я гляжу в его бледное лицо, на его впалые скулы и суженные, сосредоточенные глаза.

Выстрел.

Я дёргаюсь, а он смотрит на меня, как на сопливую девчонку, которую только что обидели лишь одним гадким словом.

Он протягивает мне пистолет, как бы молча осуждая.

Да, именно осуждая.

Его разочарование во мне…

— Ты должен быть лучше, — убеждение. Приказ.

— Я стараюсь, — срывается с моих губ.

— Ты плохо стараешься, сын, — сквозь зубы.

Сын.

Он никогда не называл меня по имени.

Всего лишь «сын».

Я смотрю на её хрупкие плечи и до сих пор задаюсь одним и тем же вопросом:”Сколько в ней должно быть смелости, чтобы сделать шаг навстречу пуле?»

Меня заслонила девчонка.

Какая ёбаная глупость.

Она заслонила меня от опасности, которой не существовало.

Очень странно.

Я хмурюсь и подношу стакан с виски к лицу. Запах приятный, но вкус ещё лучше.

— Мисс Прайс? — зову я Джейд, указывая на стакан с виски, стоящий перед ней.

Она качает головой.

Не пьёт. На работе.

Не пьёт, потому что на работе?

Ей бы не мешало расслабиться после сегодняшнего происшествия у тира. Интересно, ей бы сильно влетело, если бы это был теракт и меня убили? Хотя, заслонив она меня собой, убили бы её.

Странно, эта мысль вызывает у меня неприятные ощущения, хотя бы потому, что она единственная, кого я знаю на данный момент.

Кстати об этом.

— Мисс Прайс, мой отец давно умер, а мать скончалась ещё при родах, — начал я и заметил, как напряглись её плечи, — Вы не знаете, у меня были друзья?

— Вы спрашиваете об этом у меня? — вскидывает брови.

— Ну да, разве здесь есть кто-то ещё?

— Всё, что мне известно о Вас, мистер Холланд, написано в бумагах, которые я Вам передала. И судя по тому, что к Вам никто не приходил, у Вас…

— Не было друзей, — я закончил её мысль.

Она поджимает губы, чуть кивает, а затем я вижу то, чего не хотел бы видеть никогда.

Сожаление.

Хреново сожаление в её больших карих глазах.

— Мистер Холл… Остин, — поправляет она себя, а я хмурюсь от того, насколько неожиданно и нежно она произнесла моё имя. — Ты работаешь барменом, и я думаю, тебе было вполне достаточно общения на работе.

— Хорошо, — соглашаюсь я, поставив стакан с виски на стол, — тогда я хочу сходить туда.

— Туда?

— Да, к себе на работу, Джейд, — уже в который раз произношу её имя и пробую его на вкус, причмокивая губами. — С тобой, — вижу её реакцию и добавляю, — в качестве поддержки, не более.

Мне кажется, эти слова разочаровывают её.

Как и меня.

— Хорошо, мы что-нибудь придумаем, — соглашается мисс Прайс и закидывает ногу на ногу. Берёт стакан со стола и, нахмурившись, немного отпивает.

Пей, Джейд, тебе нужно расслабиться. Впрочем, как и мне.

Я откидываюсь на спинку стула, прислонившись затылком к деревянной стене здания, и кладу ладонь на ногу, пытаясь успокоиться. Опустив глаза, вижу, как она качает ногой, и я, прикусив губу, наблюдаю за тем, как медленно поднимается её юбка при каждом долбанном движении ноги.

Жалею, что она сидит напротив меня, а не рядом. Потому что будь сейчас по-иному, моя горячая ладонь уже оказалась бы на её бедре.

Как в самолёте.

Блять.

Вдох.

Наши сплетённые пальцы.

Выдох.

Мой член трётся о её живот.

Вдох.

Её стон.

Выдох.

Твёрдые соски, набухшие от возбуждения.

С моих губ срывается тяжелый стон, и я замечаю, как она вздрагивает.

Гляжу в её карие глаза, и более чем уверен, что мой взгляд выдаёт меня с головой. Она кусает губу. Хренову, мать её, влажную губу. А затем опускает глаза, выпуская воздух из лёгких.

Молчи.

Молчи, мать твою.

— Остин…

Ох, блять.

—…я думаю, нам пора.

Всё, что нам пора, Джейд, это…твою мать, я даже не могу сказать слово «трахнуться», потому что по отношению к ней это звучит оскорбительно. Но да, именно трахнуться, потому что ты пиздец как горяча в этой юбке и блузке.

Боже, а твои длинные загорелые ноги.

Ты вообще вкурсе, насколько ты привлекательна?

— Да, — поспешно отвечаю я, выпрямившись и простонав. — Нет.

Она озадаченно смотрит на меня, а я чувствую упругий стояк в своих штанах и проклинаю всё на свете. В особенности её влажные губы.

— Мне нужно отойти, — звучит обрывками, и я поспешно встаю с места, направляясь в ванную комнату.

Хочется развернуться и позвать её с собой. Если не захочет — потащить. Но нет, я упрямо иду один туда, куда пристрастился ходить каждый раз, когда был чертовски возбуждён.

Закрываю за собой дверь и несколько секунд стою на месте, лишь прислушиваясь к ощущениям внутри. Блять, меня просто ломит, как долбанного наркомана.

Интересно, за сколько минут мне удастся справиться со своим стояком в этот раз?

Закрываю дверь на защёлку и подхожу к унитазу.

— Нет, я не буду, блять, этого делать…здесь, — качаю я головой.

Пусть смотрит. Пусть видит, какой эффект производят на меня её длинные ноги.

Открываю кран и умываюсь холодной водой. Становится немного легче. Но лишь немного.

Прогулка явно отменяется. Если она, конечно, не против того, что в конечном итоге я вздрочну прямо у неё на глазах.

Твою мать, мне двадцать шесть лет, а я веду себя как долбанный слюнтяй.

Возьми себя в руки, хренов Остин Б…Блять…Холланд.

Тьфу ты!

Вытираю лицо салфетками и выхожу обратно на зал. Джейд здесь нет, поэтому иду на выход и нахожу её у скамейки. Благо, на улице уже темнеет, и мой вставший член не так сильно бросается в глаза.

Я надеюсь.

Она протягивает мне мой пиджак, а я хмурюсь.

— Уже согрелась, — поясняет она.

Конечно согрелась, ты ведь была в здании и выпила немного виски.

Если хочешь знать, я чувствую себя долбанной тепловой лампой, потому что я был в здании, где выпил виски и дико возбудился.

Поэтому мне пиджак уж точно не нужен, мисс Прайс.

— Ладно, — единственное, что я могу выпустить из своего рта и забираю пиджак.

Ладно? Прохладно, блять.

Не знаю, радоваться мне или нет, по поводу того, что до нашего отеля идти было всего два здания.

Да — потому что у меня был стояк и я буквально пыхтел изнутри.

Нет — потому что это означало лишь одно: она уйдёт к себе в номер и закроет на замок дверь.

Как вчера, без слов.

Только не смотри вниз, бога ради.

Я закручиваю пиджак на руки и скрещиваю их перед собой, чтобы хоть как-то прикрыть то, что может привлечь внимание любой мимо проходящей девушки.