Татьяна Ивлева
Дежавю. Антология
© Коллектив авторов, 2018
© Т. Ивлева, составление, 2018
© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2018
© Издательство «Каяла» (Киев), 2018
* * *
Магия дежавю
Слово «дежавю» пришло в русский язык из французского – Dйjа Vu – и переводится как «уже виденное». Во французском языке оно обозначено двумя словами, в русском же утвердилось слитное написание. По одной версии – приписывается Наполеону, по другой – французскому философу и психологу Эмилю Буараку (Emile Boirac, 1851–1917). Последний ввёл это понятие в научный мир психологии. С тех пор оно стало настойчиво проникать не только в мировую медицинскую и научную терминологию, но также в интеллектуальные и творческие сферы – в мир литературы и искусства. Ответу на вопрос: «Что такое дежавю?» посвящены книги, статьи, научные исследования. Великий швейцарский психолог и философ Карл Густав Юнг был убежден в том, что живет параллельной жизнью и отчасти пребывает в XVIII веке, о чём он написал в книге «Воспоминания. Сновидения. Размышления». В этом труде Юнг делится с читателями своими воспоминаниями, объективно анализируя собственный жизненный и творческий путь. Случаи дежавю описывали Джек Лондон, Конан Дойл, Клиффорд Саймак («Заповедник гоблинов»), Марсель Пруст («В поисках утраченного времени»). В сонете № 123 (перевод С. Маршака) Шекспир восклицает:
«Не хвастай, время, властью надо мной.
Те пирамиды, что возведены
Тобою вновь, не блещут новизной
Они – перелицовка старины».
Уже в XIX веке дежавю не раз упоминается в литературных произведениях Диккенса, Шатобриана, Бодлера. Оно напоминает сновидение, которое, как только мы просыпаемся, ускользает, оставляя лишь смутные воспоминания. Как в волшебной прозе Габриеля Гарсия Маркеса («Глаза голубой собаки»):
«Она пристально смотрела на меня, а я все не мог понять, где прежде видел эту девушку. Ее влажный тревожный взгляд заблестел в неровном свете керосиновой лампы, и я вспомнил – мне каждую ночь снится эта комната и лампа, и каждую ночь я встречаю здесь девушку с тревожными глазами. Да-да, именно ее я вижу каждый раз, переступая зыбкую грань сновидений, грань яви и сна. Я отыскал сигареты и закурил, откинувшись на спинку стула и балансируя на его задних ножках, – терпкий кисловатый дым заструился кольцами. Мы молчали. Я – покачиваясь на стуле, она – грея тонкие белые пальцы над стеклянным колпаком лампы. Тени дрожали на ее веках. Мне показалось, я должен что-то сказать, и я произнес наугад: “Глаза голубой собаки”, – и она отозвалась печально: “Да. Теперь мы никогда этого не забудем”».
К этой магнетической теме неоднократно обращался и кинематограф: «Дежавю» (2006). Режиссер Тони Скотт. (В ролях Дензел Вашингтон и Вэл Килмер). Содержание: агент ФБР открывает, что ощущение дежавю – ценный инструмент в поиске преступников. «День сурка» (1993). Режиссер Гарольд Рамис. (В ролях: Энди Макдауэлл, Билл Мюррей.) Ставшая культовой история о том, как журналист вынужден бесконечно проживать один и тот же день. Просыпаясь, он попадает в один и тот же день, с удивлением обнаруживая, что ничего не меняется ни в комнате, ни в пейзаже за окном. И каким бы образом он ни пытался изменить ситуацию, этот день повторялся снова и снова. На сюжетах переживания героями ситуаций дежавю построены почти все фильмы Андрея Тарковского, например, «Солярис» (по одноимённому роману Станислава Лема). Герои фильма, находясь на борту научно-исследовательской космической станции, встречают двойников тех людей, которым в прошлом они причинили боль или страдание, и заново переживают знакомую ситуацию, пытаясь исправить свои ошибки.
Магическое очарование красивого, загадочного слова и стоящего за ним ясного и одновременно столь многогранного понятия не оставило равнодушными и русских поэтов и писателей, подхвативших традицию. Всё чаще в лексиконе русских современных авторов стало появляться это магическое слово – дежавю – и, соответственно, связанные с ним образы, фантазии и сюжеты, бесспорно, обогатившие все жанры современной русской лирики и прозы. Дежавю – тайное послание души? Дежавю – духовный маяк, мерцающий в океане жизни? Дежавю – сны о прошлом или предсказание будущего? Каждого из нас хоть раз в жизни охватывало внезапное и странное ощущение… Мы знаем наверняка: то, что сейчас происходит, происходит впервые. Но вдруг осознаем, что однажды это уже с нами случалось: мы уже были здесь, говорили с этими же людьми, слышали в ответ те же слова, вдыхали те же запахи, так же падал снег… дождь… лампы свет… Настоящее будто бы встретилось с прошлым…
Римма Запесоцкая:
«В этой квартире было много народу. Я, сидя на диване, наблюдала, как люди из органов проводили обыск, внешне спокойно беседовала с окружающими, а потом вдруг сказала: “Только не говорите об этом моей маме”. Вот такой кафкианский сюжет; и каждый раз после переживания этой абсурдной реальности я просыпалась с ощущением, что ледяной обруч сжимает сердце».
Инна Иохвидович:
«А она смотрела на него и насмотреться не могла, и поверить не могла, что судьба вновь столкнула их. И это уж случайностью быть не могло, вправду – суженого на коне не объедешь».
«Никому не снится то, что его не касается», – сказал
Герман Гессе. И был прав. Тайна феномена дежавю, пожалуй, заключается именно в повторении переживаний, ситуаций, обстоятельств места и времени в рамках текущей нашей жизни и круговорота наших судеб. Таким образом, таинственное и загадочное явление дежавю, вне всяких сомнений, имеет прямое отношение ко всему тому, что происходит с нами в реальности, в каждодневной действительности.
Виталий Амурский:
«А я, подспудной памятью ведомый,
Здесь словно погружаюсь в прошлый век…»
Бахыт Кенжеев:
«Ты помнишь морозный узор на стекле
в подвальном гнезде, в молодом феврале
и солнце, и рамы двойные?»
Итак, можно сказать, дежавю – это тайные знаки судьбы, которые художники и поэты умеют не только читать, но и расшифровывать в своих произведениях. Иллюстрация обложки данной антологии также подчёркивает возможное предположение: в дизайне обложки использована картина «Судьба» (1900) английского художника-прерафаэлита Джона Уи́льяма Уутерхауса (John William Waterhouse. 1849–1917). Попытка расшифровать и осознать знаки судьбы прослеживается у всех писателей и поэтов, в том числе и у принявших участие в этом сборнике.
Бахыт Кенжеев:
«Всякая вещь на свете есть рукописный знак
препинания, а вернее – озимый злак».
Михаил Анищенко-Шелехметский:
«И смотрит Господь удивлённо и строго,
И знает, зачем я живу на Земле».
Но всё же, что за феномен это мистическое дежавю —
ошибка человеческого (под)сознания или тайное послание души? Отчего оно так притягивает и будоражит наши умы? Точного ответа никто не может дать – ни психологи, ни художники, ни поэты и писатели.
Сергей Ильин:
«В общем, сказать можно только одно:
истину знать никому не дано».
Все попытки объяснить это загадочное явление строятся на догадках, наитии, фантазиях.
Одно лишь можно точно сказать – оно никого не оставляет равнодушным, и оно, обращаясь к прошлому, отражает моменты современной действительности.
