– Не стоит подталкивать меня, Бланш. Мне это слишком нравится, чтобы остановиться, – снимаю пистолет с предохранителя, и он щелкает, отдаваясь в висках.

– Ты не убьешь меня. Хочешь напугать, остановить и самому остаться. Заставить сделать тебя клиентом, чтобы выполнить задание. Ты найдешь выход, спрячешь меня или инсценируешь смерть, но не убьешь. Ты никому не доверяешь, но слышишь меня. А я готовилась к встрече, изучала тебя, чтобы сейчас ты стоял напротив и желал большего. Тебя пытаются контролировать, потому что боятся того, что ты уже знаешь. Так что наша борьба не закончится до тех пор, пока я не уверюсь в том, что ты принял верную сторону. Свою. А пока я буду изводить тебя и двигаться дальше, вынуждая всех вокруг трепетать от страха и наслаждаясь им. Но придет время, и ты все поймешь. – Она обхватывает ладонью дуло пистолета и опускает его вместе с моей рукой.

Я наблюдаю, как она разворачивается и подходит к зеркальному столику. Достает дорожную сумку и медленно складывает туда стеклянные бутылочки. Бланш права, я не могу ее убить, потому что она вызывает интерес. Я хочу докопаться до истины, понять причины ее появления и для чего она держит всех за яйца.

– Уходи, Эйс, и лучше не появляйся, пока не позову. – Ее руки замирают, глаза ловят мой взгляд в отражении зеркала.

– Я никогда не следую приказам женщин, Бланш. Оставляю тебя в живых, чтобы потом убить самому. Только я могу это сделать, ведь ты играешь на тех реакциях моего разума, которые изучила, – с отвращением к самому себе отвечаю ей.

– Убирайся. Надоедливость снижает возбуждение, так что лучше исчезни, пока еще могу терпеть тебя. – Она шипит, как гадюка, а ее глаза темнеют от злости.

Мой разум бунтует. Мало того, что меня принимают за идиота, используя в своих целях, так еще женщина отдает приказы, считая, что я увлечен ею. Никогда!

Резко вскидываю руку и нажимаю на курок. Пуля летит в зеркало, разбивая его на кусочки. Но мне мало. Я нажимаю еще и еще, вызывая у Бланш животный ужас и слабый крик. Она отпрыгивает от столика, а я продолжаю стрелять по нему, и комната наполняется едким ароматом этой женщины, вызывая еще большую ярость. Сердце стучит быстро и четко, затмевая разум и застилая все черной пеленой ярости. Меня не опустить на колени. Пока выпускаю пулю за пулей, Бланш поворачивается, и я вижу в ее глазах страх пополам с адреналином. Она дрожит от возбуждения, и я не могу отвести взгляда, пока пистолет не оказывается прижатым к ее груди.

– Не смей приказывать мне, – рычу, с силой надавливая рукой. Бланш издает тихий стон и на секунду прикрывает глаза.

– Магазин пуст, Эйс. Лучше уходи, я едва держусь, – шепчет она, облизывая пересохшие губы, словно изголодалась.

– Нужно прикончить тебя и больше не думать. О том, как ты покоришься. Как доверишься и втянешь в новую игру, где на кону будет не только моя жизнь, но и благополучие страны. Ненавижу тебя. – Отбрасываю пистолет и яростно хватаю ее за волосы.

– О, ты все же психопат, и я рада увидеть то, в чем тебя ограничивают. Борись с ними, Эйс, чтобы сделать, о чем мечтаешь. Покори меня, как сейчас.

Ее дрожащие от возбуждения пальцы дотрагиваются до моего лица.

– Да пошла ты. – Отшвыриваю ее и не делаю попыток помочь подняться с пола. – Если уедешь, вынудишь меня принять сторону дяди.

Бланш все больше раздражает, что вызывает приток крови к голове, делает меня больным, жаждущим крови и разрушения. Убийства.

– Тогда не могу не воспользоваться шансом, хочу понаблюдать, что ты предпримешь дальше, – отвечает она сквозь смех.

Я могу сейчас ударить, придушить ее. И я хочу этого. Хочу, чтобы она умоляла прекратить мучить ее и причинять боль. Сила желания рождает страх, что я вышел из-под контроля. Необходимо уйти, чтобы чего-нибудь не натворить. Подхватываю с пола пистолет и со всей злости выбиваю дверь. Этот грохот и безумный смех Бланш застревают в сознании, когда спускаюсь вниз и встречаюсь с перепуганными женщинами.

– Эйс! Ты… стрелял? Что с Бланш? – истерично кричит Молли, замечая в руке пистолет.

Прячу оружие в кобуру и хватаю сестру за руку. Она визжит, бьет меня по плечам, а я тащу ее за собой. Сначала к выходу, потом к машине.

– Закрой рот, – с силой толкаю ее в салон.

– Что ты с ней сделал?

– То, что заслужила. А теперь слушай меня. Ты больше никогда не подойдешь к этой женщине. Если я узнаю, что ты нарушила мой приказ, получишь наказание. Сейчас ты едешь к отцу и ждешь дальнейших указаний. И словом не проговоришься о том, что здесь произошло, иначе прибью тебя. Ты поняла? – рычу я.

– Чудовище, ты больной…

– Я не слышу, ты поняла меня? – Повышая голос, стучу кулаками по машине. Шофер испуганно сжимается и, как и сестра, отодвигается к другой двери.

– Да, да, – скулит она.

– Отвези ее к отцу, – бросаю приказ и хлопаю дверцей.

Нужно остыть, иначе меня разорвет от эмоций. Я давно не стрелял, а это так прекрасно – позволить себе пугать всех. Но увидеть минутный ужас в глазах Бланш – этого мало. Схожу с ума, шагая по улице. Люди оглядываются, и хочется врезать каждому, кулаки чешутся. Я больше не в силах противиться желанию быть тем, кто я есть. Машиной для убийства. Хочу чувствовать кровь на руках, наслаждаться багровым оттенком, она меня безумно возбуждает. Хочу ее кровь, ее крики, ее тело! Хочу вернуться и научиться драть женщину! Не трахать, не заниматься любовью, а драть! До тех пор, пока она не погибнет в моих руках, подо мной! Я безумен!

– Сэр, – за спиной раздается голос одного из охранников, следящих за домом Бланш.

– Что? – спрашиваю хрипло. Может, наброситься на него, насытить свою сущность, и тогда желания ослабнут?

– Вас срочно вызывают в парламент.

От его слов холодеет внутри, но не избавляет от чудовищной жажды.

– Хорошо. Едем, – киваю, проклиная эту женщину за то, что она вынудила меня сделать.

Нейсону уже доложили о моем проступке, о выстрелах и криках. И я знаю, что меня ждет. Знаю и не могу бороться с этим, потому что в голове крутятся слова клятвы, которую я давал в самом начале. Именно она вынуждает меня идти к боссу и каяться. Унижаться. Нет, я не буду, хватит с меня. Не буду.

Уверенно поднимаю подбородок, замечая, что ни одного секретаря нет. Сумасшедшая сила поднимается внутри, когда открываю дверь кабинета дяди и вхожу.

На меня моментально набрасываются, я отражаю удары снова и снова, пока численность нападавших не превосходит качество моих навыков. Во рту кровь, которую сплевываю на пол. Меня подхватывают под руки, и удары приходятся прямо в живот. Они вынуждают меня скулить, но я сжимаю губы, дергаясь от каждого пинка.

– Ты совершил ошибку, солдат, тебя ожидает расплата. Ты позволил своему зверю взять верх и чуть не сорвал операцию. Увести его в черную комнату, пусть вспомнит, что такое нарушение приказа.

Кулак Нейсона с ненавистью обрушивается на мою скулу, голова дергается. Я знал, что это когда-нибудь повторится. Чувствовал интуитивно, и вот оно происходит вновь. Я вытерплю, иначе никогда не узнаю, кто такая Бланш Фокс. Для меня.

Ледяные капли бьют по затылку. Мое обездвиженное, израненное и измученное тело куда-то несут. Ноги волочатся по земле, собирая пальцами гравий. Меня укладывают на что-то твердое лицом вниз.

– Мы не можем его так оставить, – слышу мужской шепот сквозь туман в голове.

– Мы должны выполнить приказ. Иначе ублюдок сделает с нами то же, что и с Эйсом, а он один из самых стойких и сильных солдат. Посмотри, что с ним сотворили, он искромсал его. Хочешь так же? – отвечает ему другой.

Капли дождя имеют особенный вкус, ими можно насытиться или отравиться – осадки напрямую зависят от экологии. Вот бы оказаться неподалеку от химзавода, чтобы вода превратилась в смертельный для меня яд.

– Нет, не хочу. Но, черт возьми, это бесчеловечно. Холодно, ливень, он голый, подхватит воспаление легких, если мы его оставим, – с жалостью произносит первый.