— Благодарю вас, посол…

— Представитель, но можно просто Лоуч.

— Благодарю вас, Лоуч. Не откажемся.

После небольшой церемонии, наподобие упрощенной версии минбарского чаепития, только без лишних пауз на подумать и помолчать, разговор возобновился. Впрочем, он особо и не прерывался. Лишь свернул немного в сторону.

— Я ознакомился с информацией по вашей расе, представитель, и мне показалось странным, что у вас нет религии.

— Дело в том, что мы не верим, мы знаем. Это накладывает свой отпечаток.

— Вот как? Насколько я понял, вы поклоняетесь некоему прародителю.

— Не поклоняемся. Он есть, физически существует, если хотите. Все мы к нему уходим после смерти тела. По меркам других рас мы, увы, довольно неполноценны. Но такова наша судьба.

— Это… странно, — слегка растерялся гость.

— Но так оно и есть, — развел лапками Лоуч. — Вы ведь ищете Грааль, который, согласно легенде, должен спасти и возродить человеческую расу?

— Именно так.

— А зачем?

— Простите?

— Вот представьте, вы нашли его, и чем вы дальше займетесь?

— Буду врачевать.

— Будь здесь один мой приятель жуткой наружности, он бы рассказал вам много про естественный отбор, да и я бы мог, но не стану. Вы понимаете, что чаша, предназначенная для спасения или возрождения расы, это не совсем то же самое, что медицинский прибор?

— Но ведь она может исцелять.

— Да, так же как изотопы, что используются в противораковых инъекциях. Вот только они же применяются и в оружии.

— Вопрос дозировки.

— В том числе, впрочем, мы отвлеклись. Скажите, что, по-вашему, делает Грааль Граалем?

— Рука, что его держала.

— Не совсем, скорее — отблеск веры в того, чьей была эта рука. Если бы она держала, — Лоуч оглянулся по сторонам, — ну, положим, вот эту пиалу, — указал он на сосуд в руках Джордана, — то ваши поиски бы закончились.

— Вы подарили мне много пищи для размышления.

— Я могу подарить вам еще и прибор, с помощью которого вы сможете исцелить любую болезнь тела, но за это вам придется расплачиваться своей жизнью. Каждое исцеление будет понемногу убивать вас.

— Что за прибор? — поинтересовался Томас.

— Машина по перекачке жизненной энергии от одного разумного к другому.

— А…

— Нет, животных использовать не получится. Во всяком случае, пока не получается. Слишком, хм, разная энергетика. Можно использовать в некоторых случаях, но там и обычная медицина справится не хуже, а порой и лучше.

— Ясно. Жаль.

— Да, нам тоже, но мы работаем над улучшениями.

— Скажите, — вынырнул из размышлений Олдас, — возможно ли создать Грааль?

— Очень интересная мысль. Знаете, мы считаем, что есть два пути к развитию и переходу на иной план существования. Первый — саморазвитие. Этот путь труден и долог, требует усилий всей расы на протяжении тысяч и тысяч поколений, но, скажем так, он гарантирует результат. Мы идем им, тут сама наша природа и возможность обмениваться напрямую опытом, знаниями и даже навыками сказывается. Впрочем, большинство разумных двигаются тем же маршрутом, даже если и делают порой по два шага назад. Второй путь относительно прост и, к сожалению, весьма опасен.

— Вера?

— Я поражен, мистер Олдас. Да, вера. Не зря во все времена и у всех народов правители желали быть потомками богов, наместниками, представителями и кем-нибудь там еще. Так что для создания Грааля вам нужна сущая малость.

— Какая?

— О, если мы говорим о сосуде для человечества, то именно оно должно искренне и с полной самоотдачей поверить, что именно вот эта чашка, — Лоуч прищелкнул по изящной пиале, от чего та мелодично зазвенела, — и есть Грааль, способный, например, исцелять. Лет через сто-двести это сработает.

— Вы уже проделывали такое? — не удержался от вопроса Томас.

— Увы, нет. Путь веры нам вообще недоступен. Мы слишком материалистичны, мы знаем, кто мы, откуда мы и что с нами будет. Мы не уходим за грань, мы уходим к прародителю.

— Вы знаете, что у зергов тоже есть прародитель?

— Да, я в курсе, — улыбнулся Лоуч.

— Они тоже говорили мне о вере и саморазвитии.

— Вы сильны духом, очень сильны. Возможно, умирая, вы найдете свой Грааль. По крайней мере, наверняка увидите его отблеск.

— А почему вы сказали, что путь веры опасен?

— Видите ли, Томас, получив возможности, сравнимые с божественными, в нашем, конечно же, понимании, но будучи к ним не готовыми, раса или отдельный её представитель становятся опасны для других. Крайне опасными. Просто потому, что они подвержены страстям. Вы знакомы с мифологией?

— Какой именно?

— Греческая, римская, кельтская, любая другая языческая.

— Немного.

— И как вам поведение пантеонов? Их вмешательство в жизнь простых смертных? Склоки, скандалы, предательства, войны и прочие непотребства?

— Да как-то не очень.

— Вот и делайте выводы, мистер Джордан.

— Вы прилетели к нам из-за такого?

— Нет, мистер Олдас, у нас были другие причины, мы не говорим о них, но всегда помним.

— Извините, если невольно обидел.

— Ничего страшного, я понимаю. Что ж, рад был с вами побеседовать, но меня ждут дела. Удачи вам в поисках, господа, именно они — ваш путь становления. Всего доброго.

— Спасибо за уделенное время и знания.

— Всего доброго, сэр, чай был очень вкусным.

— Спасибо вам за все, я вас никогда не забуду, — обняла поочередно Талию и Сьюзен Алиса.

— Береги себя.

— Не забывай писать.

— Обязательно, — кивнула девушка и поспешила на корабль, летящий до Минбара.

— Может ты и права, Сьюзен, — с задумчивой улыбкой сказала телепатка.

— По крайней мере, у нее был выбор.

— Которого не дали твоей матери.

— И твоему Джейсону.

— Могу я угостить тебя?

— Только кофе, через полчаса я должна быть на дежурстве.

— Все отгулы потратила?

— Да нет, осталась парочка.

— Посидим вечером в саду?

— Конечно. Посплетничаем.

— Обязательно, — улыбнулась Талия, — по кофе?

— По кофе.

— Прародитель, — снова вырвала меня из транса не вовремя пришедшая мысль.

— Да?

— С Эпсилона пошел сигнал. Хранитель машины умирает.

— Проследили?

— Да.

Мысль-желание, и вот я уже вижу недавние события в разуме одного из Связующих. По орбите планеты кружилось кольцо из обломков. Огромная полуразрушенная станция смотрелась на этом фоне матерью гусыней, ведущей за собой птенцов. Корабли эскадры разослали полуразумные зонды и исследовательские боты, провели сканирование останков. Сомнений не было, когда-то тут состоялась грандиозная битва. Вот только, похоже, это была гражданская война. Быть может, неудачное восстание или еще что-то. Но какая сейчас разница? Никакой.

Причины конфликта были интересны лишь с точки зрения обычного любопытства. Вот данные первичных анализов заставляли задуматься. Восемь столетий, плюс-минус пара десятилетий. Похоже, мы нашли еще одну из рас, что в свое время поучаствовала в последней войне с тенями. Очень интересно. Весьма вероятно, что Великая Машина — продукт адаптации технологий изначальных.

— Отправить исследовательский флот. Пусть возьмут группу мекларов.

— Да, прародитель.

Бывшие дилгары оказались весьма полезны. Создать нанитов, что будут эффективны против стражей дракхов, да еще и в столь сжатые сроки — молодцы. Возможно, конечно, что им просто повезло. Как-никак, они провели множество экспериментов, но ведь и другие провели не меньше опытов. Нет, определенно, у них есть предрасположенность. Они буквально ощущают правильное направление. Даже в столь неполноценном состоянии. Пожалуй, отказ от их спасения был ошибкой. Что ж, никто не идеален, а уж я и подавно, будем исправлять и стараться не допускать такого впредь.

«Взрослеют, хорошо», — отметил я, ознакомившись с делами на Вавилоне и в других местах. Конечно, с полковником стоило бы обойтись помягче, но в принципе, неплохо получилось. Военная контрразведка землян проходит реорганизацию, потеряны несколько агентурных сетей, а главное — лишен союзника пси-корпус. Бестера, конечно же, оправдают, но это мелочи, главное, он сейчас занят и ему не до станции, что явный плюс. Естественно, потом он будет готов палубу носом долбить, лишь бы выяснить, кто же его приятеля так обработал, но даже если и найдет, то это будет позже. Заметно позже. Тогда, когда от этого знания уже не будет толку. Впрочем, его и сейчас не много.