— Но вы не понимаете…

— Друг мой, вы нам уже четырежды читали лекцию по устройству реакторов, давайте отложим пятый раз на потом?

— Хорошо, — опустил уши каурлианин под добродушные звуки, которыми иные расы обозначали смешки.

— Вы, кстати, уже определились, на кого нападаете? — поинтересовался посол дрази у бракири.

— Нет, мнения глав разделились, очень много предложений нам поступило. Мы в растерянности.

— Может быть, все же присоединитесь к нам?

— Воевать с центавром? Это слишком серьезно, они же не в курсе нашей игры, да и потом, они скорее сами на нарнов нападут.

— Вот именно, наверняка сумчатые получат знатную трепку. Они, конечно, те еще кадры, но не смотреть же на то, как их в каменный век вгоняют, а то и уничтожают вовсе. Нас, кстати, геймы против центавров поддержат. Ну, те, которые официальные.

— Пфф, как будто они чем-то отличаются.

— Мы бы к вам тоже присоединились, — отсалютовал бокалом йолу, — у нас и старые обиды имеются, даже повода для вступления в войну искать не придется.

— Думаю, нам стоит обсудить это более подробно, — кивнул посол бракири.

Все же он был не чужд стремлению собственного народа проявить себя. Одно дело постановочная война с соседями, и совсем другое — схватка с Центавром. Ведь полноценно воевать против теней или ворлонов их все равно не пустят, и все присутствующие это прекрасно понимали. Нет, они несомненно поучаствуют, ведь для того, чтобы одолеть столь могучих врагов и получить право самим вершить свою судьбу, потребуются усилия всех и каждого. Кто знает, кто окажется той соломинкой, тем перышком, что качнет весы? Бракири надеялись и даже желали, чтобы именно им досталась эта роль. Такая уж у них была натура.

— Привет, — кивнула Талия, присаживаясь за стол к Ивановой.

— Привет, — улыбнулась та. — Что, тоже от Алисы письмо получила?

— Да, — кивнула Винтерс, знаком подзывая официанта. — Что она тебе пишет?

— Ерунду разную, — фыркнула Сьюзен, — как устроилась, что видела и все такое, — тепло добавила она. — Тебе, кстати, привет передавала. С этой сменой командования совсем я замоталась. Прости, — сжала она руку подруги.

— Ничего, я все понимаю, — накрыла руку Сьюзен своей Талия.

— О чем написала-то?

— Да так, девчачий бред. В основном про то, как занимаются с ней минбарские телепаты, рассказывает. Жалуется, что у нее плохо получается. Советы спрашивает. И тоже просит тебе привет передать.

— Понятно. Слушай, а давай ее письмами обменяемся, если там конечно нет чего-то такого.

— Сама это предложить хотела, — улыбнулась Талия. — Странно с ней получилось, — добавила она задумчиво.

— И не говори, — кивнула Сьюзен.

— Простите за задержку, мисс, — извинился официант, — что будете заказывать?

— Легкий ужин и, — Талия бросила взгляд на уставшую подругу, — давайте бутылку вина. Что предложите?

— М-м, — на миг задумался официнт, — я бы рекомендовал красное полусладкое вино, крабовый салат и острую курицу с овощным гарниром. Вино прекрасно оттенит и притушит жар от специй, мисс.

— Хорошо, — кивнула Талия.

— Пару минут, — улыбнулся официант, ловко зажигая свечку на столе.

— Тебе явно не помешает простой отдых, — ответила телепатка на вопросительный взгляд Сьюзен.

— Да, пожалуй, — согласилась та после небольшого раздумья, погрузившись в разглядывание огонька свечи.

Джон Шеридан, новый командир Вавилона-5, наконец-то нашел время, чтобы созвониться с родителями. Не сказать, чтобы он был прям уж слишком занят, но будучи человеком ответственным, предпочел детально вникнуть в дела станции, что вылилось в довольно длительное, порой нудное, а порой и захватывающее чтение отчетов, общение с подчиненными, да и просто ознакомление со вверенным ему объектом. Он даже в скафандре по обшивке прогулялся. Правда, тут дело было не в каком-то там осмотре или в чем-то подобном — просто ему захотелось посмотреть на звезды и так ощутить новое место службы. Старая привычка, которую он приобрел еще будучи энсином.

— Привет, пап!

— Здравствуй, сын. Что-то ты совсем про нас, стариков, забыл.

— Ну, бать, не начинай. Ты же наверняка в курсе, где я и чем занимаюсь.

— Конечно, но мать ведь волнуется. Хоть отправил бы сообщение. Жив, здоров, люблю, в порядке или что-то вроде этого.

— Прости, совсем замотался, — повинился сын. — Как вы? Где мама?

— Хорошо у нас все. Мама в гостях, завтра будет. Рассказывай, как служба? Я слышал, что Вавилон довольно хлопотное местечко.

— Да как сказать, судя по отчетам — еще какое, но у меня что-то, тьфу-тьфу, особых приключений не было. Рутина всякая, да к количеству инопланетян привыкаю. Тут у нас достопримечательностей хватает. Одна только Делен чего стоит, это посол Минбара, если ты не в курсе, она прошла изменения и стала намного более человечна. Только представь, рогатый и с волосами.

— Да уж, должно быть, жутко смотрится.

— Ты знаешь, пап, нет. Наоборот, очень даже ничего.

— Ого, да ты никак на нее глаз положил, а?

— Пап, ну что за приступ старческого маразма?

— Ладно-ладно, хе-хе, ксенолюб.

— Отец!

— Все-все, молчу. Давай, про сослуживцев своих рассказывай, про команду. Я, как-никак, боевой офицер. Что там по самой станции?

— Ну, станция еще то чудо. Одни только сектора обстрела и вооружение, хм, весьма оригинальны. Команда, о ней пока даже и сказать-то особо нечего. Первое впечатление — положительное.

— Это хорошо, коллектив и здоровая атмосфера в нем, вот первейшая забота командира. Все должно работать, как хорошо отлаженный механизм, тогда и любая задача по плечу будет.

— Конечно, отец.

— Не кривись, знаю, что не первый раз тебе это говорю и вообще ты опытный офицер, прошедший войну, но повторенье — мать ученья. И…

— Пап, ну хватит. Лучше расскажи, что там на Земле делается?

— Знаешь, сын, не нравится мне то, что дома у нас происходит. Кларк что-то мутит. Всякие «Ночные стражи», комитеты мира и прочее. Ксенофобия растет, оппозиция теряет лидеров. Народ начинает опасаться говорить свое мнение вслух. Очень все тревожно.

— Может быть…

— Нет, сын, о нас с мамой не беспокойся. Я хоть и давно от дел отошел, но связи и контакты у меня остались. Служи по совести, сын. Помни про честь. О нас не волнуйся. Мы справимся, а если что, соседи нас в обиду не дадут. Уж не знаю, чем мы им так глянулись.

— Хорошо, отец, я понял.

— Ладно, время у тебя, похоже, позднее, да и выглядишь ты усталым. Доброй ночи, сын.

— Доброй, папа. Маме сейчас еще сообщение надиктую.

— Надиктуй, ей будет приятно. Отбой.

Ошшо работал с корреспонденцией, постянно жалея о непродуктивной трате времени. Ему ужасно не хватало возможности просто соединить разум с теми, кто присылал эти запросы, предложения и все остальное. Увы, но его должность подразумевала работу с чужаками. Правда, большинство из его теперешних корреспондентов к чужакам относились лишь весьма условно, но тем не менее.

— Посол, — коснулась его мысль Связующего, что возглавлял дежурящую у станции эскадру.

— Слушаю, — послал он в ответ свою.

— К станции направляется земной корабль. Это «Коперник».

— Потерянный сто лет назад?

— Да, тот самый, еще времен допрыжковой эры человечества.

— Видения Прародителя подтвердились?

— Полностью, — мысль была окрашена неизменной грустью, что сопровождала любого зерга, мши или гейма, когда речь заходила о прародителе.

— Хорошо, мы встретим его тут. Вмешательства не требуется.

— Конечно.

Ощущение собрата пропало — не полностью, он был там, в потоке мыслей и чувств, пронизывающем пространство, но его отблеск был слишком тусклым, чтобы даже такой сильный псионик, как Ошшо, мог различить его, не позвав намеренно.