- Я тоже, - неловко кивнул Невилл, о котором Гарри совершенно забыл. – У меня никогда этого не выходило. Даже не знаю, что могло бы заставить меня это сделать.

- Режь, упрямец. Если тебе удастся получить от Снейпа хотя бы «выше ожидаемого», мы поговорим там, где я уже совершеннолетний.

- А знаешь что, Невилл? Давай сделаем это просто из принципа. Должен же Снейп когда-нибудь поставить нам хороший балл?

_

Он снова вернулся в гостиную Слизерина, чтобы не отвечать на вопросы. Разумеется, его перебежки с факультета на факультет, не могли остаться незамеченными, и здесь к ним относились строже, чем он привык. Его трижды успели назвать предателем, дважды – идиотом. Все остальное время его нервно сторонились.

Он не был бы так уязвлен этим, если бы его основная компания осталась прежней. Но она не осталась. Рон и Гермиона были все еще гриффиндорцами, но едва ли теми, которых Гарри знал. Разумеется, Гермиона все еще была умницей, а Рон все еще обожал квиддич.

В Гриффиндор все остальные девушки тоже были умницами и почти все остальные юноши тоже любили квиддич.

«Никто не обещал, что все будет по-прежнему», напомнил себе Гарри, окапываясь в кресле под внимательными взглядами слизеринцев. «Никто не обещал, что Гермиона станет читать мне лекции о том, как не стоит вести себя с Темными лордами. Или что Рон действительно окажется тем, с кем я встречался раньше. Правда едва ли могла оказаться идеальной».

Ему снова было не по себе. Он снова оказался не на своем месте, и ему снова хотелось быть поближе к Темному лорду, который пусть и не был к нему добр, но хотя бы понимал, как сильно он сейчас запутался.

- Не раньше, чем ты перестанешь считать его тем, кто не причинит тебе вреда.

- Мы не будем обсуждать это, Том.

«Будем ли мы обсуждать хоть что-то снова?»

_

- Гарри Поттер в Хогвартсе, милорд.

Северус ожидал, по меньшей мере, трепетания воздуха, проклятий и вызова Люциуса с последующей отправкой его на эшафот. Но лорд Волдеморт только кивнул.

- Разумеется, я это знаю, - сказал Волдеморт. – Не стоит думать, что я контролирую не все, что происходит в этом доме и за его пределами.

«Разумеется», подумал Северус.

Мужчина напротив был бледен, мрачен и величественен. Так он выглядел уже несколько дней, и это было лучше, чем мешки под глазами от бессонных ночей, проведенных рядом с Поттером в тщетных попытках вырвать его из своих же цепких пальцев.

- Он шокирован тем, что ему придется бороться против вас.

- Шокирован? Мне казалось, что он это понимал еще с того момента, как открыл глаза и увидел меня. А может и раньше.

- Альбус рассказал ему о… ваших артефактах. Снова.

Волдеморт не отреагировал бурно. Он посмотрел на Северуса внимательно, но не зло. В последние дни маг действительно стал спокойнее.

- И это он знал. Шокирован?

- Он не хочет этим заниматься, милорд. Боится даже думать о том, чтобы навредить… Риддлу.

Молчание становится вязким и неприятным. Упоминание о той, чудовищно сильной, части Волдеморта всегда встречалось с недовольством.

- Было неразумно оставлять его со стариком. Он знает?

- Нет, милорд. Если он и думал о том, что в Поттере есть часть вашей души, то не говорил мне. Другое дело, что ему потребуется время, чтобы не видеть в Гарри глупого мальчика, заменяя его образом Героя. Впрочем, это легче, чем раньше.

- Что ты имеешь в виду?

- Гарри Поттер пытается объединить в себе два прошлого, и получается самый отвратительный симбиоз, который я когда-либо видел.

- И в чем же он проявляется?

Снейп молчит некоторое время. Едва ли он может сказать конкретно. Образ Гарри Поттера на первых курсах, на протяжении которых Снейп благополучно ненавидел его, стирался из памяти слишком быстро.

- Гарри Поттер не душа компании, и не мальчик, который упивается популярностью. Гарри… дышит общением и активно пользуется своими знакомствами. Будь Поттер прежним, он вновь слился бы с толпой болванов из Гриффиндора. Будь Гарри прежним, он бы уже получил весь Хогвартс и заглянул к вам на чашку горячего шоколада…

- Да, я знаю. В чем именно проявляется симбиоз?

- Я не могу сказать конкретно. Я будто смотрю в мутное зеркало.

Волдеморт смотрит требовательно, но ему нечего сказать сейчас. Отвратительный симбиоз. Непонятный.

- Министерство падет завтра. На следующий день ты вернешь Поттера. Если бы ему нужна была школа, он держался бы за нее упорнее.

- Ему нужно общение, милорд.

- Люциус сгодится для этого.

- Вы… не собираетесь сделать что-то с… Риддлом?

Винные глаза смотрят на него так, что Снейп хочет вернуться в Хогвартс сейчас же. Прощупывать почву в болотах опасно, но что еще он может сделать?

- Единственный, кто услышит ответ – это Поттер. Возвращайся в школу, озаботься тем, чтобы мальчишка не умер в ближайшие дни.

_

- Ох, ну спасибо, - буркнул Гарри, вытирая лицо о так удобно сбившуюся на краю простынь. – И за кошмары с твоим участием вместо снов с моим Томом. Только попробуйте поменяться местами.

Когда он привстает, смотря на пламя камина, руки у него дрожат. Хотелось бы, чтобы они дрожали от холода – воздух в подземельях и правда был ледяным - но Гарри не был в этом уверен. Ему снились кошмары с Волдемортом. Разве он не был реален? Разве теперь они не должны прекратиться?

Полумрак слизеринской гостиной обманул его на несколько секунд. Она вновь показалась ему знакомой. А потом – пустой. Гарри наугад протянул руку к спинке дивана, нашарив теплую мантию через пару секунд. Он встал осторожно и неловко, потому что его голова все еще кружилась, а дыхание было сперто. Засыпать снова не хотелось, потому что видеть темное и крупное тело Нагини он больше не мог. Нагини всегда была в кошмарах, чаще всего она просто нежилась на коленях мужчины, облаченного в черную мантию, сегодня же она кого-то съела.

- Ей необходимо питаться всего пару раз в месяц. Временами – меньше, - услужливо подсказывает ему очень тихий голос, и Гарри чувствует прилив злости.

Тихий голос человека, запертого в нем. Человека, который чудовищным образом лгал ему, приручал его, а потом оставил одного. Одного среди совершенно отвратительных слизеринцев.

Уже через пару дней Поттер понял, что чудовищно ошибся, когда выбрал эту линию поведения. Ему хотелось оттянуть момент встречи с Роном и Гермионой, но из-за его ночевки в слизеринской спальне слишком быстро распространились слухи о том, что Гарри Поттер каким-то непонятным образом переметнулся на сторону врага. Аргументации было достаточно много, он был повторно объявлен наследником Слизерина, обвинен в трусости и буквально вычеркнут из рядов тех, кто имеет возможность даже подойти к старостам Гриффиндора. Но он это понял скорее по ледяной обиде в глазах Гермионы, когда он попытался занять место рядом с ней на Трансфигурации, на которую он ходил исключительно для теории, потому что палочку так и не получил. Ему стоило объяснить ей все прямо там же, но обида отпечаталась и в его глазах, и Поттер слишком резко для себя сел рядом с Невиллом. Невилл нервно поежился, но Поттер едва ли это заметил.

Он не мог решить, на кого нужно возложить вину за то, что они так и не поговорили. На него? Но он только боялся разрушить иллюзию, которая слишком сильно грела его сердце. В то время как Гермиона и Рон не собирались начинать разговор с ним по какой-то совершенно дурацкой причине: ночевке в слизеринской гостиной.

- Может, я забыл пароль, и из не спящих профессоров остался только профессор Снейп, который великодушно разрешил мне переночевать внизу? Разве Гермиона упустила бы возможность разобраться во всем самостоятельно? – мрачно подумал Гарри в который раз и натянул мантию. Ему нужно было поговорить с кем-то.

В прошлый раз это была профессор МакГонагалл. После был не особо удачный диалог с Дамблдором, в котором Гарри объяснили, что каким-то образом через его шрам поддерживается связь с Волдемортом, что и является причиной кошмаров, но едва ли это действительно было полезной информацией. Говорить со Снейпом же было совершенно бесполезно. Если только вспомнить старые времена?