Но его картина — катастрофа. Вся его жизнь — катастрофа. И когда время приблизилось к полуночи, он упал спиной на пол и застонал, прикрыв глаза руками и стараясь просто дышать.

Именно тогда он почувствовал на себе взгляд и повернул голову.

Это оказалась волчица. Стайлз не знал, когда она пришла и зачем, но ее здесь вообще не должно было быть. Насколько он знал, привязанные к определенному человеку призраки редко посещали кого-то другого. Несколько раз она оставалась рядом с ним, когда Дерек выходил из комнаты, но никогда не приходила к нему специально.

И, тем не менее, она сейчас расхаживала вдоль дальней стены, не сводя с него взгляд. Впервые Кенди не ринулась приветствовать ее, а осталась возле Стайлза, уткнувшись в него носом.

Стайлз сел и потер глаза ладонями. Он даже не понял, когда начал плакать.

— Что ты тут делаешь?

Она прекратила расхаживать вдоль стены и медленно направилась к нему.

— Дерек в порядке… так ведь?

Она подошла еще ближе.

Стайлз понимал, что если бы с Дереком что-то случилось, она вела бы себя совсем иначе. Он согнул ноги в коленях, внимательно на нее посмотрел, а затем спокойно сказал: — Ты пытаешься мне что-то сказать? Ты не похожа на тех призраков, которых я встречал раньше. Чего ты хочешь?

Она сощурилась, оскалилась, а спустя одну долгую минуту откинула голову назад и завыла. Стайлз ничего не услышал.

— А мне, похоже, нужна спиритическая доска, — раздраженно фыркнул он. — Если, конечно, волки знают, как писать.

Но волчица будто взбесилась. Она прыгала, носилась кругами, неистово кивала головой, кажется, лаяла, клацала зубами и рычала, и просто не могло быть такого, что волчица умела писать.

Несмотря на эту мысль, Стайлз быстро вырвал страницу из своего альбома и начал маркером по порядку записывать буквы. Дописав весь алфавит до конца, он со скептическим взглядом помахал листом у нее перед носом.

— Так, ну и как мы…

Она аккуратно и совершенно осознанно поставила лапу на букву «Л».

Стайлз втянул носом воздух и записал первую букву. Дождавшись, когда он вновь поднимет взгляд, она указала на остальные буквы: «О», «Р» и «А».

Стайлз послушно записал и увидел, что получилось.

ЛОРА.

— Ух ты, — сказал он, — довольно странное имя для волка. Я бы назвал тебя Локи, Лупа, может быть, Белый Клык или еще как-нибудь в том же духе.

Ее лапа тяжело приземлилась на букву «И». Стайлз продолжил записывать.

ИДИОТ.

Он уставился сначала на бумажку, а затем на нее.

— Вот это было грубо.

Она оскалилась и медленно растворилась в воздухе.

***

В совершенно измотанном состоянии Стайлз добрался до дома и рухнул на свою кровать. Он ждал возвращения волчицы практически всю ночь. Кенди подползла к нему, пододвигаясь ближе до тех пор, пока не скрылась в нем почти наполовину, Стайлз укрылся запасным одеялом, чтобы защититься от холода, и плакал в ее полупрозрачный мех.

Он проснулся рано утром и как в тумане засобирался на свою последнюю перед рождественской поездкой домой смену. В следующий раз он пришел в себя, уже завязывая фартук и занимая свое место за кофемашиной. Эрика снимала стулья со столов и взглядом метала в него молнии. Ее фантомные кошки размахивали хвостами и с подозрением поглядывали в его сторону.

Эрика впервые обратилась к нему в самом конце его смены, в перерыве между утренним и обеденным наплывом посетителей. Она зажала его в углу и холодно произнесла:

— Ты должен был стать простым и беспроблемным вариантом.

— Прости? — Стайлз попытался проскользнуть мимо нее, но Эрика не позволила.

— Обычным, симпатичным парнем из кофейни, который слишком много болтает, хочет быть художником, готовит приличный горячий шоколад и иногда отпускает грязные шуточки. Кем-то милым, ненавязчивым и достойным доверия, чтобы Дерек смог, наконец, преодолеть свои чертовы проблемы и комплексы. А ты, Стилински, взял и крупно облажался.

Стайлз глупо моргнул, раскрыв рот, но не смог подобрать слов.

— Я сам не знаю, что сделал не так, — в итоге печально произнес он.

— Что ты сделал не так, — с издевкой передразнила она. — Кто ты такой?

Дерек спрашивал то же самое.

— Да что это вообще значит? — раздосадовано спросил Стайлз, смаргивая проступившие от полнейшей усталости слезы. — Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать.

— И если ты причастен к тому, что случилось с Лорой…

— Лора, — Стайлз округлил глаза. — Ты знаешь Лору?

Она настороженно уставилась в его лицо. Стайлз не знал, что Эрика там увидела, но она начала хмуриться.

— Его сестра. Старшая. Они до прошлого года жили вместе, а потом она уехала домой, и ее убили.

— Сестра? — Стайлз совсем растерялся. — А у Лоры… у них была собака? Или… волчица. Поэтому он так расстроился из-за моей картины?

Эрика замешкалась на мгновение, хмуро вглядываясь в его лицо.

— Ты знаешь, что это не собака, — наконец сказала она, а потом добавила: — Знаешь?

Но Стайлз уже ничего не знал наверняка.

— Мне нужно идти, — он начал развязывать фартук. — Мы с моим другом Скоттом рано утром уезжаем домой и не вернемся до конца рождественских каникул. Если увидишь Дерека, передай ему, что мне очень жаль, но я могу все объяснить. Ему просто нужно мне позвонить, хорошо?

Повесив фартук на крючок, Стайлз вышел через черный ход, не став дожидаться ответных слов. Кенди щелкнула на Эрику зубами и последовала за ним.

***

Вселенная явно не хотела, чтобы Стайлз хорошо отпраздновал Рождество.

Это было единственным объяснением трехфутового слоя снега, выпавшего в ночь, отделяющую Стайлза и Скотта от поездки домой.

Скотт быстро составил альтернативный план празднования Сочельника с Эллисон, а затем и Рождества с ее семьей, пригласил Стайлза (скорее всего, из жалости), но тот отказался, сославшись на взятую в последний момент рабочую смену, и засел в своей общежитской комнате.

Он немного поговорил по Скайпу с отцом, пока они и Мелисса пили глинтвейн и упаковывали подарки, которые Стайлз и Скотт получат только на следующий день после Рождества, если удастся расчистить дороги, чтобы выбраться из этой богом забытой снежной пустыни. Они пели рождественские песни, явно пьянея все больше и больше, старались таким образом передать Стайлзу через экран хоть чуточку рождественского настроения, но у них не получалось.

Когда по телевизору начался «Олененок Рудольф», и они повернули камеру к экрану, чтобы Стайлз посмотрел мультфильм вместе с ними, он промямлил извинения и закрыл крышку лэптопа.

Повисший вмиг полумрак и тишина невероятно угнетали.

Он чувствовал себя как Гарри, потерявшийся в Хогвартсе.

Поиграв немного в «Кенди Краш», он повертел в руках телефон, борясь с желанием вновь набрать номер Дерека. У того в Сочельник явно были дела поважнее, чем болтать со Стайлзом.

Стайлз раскинулся на спине, посмотрел на повисший над кроватью потолок и прижал кулаки к глазам. Еще даже не наступило время ужина, но будучи жутко усталым и расстроенным, он закрыл глаза и позволил себе заснуть. Кенди грустно и взволнованно бродила по комнате.

Это был самый ужасный Сочельник в его жизни.

***

Стайлз проснулся посреди ночи с неприятным ощущением, что за ним кто-то наблюдает.

Он выпутался из одеяла и тут же вскрикнул, заметив в углу спальни слабое золотое свечение пары глаз.

Обычно, когда его посреди ночи посещали мохнатые призраки, было не так жутко.

Секунду спустя он увидел Лору, волчицу Дерека, когда та вышла из тени и шагнула в пятно тусклого света фонаря через окно.

— В чем дело? — Стайлз сонно потер глаза. — Дерек попал в беду?

Она обнажила зубы, изящно развернулась, направившись в сторону двери, а затем нетерпеливо оглянулась, явно ожидая, что он последует за ней.

Когда Стайлз последний раз так следовал посреди ночи за животным, это была рыжая кошка. Та привела к канаве в паре кварталов отсюда, где лежало ее сбитое машиной тело. Для него это был самый ужасающий опыт, но он осторожно снял с тельца ошейник и вернул по адресу, указанному на обратной стороне. Похоже, хозяева искали Мармеладку три дня, расклеивали по округе объявления о пропаже и были раздавлены новостью, но все же благодарны, что теперь они, по крайней мере, знали, что произошло.