— При одном условии, — торжественно заявил Стайлз, потому что он чертов гений. Пьяный, но все-таки гений. — Ты дашь мне свой номер.

О хмурости Дерека будут слагать легенды.

— Собирайся, — выпалил он. — Я скажу им, что мы уходим.

Расстроенный Стайлз забрал свою куртку и, дождавшись, когда Айзек заберет сумочку Эрики, проследовал за Дереком к выходу.

— Сикамор Холл? — уточнил Дерек после того, как помог Стайлзу с ремнем безопасности, — что поделаешь, если ремень немного заело.

— Ага, — почувствовав мгновенно нахлынувшую усталость, сонно согласился Стайлз. — Эрика тоже это знала.

Кенди с волчицей свернулись вместе на заднем сиденье, а Дерек включил радио.

— Только не блевани на обивку, — со вздохом сказал он.

— Когда-нибудь ты скажешь мне, как ее зовут, — промямлил Стайлз.

— Кого? — переспросил Дерек, но ответа так и не дождался.

Следующее утро встретило Стайлза смутными воспоминаниями о том, как Дерек тащил его в комнату, открывал дверь, стягивал с него обувь и укладывал в постель. Он даже зашторил окно и не забыл на всякий случай поставить возле кровати ведро.

Кенди спала, притулившись рядышком, и прежде чем снова уснуть, Стайлз успел подумать, что когда он проснется, ему будет очень неловко.

***

Стайлз проснулся в отвратительном состоянии. Время подходило к четырем часам дня, нужно было заканчивать курсовой проект для рождественской выставки, а он не чувствовал своих ног, и что-то, должно быть, сдохло у него во рту.

А еще он тщательно избегал мыслей о Дереке, прошедшем вечере и его позорном… всём. Черт.

Стайлз захватил мочалку, гель для душа и полотенце, поплелся в ванную и, в конечном итоге, хоть чуть-чуть почувствовал себя человеком. Забравшись обратно на кровать, он начал искать чистое белье, но вместо этого обнаружил на тумбочке старый чек, аккуратно подсунутый под ножку светильника.

На нем оказался телефонный номер и подписанное внизу имя: Дерек Хейл.

Стайлз опрокинулся спиной на кровать, недоверчиво уставившись на зажатую в руке бумажку, а потом засмеялся, и это вызвало не только смущение, но и новый приступ головной боли.

Внимательно набрав цифры на телефоне, он сохранил номер и не позвонил.

Практически весь оставшийся день Стайлз провел в студии, рисуя, дорабатывая наброски и всеми силами стараясь, чтобы масляные краски ложились на полотно именно так, как он себе представлял. Попытки не увенчались успехом, и он, сдавшись, отправился домой, но так и не позвонил. На следующий день он вернулся в студию, но краски по-прежнему не поддавались. Стайлз по-прежнему не писал и не звонил.

В понедельник он вернулся на работу, но Дерек так и не зашел. Как не пришел он во вторник, четверг, субботу и снова понедельник.

А теперь звонить стало как-то неловко.

***

А во вторник к нему подошла Эрика, влепила затрещину и рявкнула:

— Ты не позвонил!

Кенди разозлилась, начала рычать, и сидевшие на плечах Эрики кошки зашипели в ответ.

Стайлз уставился на Эрику, надеясь, что обойдется без полномасштабного призрачного побоища, и потер рукой место ушиба.

— Ай. Ты о чем? Ай!

— Ты меня понял! — Эрика уперла руки в бока.

Стайлз сердито нахмурился, но все его потуги не возымели никакого эффекта на Эрику. Наконец, он вздохнул и сдался, опустив плечи:

— Да, я не позвонил. Я не знал, что сказать. Думал, что он придет снова, и мы поговорим, я бы спросил, о чем он вообще думал. Может быть, это текила так сильно подействовала на его мозг или еще что? Но он не пришел.

— Ты не позвонил. С чего бы ему приходить снова?

Стайлз захлопал глазами. Он об этом даже не подумал, а ведь должен был.

— Ты безнадежен, — злобно прошипела она. — И твой горячий шоколад ситуацию совершенно не спасает.

Она ушла, а Стайлз вернулся к работе, готовил названные ею напитки, которых было не так уж и много. На улице повалил снег, существенно похолодало, так что ничего другого не оставалось, кроме как думать о том, насколько он никудышный в плане социального взаимодействия.

Он приготовил горячий шоколад, постарался создать сверху идеальные завихрения взбитых сливок и присыпал все шоколадной крошкой, хотя это обычно входило в отдельную плату. А потом украдкой сфотографировал всю эту конструкцию, прежде чем ее заметит Эрика, поскольку та обязательно подняла бы его на смех из-за аккуратно написанного «Дерек» на стенке стаканчика.

Стайлз быстро отослал фото Дереку, не дав себе времени передумать. Ответа не последовало, хотя он и сам не знал, почему ожидал чего-то другого.

***

Чуть позже полуночи телефон Стайлза ожил, вырывая того из Нетфликсового тумана. Он смел с пижамных штанов крошки от попкорна и схватил телефон.

«Кто это?»

«Скольким бариста ты давал свой номер?» — даже не пытаясь сдержать ухмылку, спросил Стайлз.

Долгое время не было никакого ответа, но когда сообщение все же пришло, оно содержало одно слово:

«Стайлз»

Он задумался над ответом. Для него стало очевидным — скорее, из-за отсутствия знаков препинания, нежели из-за долгой задержки и рационального использования слогов, — что Дерек не особый любитель строчить сообщения.

В итоге Стайлз написал:

«Ты не пришел за своим напитком»

Ответ вновь пришлось ждать мучительно долго.

«Он, скорее всего, уже остыл»

«Немного. Если ты придешь завтра, я приготовлю тебе новый»

Он ждал и ждал, и ждал, но ответ так и не пришел.

Когда он лег спать, Кенди свернулась калачиком рядом, наполовину утонув в его ногах, и пришлось взять еще одно одеяло, чтобы избавиться от ощущения холода.

***

На следующий день Стайлз не знал наверняка, чего ожидать, но спустя час после начала его смены в кофейню вошли Хейл и его волчица. Дереку, казалось, было некомфортно, он смотрел куда угодно, только не на Стайлза.

Но Стайлз все равно не смог сдержать широкой улыбки, хотя щеки при этом покрылись румянцем.

— Дерек! Привет! Я не знал… секундочку!

Он приготовил горячий шоколад, протянул стаканчик Дереку, широко улыбнулся и подмигнул. Какой же он идиот.

— Привет, — после неловкой паузы произнес Дерек. Он осторожно отхлебнул из стаканчика, и над верхней губой остались усы от взбитых сливок.

Стайлзу захотелось их слизать.

Он прикрыл глаза рукой и не сдержал панического смешка.

— Мне так жаль… боже, прости меня за день рождения Бойда и за то, что не позвонил, мне так неловко, и…

— Все нормально, — заверил его Дерек. Он выглядел очень серьезным, но усы из взбитых сливок полностью рушили эффект.

Повисла неловкая пауза, Дерек отсалютовал Стайлзу стаканчиком и, похоже, собрался уйти за один из столов. Это было ужасно, Стайлз не знал, как исправить ситуацию, и его невнятный лепет совершенно не помогал.

— Меня от вас тошнит, — раздался голос Эрики. Она встала прямо перед Стайлзом, приведя за собой всю свою маленькую кошачью процессию. — Стайлз, Дерек считает тебя симпатичным. Дерек, Стайлз уже несколько недель по тебе сохнет. Я это носом чую. Уверена, что ты тоже.

— Эй-эй, — прикрикнул Стайлз, — вот это уже было слишком. Я не пахну, потому что моюсь регулярно, спасибо большое, и… — он резко замолк, глянул на Дерека, буравящего взглядом Эрику, и густо покраснел. — Ты считаешь меня симпатичным?

Дерек сжал челюсть, не отводя взгляд с Эрики, и та весело сообщила:

— Он хочет пригласить тебя на пиццу. Скорее всего, сегодня после работы.

— Правда? — пискнул Стайлз.

Дерек по-прежнему не смотрел на него.

— Правда, — защебетала Эрика. — Я сказала ему, что ты работаешь до семи и питаешься одной пиццей.

— Согласен, — серьезно кивнул Стайлз, — я живу за счет пиццы.

Вновь повисла неловкая пауза, но на этот раз Эрика нетерпеливо сверлила Дерека взглядом, пока тот — явно неохотно — не повернулся к Стайлзу, почти прорычав:

— Стайлз, хочешь после работы сходить в пиццерию.

Он спросил это безо всякой интонации. Обалдеть.