Так что шериф нехотя уходит, перед этим взяв со Стайлза слово позвонить, если что-то будет нужно. Мелисса заносит в комнату тазик с тёплой водой и мягким полотенцем и следует его примеру.

Когда они наконец остаются наедине, Стайлз позволяет глазам закрыться, всё ещё дрожа и цепляясь за руку своего мужа. Дерек присаживается на кровать и начинает осторожно оттирать засохшую кровь, и тёплая вода немного помогает согреться.

— Мы не в моей комнате, — бормочет Стайлз.

— Это моя, — отвечает Дерек, проводя полотенцем вниз по его груди. — Здесь удобнее, и лестница не такая высокая. И… и мне легче, когда ты здесь.

— Легче? — повторяет Стайлз, пока Дерек аккуратно вытирает каждый его палец.

Тот прочищает горло, но это не особо помогает — его голос всё ещё звучит хрипло:

— Было… тяжело, когда Скотт вернулся и рассказал нам, что случилось. У нас не получалось тебя найти — мы все вышли на поиски, но бесполезно. Я… не знал, что делать и что вообще происходит, а Скотт сказал, что ты был в ужасе. Но почему ты боялся собственной семьи?

Стайлз потирается о его бедро, которое так и притягивает исходящим теплом, всё ещё купаясь в замещающей боль мутно-сладкой эйфории.

— Они мне не семья, — бормочет он себе под нос. — Только папа.

— Надо было мне рассказать. Переворачивайся, буду спину мыть.

Стайлз так и делает, слегка морщась, но при первом же отголоске боли Дерек касается его рукой и снова её забирает. Полотенце скользит по позвоночнику, а потом очерчивает лопатки.

— Я думал, что ты эльф. Что… что ты приехал сюда, чтобы служить Королеве.

— Я приехал, чтобы она не причинила вреда папе, — шепчет Стайлз, снова опуская веки. — И я эльф. Ну, частично. Немножко.

— Стайлз, — вздыхает Дерек, — если бы я знал о твоём папе и что ты беспокоился именно за него… ты бы мог ему позвонить. Или можно было устроить разговор по Скайпу. И мы бы защитили его. Ты же член стаи, Стайлз, и он теперь тоже. Он — наша семья. Надо было мне рассказать.

Стайлз вздыхает и приоткрывает веки, поднимая на него глаза.

— Если бы вы знали, что я для неё ничего не значу, то незачем было бы оставлять меня в живых.

Дерек встречает его взгляд в ужасе.

— Как это незачем? Стайлз, ты же моя пара. Мы женаты. Ты же… ты же член стаи. Очень даже зачем.

Дерек отставляет тазик с порозовевшей водой и полотенцем в сторону и поднимается на ноги. По нему видно, что он чувствует себя не в своей тарелке, весь напряжённый и дёрганный, но такой тёплый, да и без него Стайлз снова окажется в море боли.

— Не уходи, — просит он с широко распахнутыми глазами, сворачиваясь в клубочек и всё ещё держась за руку своего мужа. — Пожалуйста. Мне очень-очень холодно и больно без тебя.

Дерек медлит пару секунд, но потом снова хмуро усаживается на кровать со словами:

— Тебе нужно поесть мёда.

— Хорошо, — отвечает Стайлз. — Но только если ты останешься.

Дерек закатывает глаза и открывает крышку на одной из банок. Вдруг на его лице отражается нерешительность, и Стайлз решает взять дело в свои руки. Он зачерпывает немного пальцем и отправляет себе в рот, наслаждаясь концентрированной сладостью, согревающей язык, как солнечный свет после долгих тёмных дней. Глаза закрываются сами собой, а из горла вырывается довольное мычание. Стайлз слизывает оставшийся мёд, который прокатывается по горлу тёплой ласковой волной и расходится дальше по телу, успокаивая каждую охваченную болью клеточку.

Эффект гораздо более сильный и пьянящий, чем у способностей Дерека.

И чтобы почувствовать улучшение, требуется совсем немного: маме мёд был нужен в той же степени, что и солнечный свет, а вот Стайлзу хватало и капли тут и там, чтобы побороть усталость, подавленность или болезненные ощущения.

Вот и сейчас мёд буквально творит чудеса, позволяя ему откинуться на подушки с расслабленным вздохом, попутно отпустив руку Дерека, и открывая дорогу к глубокому сладкому сну.

Дерек поднимается на ноги, и глаза Стайлза тут же распахиваются.

— Ты же обещал остаться, — напоминает он.

— Я тебе больше не нужен.

Стайлз продолжает смотреть на него широко распахнутыми глазами, и мгновение спустя Дерек сдаётся и с рыком забирается к нему в кровать.

Становится так тепло, что Стайлз, уже расслабленный и полусонный, тут же пристраивается к нему под бок, утыкаясь носом в плечо и просовывая руку под рубашку.

— Помнишь, как ты меня поцеловал? — бормочет он, не в силах больше держать глаза открытыми.

Дерек медлит, но в конце концов тихо отвечает:

— Помню, Стайлз.

Стайлз расплывается в улыбке, потираясь щекой о его тёплое плечо. Уже проваливаясь в сон, он ощущает, как Дерек накидывает одеяло ему на спину и заботливо окружает своим телом, прижимаясь лицом к виску и судорожно вдыхая его запах.

***

Когда Стайлз выздоравливает достаточно для подробного допроса, то решает поступить как нормальный взрослый человек и собирает всех не у своей кровати, а в столовой, хоть всё ещё и чувствует себя, как после столкновения с автобусом.

Кроме папы и Дерека, между которыми он неловко присаживается, за столом расположились ещё Талия и Питер с Лорой. Стайлз рассказывает им всё: про маму и как она умерла, как он необдуманно решил срезать путь через лес, как согласился на требования Королевы, чтобы спасти папу. Даже о своём пребывании с оборотнями, хоть эту историю Стайлз и смягчает ради папы — зачем давать ему повод злиться на Хейлов, которые и так изо всех сил пытаются выкарабкаться из этой ситуации живыми.

— А потом случился пожар — один из мальчишек игрался с зажигалкой, — рассказывает он, уставившись на свои лежащие на столе руки. — Я вытащил его из огня, и… Дерек меня отпустил. Как раз когда Скотт ехал в город, нас остановили эльфы и вытащили меня из машины. — Его голос становится тише и неуверенней: — Королева хотела обставить всё так, будто Хейлы нарушили… Кодекс? — Стайлз замолкает и бросает нерешительный взгляд на своего мужа, сомневаясь, правильно ли вспомнил название. Дерек в ответ кивает с небольшой ободряющей улыбкой, и поэтому он продолжает: — Это дало бы ей вескую причину уничтожить стаю. Она планировала инсценировать, что Дерек потерял самообладание после пожара и разорвал меня на части.

Рядом с ним Дерек начинает рычать, заставляя его инстинктивно вздрогнуть. Стайлз поднимает взгляд на Талию — её радужки сверкают алым, а губы сжаты в тонкую линию.

— Что дальше? — спрашивает она, едва сдерживая рык.

Стайлз прикрывает глаза и сообщает:

— Я попытался убежать. Она догнала меня, и когтями… и… — он замолкает и тяжело сглатывает. — Ну, вы видели.

— Ну, — прерывает напряжённую тишину Талия, — очевидно, она недооценила тебя, Стайлз, и этого просчёта хватит, чтобы спасти нашу стаю от её дальнейших козней. Мы тебя защитим, даю слово. И твоего отца тоже.

— Я сам смогу его защитить, — отвечает шериф. — Если оставаться подальше от леса…

— Ситуация уже зашла слишком далеко, — тихо парирует она. — Ваши офицеры не смогут выстоять против неё. Нам самим придётся обратиться к охотникам.

— Ни за что! — рявкает Питер. — Справлялись без них раньше, справимся и сейчас.

Удивлённый его резкостью, Стайлз поднимает взгляд, но тут же замечает, как Лора смотрит на своего брата с беспокойством на лице. Дерек не сводит с Талии потемневших глаз, которые ярко выделяются на внезапно побледневшем лице.

— Дерек, — тихо зовёт его Стайлз. Похоже, тот даже не слышит, так что ему приходится взять его за руку под столом. — Ты?..

Но он не успевает договорить — Дерек срывается с места и уходит из комнаты, не проронив ни слова. За ним никто не следует, и после нескольких неловких секунд Стайлз осознаёт, что теперь это, наверное, его дело.

***

Дерек обнаруживается на улице — он весь на взводе и меряет шагами поляну у кромки леса, но тут же поворачивается, стоит Стайлзу только выйти на террасу.

— Возвращайся в дом, — приказывает он с грубыми, рычащими нотками в голосе.