– Сволочь, – сказал он просто для того, чтобы нарушить это шуршание дождя. В шепоте которого ему мерещилось… да черт знает, что мерещилось. Голоса какие-то, неясное предчувствие, чувства, запахи… Нельзя слишком долго смотреть на мир за Периметром невооруженным взглядом. Он сожрет, вывернет наизнанку, и искалечит твое «я». Так им говорили… И он знал, что именно ему выпало несчастье попасть на эту удочку.

Но пока еще не попал. Погрозив растительности за Периметром кулаком – врешь, меня так просто не возьмешь! – он попятился назад. Держа ружье наготове, не снимая пальца со спускового крючка, готовый стрелять даже в собственную тень, он одолел несколько шагов, отделявшие его от лесенки. Неуклюже – в одной руке ружье, сам глядит куда угодно, только не на лестницу – взобрался наверх, последний раз обвел взглядом свой участок, толкнул дверь, шагнув за порог, в тамбур…

Нет, ну этого следовало ожидать.

Он даже не испугался и не удивился тому, что произошло за те несколько минут, пока его не было. Привык.

Рука на всякий случай крепче обхватила ствол ружья. Палец свело на спусковом крючке. Медленно, осторожно он сделал шаг, разворачиваясь навстречу.

Очки ночного видения мешали – яркий свет от мониторов слепил глаза. Пришлось потратить драгоценные секунды, избавляясь от ненужного прибора, но, наконец, он смог увидеть мир своими глазами.

Все было, как прежде. Пульт, вертящееся кресло перед ним, ровные ряды экранов, кушетка, откидной столик, над кушеткой на стене – несколько полок и вешалок для спецодежды и оружия. Кое-какие мелочи на столике.

И совершенно голый человек.

Незнакомец забился в дальний угол, где скорчился на полу, подтянув колени к животу. Грязные следы тянулись от входа, отмечая его путь. Он мелко трясся, но из-под светлых, спутанных, намокших волос глаза смотрели пристально и обреченно.

Секунду или две они молча пялились друг на друга. Потом рука, сжимавшая ружье, чуть дрогнула…

– Не стреляй.

Голос был тихим, простуженным, с просительными интонациями, но какой-то обреченный. Это человек знал, что дежурный Периметра обязан выстрелить. Он ждал выстрела и надеялся этими словами купить себе… нет, не спасение, а несколько мгновений жизни.

– Не стреляй.

«Почему? Зачем? Почему я? За что? Опять… не хочу, надоело. Сколько можно, в конце-то концов? Одни и те же грабли, изо дня в день, из года в год…Надоело!»

Но он уже знал, что не выстрелит.

– Ты, – разговаривать не хотелось, – откуда взялся?

– Зашел.

– Уходи. Сейчас же.

Человек только крепче обхватил голени руками.

– Меня убьют. Помоги мне.

– Тебя убьют все равно. Здесь или там…

– Там, но не здесь. Помоги!

Незнакомец был еще молод. Наверное, они были ровесниками, но, скорее всего, этот парень был пятью или даже десятью годами младше, от силы двадцати или двадцати двух лет. Но какое это теперь имеет значение?

– Уходи!

– Помоги мне выбраться отсюда!

– Куда? – он почувствовал раздражение.

– Куда угодно. За Периметр или…

– За Периметр? – признаться, это его удивило. – Но разве ты не…оттуда?

– Нет, – незнакомец чуть подвинулся в сторону. Совсем чуть-чуть, но этого оказалось достаточно, чтобы он увидел то, что двумя-тремя минутами ранее украшало голову незваного гостя.

Шлем с очками ночного видения. Стандартный набор «дичи» в устраиваемой время от времени охоте.

В душе шевельнулась обида – коллеги могли бы и предупредить! Но потом здравый смысл взял верх. Они ведь знают, кто этой ночью дежурит на данном участке. Неудачник, который даже в неподвижную цель попадает в одном случае из десяти.

Неудачник, в «логово» которого пробралась жертва, воспользовавшись грозой и ненадолго ускользнув от ищеек и озадаченных охотников. Да, только ему и могла подвернуться такая «удача».

– Помоги мне, – в который уже раз воззвал незнакомец на полу. – Помоги выбраться за Периметр. Ты можешь, я знаю.

Вдруг стало так легко и весело, что он рассмеялся, усаживаясь на вертящийся стул и стаскивая с головы шлем вместе с капюшоном:

– Ты не с тем связался, парень! У меня – и у тебя! – ничего не получится, как ни старайся. Я – Проигратель. Слышал о таких?

О да, он слышал – судя по тому, как дрогнуло, меняясь, его лицо, усталое, осунувшееся, но еще сохранявшее остатки молодости и свежести. Да вообще кто о них не слышал!

Проигратель… Это как проклятье. Родиться Проигрателем – это иногда хуже, чем родиться инвалидом, потому что инвалид может чего-то добиться, известности или богатства, а вот Проигратель никогда ничего… Но самое жуткое и страшное – это, что инвалид ты с раннего детства, с рождения, и порой женщины нарочно рожают инвалидов, чтобы получить от этого какие-то жизненные блага. А вот Проигратель появляется на свет обычным, нормальным ребенком. И лишь несколько лет спустя он начинает понимать, что оказался не таким, как все. Причем он понимает это первым, а семья, близкие, друзья, коллеги по работе или учебе уверены, что дело в лени, небрежности, безответственности…

– Я – Проигратель.

Вот уже несколько лет это слово не вызывает у него отторжения. Он принял его, смирился, научился с этим жить…

А вот парень, который весь сжался от этих слов, кажется, не смирился.

– Уходи, – он сел, положил ружье на колени. – Сам уходи. Не связывайся со мной, если хочешь жить…

Парень вдруг рассмеялся. Коротко, нервно, дергая головой.

– С ума сойти, – прохрипел он, отхохотавшись. – После всего – и так вляпаться… Нет, это невозможно!

– Уходи, – повторил Проигратель. – Быстро. Пока не пришли остальные.

– А ты…

– Я? Что? Все, как всегда…

Выговор. Штраф. Месяц или два жесткой экономии, когда придется буквально с кровью отрывать каждую кредитку. Лихорадочные поиски подработки, попытки занять денег «до получки». Безрезультатно. Как всегда. Он привык. Он – Проигратель.

Но это не значит, что и другие должны проигрывать!

– Уходи.

– Ты мне…

– Нет.

Он смотрел в другую сторону. На экраны камер слежения. Все тихо. Все, как всегда.

– Они за тобой охотятся.

– Да. Я…

– Ты покойник. Если тебя найдут у меня…

Найдут обязательно. Остались считанные минуты. Вот-вот одна из камер слежения зафиксирует движение крупного объекта.

– Не найдут, – парень невольно выпрямился, – если ты мне поможешь.

– Я же сказал – нет! – он не сводил глаз с экранов. – И оставим этот разговор.

– Я прошу. Я так устал…

«Если бы ты знал, как устал я!» – вслух же он сказал совсем другое:

– Сейчас дождь. Он смоет твои следы. Если ты уйдешь прямо сейчас, у тебя есть шанс пересечь Периметр. Только сделай это не возле моего поста, а отойди хотя бы шагов на двадцать…

– Почему?

«Потому, что иначе мне придется открыть огонь на поражение, а я очень плохо стреляю. Потому, что иначе мне непременно станут задавать вопросы, почему я ничего не предпринял, когда увидел беглеца. Потому, что камеры зафиксируют момент перехода, и у меня опять будут неприятности. Я потеряю еще и эту работу и тогда…»

– Не спрашивай ни о чем. Просто сделай так, как я говорю!

– Откуда ты знаешь, что так правильно? – то ли от отчаяния, то ли еще по какой-то причине внезапно осмелел парень. – Ты же Проигратель, я правильно понял? А это значит…

Да, это значило, что к его словам ни в коем случае нельзя прислушиваться. Говорят: «Выслушай женщину и сделай наоборот!» А тут можно было сказать: «Выслушай совет Проигрателя – и рой себе могилу!»

– Я говорю то, что думаю. Твое дело – поступать так или иначе. Но уходи.

– Не уйду, – уперся парень. – Раз ты говоришь, чтобы я ушел, значит, я должен остаться…

– И погибнуть.

Тот только криво усмехнулся.

Он устало откинулся на спинку вращающегося стула, держа ружье на коленях дулом в сторону пульта. Как же он устал! Видит… кто там есть, наверху? Бог, Мироздание, Судьба? Не важно. Он устал. Спорить, сопротивляться, что-то доказывать, куда-то спешить.