А в том, что это он, сомневаться не приходилось - уж слишком явная у него была аура и слишком иссушающим оказался взор антрацитово-чёрных, поглощающих любой свет, глаз. Подойдя к нам, он небрежно кивнул Ксеносу, позволяя ему подняться и острозубо улыбнулся. Мне стало очень не по себе...
Солнце, окрашенное в нездоровый багряный оттенок медленно скрывалось за горизонтом. Грация поймала себя на мысли, что она, возможно, сейчас последний человек в этом мире, который ещё может любоваться закатом. Больше некому - во всём мире из людей остались только она и Луна. А с их смертью людей не останется вовсе. Интересно, а что же случится дальше? Пожалуй, следующим номером в небытие отправятся оставшиеся в живых мазоку - ведь им нечем будет питаться, а там погибнет и сам мир. Либо от избытка Света, либо в результате полного стасиса. Грация внезапно почувствовала, что её губы пересохли, и ускоренное дыхание начинает причинять боль. Ведь Библия говорила именно об этом! Чтобы вернуть сестру, сказала тогда память Водного Короля Драконов, ей, Грации, придётся остановить Время, уничтожить Расстояние и победить Судьбу. Фактически, в этом мире Время уже остановилось, а Расстояние они сейчас готовятся уничтожить, то есть преодолеть... С Судьбой, точнее, одним из её воплощений - мазоку Роком, им ещё предстоит встретиться... Всё правильно, так и должно быть... Другого пути вернуть души сестры и подруги в этот мир не существует. Другого... Пути... Нет...
Грация вдруг поняла, что ноги отказываются ей служить. Получается, что во всём, что произошло виноваты именно они с Луной? Именно их действия привели к гибели их родной мир? Благодаря их стремлениям и желаниям Рок прорвался сюда, благодаря им он уничтожил в этом мире жизнь и надежду... Уничтожил Сейрун...
Грация обессиленно закрыла ладонями глаза и прошептала:
- Нет... нет, я не хочу...
А потом, наконец, разразилась слезами. В её сердце медленно зрело решение...
Быстро, боясь передумать, Грация вдруг поднялась и громким, неестественно громким и ломким голосом закричала в пустые небеса:
- Не-ет! Будь ты проклят, Рок! Я не позволю тебе праздновать победу!
В следующий момент она поняла, что кто-то держит её за плечи, не давая упасть. Грация обернулась и почти уткнулась в грудь Дайнаста. По-видимому поняв, что с ней всё в порядке, мазоку аккуратно отстранился и, как всегда, вежливо уточнил:
- С Вами всё в порядке, госпожа Грация?
Грация открыла рот, чтобы ответить, но поняла, что сорвала голос и только молча кивнула. Мазоку вернулся к своему делу. Точнее, он продолжил наблюдать за тем, как Драконы разбирают механизм перехода и уничтожают его элементы. Грация рассеянно скользнула по Драконам глазами и поняла вдруг, что поблизости нет Луны. Подругу стоило найти хотя бы на всякий случай, и отложив на неопределённое время истерику, Грация отправилась на поиски.
Луна обнаружилась на узкой полоске песка между травянистым склоном и морем. Она сидела, прижав к груди колени, и бездумно глядя вдаль, туда, где догорали последние краски заката. Грация, подумала, постояла и присела рядом. Когда на землю опустилась ночная тьма, Луна подняла голову и всмотрелась в небо.
- Звёзд больше нет, - тихо сказала она, - сегодня последняя ночь, когда мы ещё можем что-то решать.
Грации стало не по себе - она вдруг осознала, что то, до чего она, Грация, додумалась только сейчас, Луна поняла уже давно и тоже не знает, какое решение принять.
Когда на весах судьбы мира,
Что выберешь ты?
Бой или счастье?
Грации сперва даже показалось, что слова древнего поэта прозвучали в сгустившейся тишине, но это было лишь её воображение. Вокруг по-прежнему не было ни души, только прибой медленно накатывал на песок и тяжело отступал назад. У моря была возможность отступить... Но оно всегда возвращалось, видно тоже чего-то не могло.
- Я не хочу, - сипло, но твёрдо проговорила Грация и сама не поверила ,что всё-таки это сказала. Луна не отвечала так долго, что в определённый момент Грация испугалась, что эти трудные слова придётся повторить, да ещё и громче. Словно в ответ на эти мысли Луна низко опустила голову и, наконец, ответила:
- Я тоже, я надеялась, что ты меня опять уговоришь, как в тот раз, когда мы впервые встретились. Но в этой жизни ничто не повторяется дважды. Понять бы нам это раньше...
Словно в ответ на её слова в небесах раскатисто и как-то маслянисто загремело. Похоже, приближалось что-то огромное...
Драконы замерли и испуганно покосились на Врата Перехода. Дайнаст поднялся и, положив руку на рукоять катаны, занял позицию слева от Врат. Луна и Грация тоже подошли и встали рядом. Приближалось нечто колоссальное и приближалось оно с Той Стороны. Последние выжившие существа этого мира замерли в ожидании.
Внезапно на них навалилась Тьма. И от этой Тьмы исходила невероятно мощная энергия зла. Грация, почувствовав себя ослепшей, отреагировала моментально, схватив за руку стоящую рядом подругу. Тьма резко сгустилась и стала физически ощутимой. Стало трудно дышать, захотелось буквально раздирать горло ногтями, впуская в лёгкие больше воздуха. Магичка с трудом сдерживалась, но понимала, что выдержка почти на исходе. Не было даже сил на простенькое заклинание. Резко закружилась голова, ватные ноги подогнулись, руки перестали существовать. Магичку затошнило, слабость накатывала мощными приливными волнами, с каждым разом всё усиливаясь. Все ощущения, кроме боли, исчезли, ориентация в пространстве потерялась. Грация чувствовала, что ещё немного, и она задохнётся. Держаться помогала только одна мысль - если она... если с ней что-то случится...все их достижения и победы, весь их путь... станет напрасным... И Амелия будет потеряна окончательно... Эта мысль была настолько невыносима, что оттянула на себя значительную часть боли и вынудила женщину дышать, раздирая свои лёгкие в клочья. Со стороны Драконов раздались крайне неприятные для слуха хрипы. Словно кто-то задыхался от нехватки кислорода. В глазах поплыло, но Грация продолжала держаться, помня, что на карту поставлено слишком многое.
Проблеск катаны она сперва восприняла, как признак приближающихся галлюцинаций, но стало посвободнее, давление Тьмы внезапно ослабло, и женщина судорожно вдохнула.
Ещё несколько стальных вспышек, и неожиданная атака прервалась, а Грация смогла оглядеться. Картина выходила безрадостная: Из пяти отправившихся с ними в путь от Драконьего пика Драконов в живых остался один Мильгазия. Остальные медленно умирали и судя по тоске во взгляде последнего стоящего на ногах Дракона, помочь им было нельзя. Они с Луной, конечно, попытались, но в конце концов сдались.
Радовался только Дайнаст, той особой боевой радостью, которая позволяет бойцам совершать героические безумства. Он поймал её взгляд и вновь свирепо улыбнулся. Грации стало немного не по себе: она осознала, о чём думает Лорд Севера. Ему понравился бой. И противник ему тоже понравился. Неожиданный и сильный. Грации в голову вдруг пришла мысль, что Лорд Севера, похоже, впервые почувствовал вкус жизни. Сейчас он ничем не отличался от них, смертных: также сражался за жизнь, в любой момент рискуя проиграть, и также зависел от чужой воли. Причем, он, похоже, находил такое положение дел захватывающе интересным, кто бы мог подумать! Если такое испытывают все мазоку, понятно, почему большинству из них ни жить ни быть, нужно провернуть какой-нибудь план...
Размышлять особо некогда, - оборвала Грация сама себя и рискнула посмотреть, что же всё-таки стало с Вратами. И замерла... Ничего с ними не стало: они полностью восстановились. Женщина перевела глаза на Дракона, который потерял остатки своего племени и надежду сохранить хоть что-то от своего мира. Но Мильгазия смотрел на Врата так, что не оставалось ни тени сомнения: он мечтал их открыть. Потому что только так у него появлялась возможность отомстить за смерть всех своих близких. Ещё недавно с ним были по двое Драконов от Храмов Водного Короля Драконов и Короля Драконов Земли, но сейчас он потерял всех. Всё своё племя. Теперь у него осталась только месть, а она, Грация, собиралась лишить Дракона и этой малости. В отчаянии Грация обернулась к Луне, но поняла по лицу подруги, что осталась в меньшинстве: она оказалась единственной, кто по-прежнему не хотел открывать Врата и впускать в мир неизвестное зло.
