С каждой новой битвой, каждым новым сражением мой мир развивается. Сначала я был так доволен, что у меня всё получилось, что прекращения развития в вашем мире попросту не заметил. А когда заметил, понял, что они находятся в шаткой зависимости друг от друга. Проведя небольшой опыт, я в этом убедился.

- Это полное разрушение нашего мира ты небольшим опытом назвал? - гневно спросила Луна. От возмущения у неё даже слёзы почти просохли. Но только почти. - ничего себе "опыт"!

Рок примиряюще поднял вверх обе руки:

- Каюсь, увлёкся, не подумал, что здесь всё настолько шатко, простите меня! - по виду Луны не было похоже, что она приняла его извинения всерьёз, но позволила ему продолжить. - Тогда я понял, что есть только один шанс обеспечить развитие обоим мирам - столкнуть представителей этих миров в битве, которая даст необходимую энергию. Поэтому, как бы вы ни протестовали, но для существования обоих миров надо, чтобы вы сражались.

Он закончил, и над поляной повисла тишина. Все обдумывали его слова, ища лазейки или скрытые подвохи. Но не находили.

- А если мы откажемся? - Спросила Лиана, которую даже перерождение не могло заставить сотрудничать с мазоку по собственной воле. Ксенос, разумеется, был исключением из правил.

- Или если кто-то из нас проиграет эту битву? - как всегда, в вопросах боя Гейба волновали более насущные проблемы.

- В обоих случаях мир погибнет. - серьёзно, без тени улыбки ответил за Рока Дайнаст. - Рок прав, чтобы продолжалось развитие, кто-то должен всё время сражаться. - Внезапно Луна поймала пристальный взгляд алых глаз Лианы, и у неё пересохло в горле. Ведь если придётся сражаться, они окажутся по разные стороны... Ей, Луне предстоит биться с младшей сестрой, сестрой, ради возвращения которой она готовилась сворачивать горы... и сворачивала их... Биться до скончания веков без малейшей надежды на мир... Стало тоскливо, и Луна поняла, что Лиана испытывает схожие чувства. Но, как выяснилось, Дайнаст ещё не всё сказал:

- Битва должна продолжаться, но прежде людей её продолжат те, кто изначально был рождён для этой битвы: Драконы и Мазоку.

Ксенос резко побледнел и обернулся к Фимии. Было очень похоже ,что девушка готова упасть в обморок, но ей не хватает храбрости. Медленно, словно не веря, что он действительно это делает, Ксенос поднял свой посох. В его фиолетовых глазах горечь смешивалась с... болью? Этот взгляд, похоже, придал Фимии сил, потому что она вдруг кинулась к мазоку и, оттолкнув сжимающую посох руку, крепко обхватила его за шею. Помедлив, Ксенос ответил на это объятие. Остальные стыдливо отвели глаза.

Оторвавшись от этой картины, Мильгазия молча поднял на уровень глаз правую руку раскрытой ладонью вперёд и так же молча её опустил. Дайнаст повторил этот жест. Луне стало не по себе: таким образом представители мазоку и Драконов вызывали на поединок тех, кто заслужил их особое уважение.

На долгий миг всё вокруг замерло, а потом стороны одновременно призвали силы мазоку и Богов, и битва началась. Как и когда исчез Повелитель Рок, никто не заметил.

Так начиналась новая эра в истории двух миров.

Луна подняла голову и вгляделась в ночное небо с частыми звёздами. Всё вернулось на круги свои. Мир, оба мира продолжали жить. Правда, в этих мирах отныне не было Драконов и мазоку, и никто не мог сотворить даже самое простенькое заклинание, а истории о битвах великих магов отошли в область сказок и легенд, но миры жили. Жили, пока где-то в глубине астрала Дайнаст, Лорд Севера, сражался за их существование с Мильгазией, последним старейшиной рода Драконов, пока Ксенос наносил Фимии удары и получал отпор, продолжалось развитие. И Луна знала, что эта битва никогда не закончится и не прервётся, а значит, больше миры не будут стоять на самом краю гибели.

Она улыбнулась звёздам и прошептала:

- Спасибо, я никогда больше не повторю своей ошибки: я знаю, что сердцу Лианы можно доверять. - ей показалось, что одна из звёзд подмигнула в ответ на её слова, и Луна добавила:

- А ещё у меня теперь две сестры! Когда она отвернулась от окна, в ночном воздухе ей послышался тающий смех мазоку. Но поворачиваться обратно Луна не стала.