Драко зашагал по вымощенной булыжником тропинке, направляясь к дому, на крыльце которого, к его удивлению, он разглядел три силуэта. Два из которых, раскланявшись с хозяйкой дома, развернулись и ступили на тропинку, с каждым шагом приближаясь к Драко.
Драко невольно нахмурился, поравнявшись с уже уходящими гостями, но, по всем нормам приличия, изобразил улыбку, на ходу чуть склонив голову в приветствии. И тут же ускорил шаг, не сводя взгляд со стоящей на крыльце матери.
Она выглядела намного лучше, чем прошлым вечером, когда он укладывал ее спать. Волосы были красиво уложены, дорогое длинное платье из лучших тканей мадам Малкин выразительно обтягивало тело. Черное. Мать все еще держала траур по его отцу. Но Драко заметил перемену в ее осанке. Не платье и не прическа бросились ему в глаза, как он думал поначалу. К ней вернулась ее осанка. Ее статность. Мать расцвела.
И поняв это, Драко ускорил шаг, не в силах оторвать от нее восторженный взгляд. Она снова прежняя. Она оправилась и она счастлива, несмотря на то, что они остались вдвоем. Он видел это в ее улыбке, когда она, сплетя перед собой руки, стояла и ждала, когда же он подойдет достаточно близко.
— Драко, я по всему дому искала тебя с утра, — сказала Нарцисса.
— Были дела, — туманно ответил Драко и, подойдя к матери, крепко ее обнял. — Мам, — он отстранился, настороженно глянув в ее лицо, и мотнул головой в сторону ворот, за которыми уже скрылись двое волшебников. — Что они здесь делали?
— Драко! — всплеснула руками Нарцисса. — Неужели ты их не узнал? Это ведь родители твоей однокурсницы.
— Я знаю мистера и миссис Гринграсс, — ответил Драко. — Я спрашиваю: что они здесь забыли?
— Драко! — Нарцисса посмотрела на него с легким укором, разворачиваясь на месте, и поманила его за собой в дом. — Ты ведь понимаешь, в каком мы сейчас положении. Они нам нужны. И я уже обо всем договорилась.
— О чем ты? — спросил Драко, чувствуя, как холод растекается в груди. — О чем ты с ними договорилась?
— Сынок, — сказала Нарцисса, проведя рукой по его волосам. — Мы столько пережили в последнее время. Я так боялась, что нас больше не примут в нашем обществе… Но мистер и миссис Гринграсс…
— О чем ты с ними договорилась? — твердо спросил Драко.
— Милый, если ты женишься на их дочери…
Драко отступил на шаг назад, слова застряли в горле.
— Туда ты хочешь вернуться? — крикнул он, тут же об этом пожалев. Лицо матери помрачнело. Улыбка исчезла. Ее улыбка, за которую он был готов пожертвовать всем миром. Он сделал глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки, и продолжил: — Ты хочешь вернуться в общество, которое от нас отвернулось? — и, помолчав, добавил: — Не важно.
Он прошел через просторный холл и упал в кресло, стоящее возле камина.
— Дафна встречается с Блейзом, — сказал он. — Я точно знаю.
— Но у Дафны есть сестра, — подхватила Нарцисса. — Астория. Драко, только представь, как вы будете счастливы! Я буду счастлива. Я видела эту девушку! Она красива и умна. Она будет для тебя идеальной партией, поверь мне.
Драко смотрел на мать, не решаясь заговорить вновь. И решившись, не смог бы. Ком застрял в горле. Нарцисса стояла перед ним, взволнованно теребя складки атласной юбки, и не сводила с него полный мольбы взгляд.
— Мам… — начал Драко, но запнулся, увидев, как опасно дернулись уголки ее губ.
— Я прошу тебя, Драко, — сказала она. — Ты еще этого не понимаешь. Но для тебя так будет лучше. Поверь мне. Я ведь твоя мать, — она подошла к нему и опустилась на колени, накрыв ладонью его руку. — Я знаю, что для тебя так будет лучше.
Драко коротко кивнул и, выбравшись из кресла, без слов, бросился к лестнице. Он взбежал по ступенькам, миновал длинный коридор, и, захлопнув за собой дверь спальни, навалился на нее спиной.
«Она не понимает… — думал он, в отчаянии готовый бить мебель и разбрасывать вещи так, чтобы они с грохотом ударялись о стены. — Она не знает».
Драко пересек комнату, опускаясь на массивный дубовый стул перед таким же массивным письменным столом со свежим выпуском «Ежедневного пророка» на нем.
Она никогда не поймет его выбор. Пусть он его уже и сделал. Мать не примет грязнокровку. Но она с этим смирится. Наверняка смирится. И всю его жизнь он, Драко, будет смотреть на мать и видеть на ее лице вместо желанной улыбки — смирение.
Драко ударил ладонями по столу, поднимая облачко пыли.
Взгляд упал на титульную страницу газеты. Первую полосу венчало объявление о грядущей игре в плюй-камни.
Драко хмыкнул.
Темный Лорд исчез. И теперь самое знаковое событие недели — турнир в плюй-камни.
Он подцепил пальцами газету, расправляя ее в руках, и прочитал жирный шрифт:
«Уже в эти выходные! «Салемские ведьмы» и «Тролли-весельчаки» сойдутся на незабываемом турнире лучше игры столетия! За кого вы будете болеть? Чью сторону примете? Пришло время сделать выбор!»
— Пришло время сделать выбор… — вслух прочитал Драко последнюю фразу.
========== Глава 22 ==========
Гермиона осталась одна в своей гостиной, не зная, куда себя деть. Адская боль, еще несколько минут назад разрывающая ее тело, прошла. Гермиона походила по комнате взад-вперед и бросила взгляд на диван. Пришло время трансфигурировать его в первозданный вид, но делать этого отчаянно не хотелось. Воображение само собой рисовало на нем зарывшегося лицом в подушку Драко, чуть посапывающего в ритм жужжащего рядом холодильника.
Он ушел. Но она знала, что уже этим вечером он снова будет здесь. Как и прошлой ночью будет осыпать ее поцелуями и крепко прижимать к себе. Внизу живота приятно заныло. И пытаясь увлечь себя от ненужных мыслей, Гермиона пулей взлетела по лестнице в спальню, наспех накинула первую попавшуюся под руку одежду и выбежала из квартиры. Она переждет этот день у друзей. И будет ждать Драко в своей квартире, только небо начнет темнеть.
Гермиона трансгрессировала на как обычно безлюдную улицу перед домом из серого камня и, быстро пробежав по тропинке, соединяющей улицу и дом, затарабанила во входную дверь.
Дверь открыла Джинни.
— Что-то случилось? — взволнованно спросила она, оглядывая Гермиону, и сделала шаг в сторону, давая подруге пройти.
— Все хорошо, — ответила Гермиона и зашла в гостиную, плюхнувшись в кресло у камина. — Не хочу сидеть одна дома. Побуду у вас, хорошо?
Джинни как-то обиженно фыркнула, будто само предположение того, что Гермиона может доставить ей неудобства, было полным абсурдом.
— Мальчики еще не вернулись? — спросила Гермиона, осматривая комнату. Комната была пуста, если не считать двух девушек. — Как-то они долго.
— Им этого негодяя еще разыскать нужно. В самый раз, — ответила Джинни. — А где Малфой?
— Отправился к матери, — сказала Гермиона, чувствуя, как румянец заливает ее щеки. Ей еще не приходилось разговаривать с Джинни о Драко начистоту.
— Думаешь, она примет тебя? — словно не замечая повисшей в комнате неловкости, спросила Джинни. Гермиона поняла: Джинни все равно, с кем она будет, если при этом она будет счастлива. И в душе Гермиона была ей за это благодарна.
Но слова подруги заставили что-то неприятно сжаться в груди. Об этом она еще не думала. Нарцисса никогда не примет в семью грязнокровку. Что бы Гермиона не сделала для ее сына. Несомненно, Нарцисса будет ей благодарна. Наверняка теперь, случайно встретившись с Гермионой в Косом переулке, Нарцисса не станет брезгливо кривить губы. Возможно, она даже поздоровается с ней легким кивком. Но принять в семью — на это не стоит рассчитывать.
— У вас все серьезно? — не унималась Джинни. Она села напротив Гермионы и смотрела на нее немигающим взглядом. — Я видела, как он волновался за тебя, когда ты лежала на диване. Его взгляд… Он был просто безумен. Таким я его еще не видела. И я не могла не заметить, как переменилось отношение Гарри к нему. Неужели он не безнадежен? — она хмыкнула, иронично подняв бровь.
— Он совсем не такой, каким был в школе, — сказала Гермиона, и тут же поправилась: — Точнее, он именно такой. Думаю, он всегда таким был. Просто не показывал этого. Думаю, это потому, что его никто никогда не любил, — Гермиона договорила, а поняв, что сказала, плотно сжала губы, боясь пошевелиться. Но слова уже были произнесены, и Джинни удивленно выпрямилась, во все глаза смотря на подругу.
