Я не знала, нужно мне открывать её или нет. Исчезну ли я так же, как и мой спутник, пропаду навсегда и кану в небытие? Буду скитаться между мирами, никогда не успокоив свою душу? Я не знала, что меня ждет, но решила довериться своей интуиции. Ручка двери была теплой, она практически плавилась в моих руках, еще мгновение и она исчезнет. Я дернула дверь. На белом столе, в белом платье лежала я. Абсолютно неподвижная. Моё тело не поддавало никаких признаков жизни. Бледная с синюшными губами, я была будто глиняная статуя. Вдруг почувствовала какие-то изменения. Будто разряд тока пустили по телу. Моё тело содрогнулось, но мне не было больно. Вдруг стало тоскливо и грустно, что я заплакала, а потом, через какие-то доли секунды, меня окутала легкость. Безмятежность, спокойствие благодать. Я никогда не чувствовала себя настолько хорошо. Мне захотелось навсегда остаться здесь, только, чтобы это состояние не исчезало. Дымка вокруг стала рассеиваться. И, наконец, увидела вокруг себя несколько людей. Это были врачи, в масках и халатах они кружили вокруг меня, один из них стоял возле дефибриллятора.
— Так вот, что за разряд прошел по телу. — сказала я вслух.
Врач, в очках стоявший возле изголовья, помахал головой. Что это могло значить?
— Возьми себя за руку — вдруг послышался голос за спиной. Я обернулась и увидела Робби. Он стоял передо мной в белом костюме, который он купил к выпускному. Мама говорила, что его хоронили в нем. Чистый, с хорошо уложенными волосами, без единой царапины на лице, совсем не такой, каким я видела его в последний раз.
— Робби! Это ты! — воскликнула я. — Как я рада!
— Ты должна взять себя за руку!
— Зачем? Мне так хорошо! Так спокойно. Я больше не чувствую боли.
— Потому что ты умерла.
— Что?
— Время смерти 8:37, - послышалось со стороны доктора в очках и маске. Он что-то записывал в свой планшет с немного грустными глазами.
— Такая молодая, — произнесла одна из сестер с сожалением.
— Но почему?
— Теперь это твоё бремя, Кайла. Ты обязана возвращать тех, кого еще тут не ждут. Тех, чье время еще не настало, и кто стал жертвой случайности.
— Но ведь ты же умер. Вы все! — мне стало страшно.
— Тому мужчине было предначертано другое. — он остановился на минуту, и отвел голову в сторону.
— Скоро я перестану появляться. Ты должна будешь со всем разобраться сама. Но помни, Кайла, ты обязана. Твоё сердце остановилось, но забилось его. Ты умерла, дав жизнь ему. Считай это — жизнью взаймы. Да, это бремя. Так пронеси его с достоинством.
Врачи в операционной всполошились. Один за другим они в спешке удалялись из кабинета, возле моего бездыханного тела осталась одна медсестра. Я повернула голову в сторону Робби, чтобы задать свой главный вопрос, но его не было, он растворился в воздухе, так и оставив меня в замешательстве. Я сжала руки в кулак. Легкость, которая так мне понравилась в моей душе, превратилась в комок размышлений.
— Жизнь взаймы… — прошептала я. — И сколько раз я должна буду одалживать свою жизнь? Сколько я буду страдать? Моё бремя? Моё страшное бремя…
Я не могла больше жалеть себя. Почему я это делаю? Какое право я имею на сожаление? Жизнь итак подарила мне самый большой подарок, который только могла. Она дала мне ещё один шанс. И шанс на искупление, дала возможность доказать себе, что я могу быть полезной и, что я не зря выжила. Набрав в легкие воздух, я уверено подплыла к своему телу, нащупав сквозь простыню свою руку, я зажмурила глаза. Секундное падение в пустоту и вновь адская боль в области ребер, которая была, когда я пыталась привести в чувство мужчину из магазина. Я почувствовала, что мне нечем дышать и вот-вот задохнусь. Рванув тело вперед, я раскрыла глаза и рот одновременно, с громким звуком набрав воздух в легкие, я уже сидела на кушетке. Простыня сползла с моего лица, и я увидела операционную уже по- другому. Не было никакой дымки вокруг и тут было холодно. Я почувствовала всем телом кушетку, на которой лежала. Ощущения такие, как после долго полета откуда-то с высоты.
Медсестра, бродившая рядом вскрикнула, и уставила на меня свои округленные, от удивления карие глаза. Затем она переборов свой страх, видимо, приложив к этому максимум усилий, подошла ко мне и протянула руку, чтобы пощупать мой пульс. Он не просто бился, а колошматил так, как будто я пробежала целый марафон. Она кинула на меня тревожный взгляд.
— Подождите немного, я позову врача. — и убежала, оставив меня одну.
Итак, снова в больничной палате, окруженная разного рода техникой. Моя голова болела, а глаза слипались, словно я не спала несколько дней. Я помнила всё, что произошло со мной там, по ту сторону. Только всё туманно, будто это был сон. Я лежала и размышляла о том, что мне делать дальше, как мне поступать. Продолжать следовать своим снам? Искать людей и оказывать им помощь? А что если я не успею в один прекрасный момент, как это получилось в первый раз? А что если…
— Как вы, мисс Бёрк? — мои размышления прервал доктор Кит.
— Мне уже лучше, спасибо. Доктор у меня совершенно ничего не болит, могу я пойти домой?
— Мисс Бёрк, у Вас была клиническая смерть, причем мы совершенно не понимаем причину сердечного приступа. У вас хорошая кардиограмма и все остальные анализы. Поэтому вам лучше понаблюдаться еще несколько дней.
— Доктор мне не нужно наблюдаться. Со мной всё хорошо. Это переутомление, со мной многое произошло за последний год, и я много работаю… так что, думаю, просто всё накопилось.
Доктор Кит смотрел на меня, как на чокнутую, и задавал немой вопрос: «Вы действительно считаете это причиной?» При этом он не собирался уступать:
— Я всё равно…
— Доктор Кит! Я напишу отказную от госпитализации. Дайте мне бланк.
Он посмотрел на меня недоверчиво, но больше не стал меня переубеждать. Только взял с меня обещание, что я приду через две недели и сдам повторные анализы, и выписал кучу лекарств, поддерживающих иммунитет.
Возвращаясь, домой я мысленно рассуждала обо всём произошедшем. Мужчину, которого я «спасла» не помнил абсолютно ничего, что произошло с ним «там». И он совсем не узнал меня, значит помнить события, произошедшие по ту сторону смогу только я. Доктор предупредил меня, что мной интересовалась полиция и что, возможно, они придут меня допросить. Поэтому нужно было придумать речь, правдивую, которая бы их удовлетворила. Еще один вопрос стал тревожить меня, и мне нужно было срочно обдумать его и придумать план действий. Как мне быть с жертвами? Как мне оказываться возле них настолько быстро, чтобы больше не попадаться на глаза ни врачам, ни полицейским? Это сейчас волновало меня больше всего. Мне стоило признать для себя, что одной справляться мне будет очень сложно. Но стоит ли кого-то в это посвящать? Но кого? Да и кто мне поверит? В лучшем случае в психушку упекут.
Не успела я закончить свои мысли, как меня потревожил сигнальный гудок машины. Возле меня остановился джип. Я не смогла определить марку, но внешний вид машины говорил о том, что ее владелец был человеком состоятельным. Лакированная, отполированная, она сверкала в лучах искусственного света, падающего на неё. Из машины вышел знакомый мужской силуэт. На улице был уже вечер, смеркалось, поэтому силуэт был тёмным, я ни сразу поняла кто это. Мужчин помахал рукой и обернулся. Это был Алекс.
— Мисс Бёрк, добрый вечер. Как ваше самочувствие?
— Спасибо хорошо. Что вы тут делаете?
— Пришёл задать вам пару вопросов.
— А я думала, о самочувствии спросить решили — пошутила я.
— Нет. — Отрезал он. — Хотя да, я очень был обеспокоен, когда увидел вас там, лежащую на полу и не подающую признаков жизни.
— Вы видели меня в гипермаркете?
Он заметно кивнул головой.
— Что с вами было?
— Доктор сказал из-за истощения организма. — соврала я.
— Что ж, тем не менее, я должен задать вам вопросы. Когда вы пришли в супермаркет?
И он задал мне целый ряд вопросов, я как можно убедительнее рассказывала ему придуманную мной историю, о том, что увидела переполох в магазине, побежала помочь, очень испугалась, и мне стало плохо. Мне показалось, что он мне не особо поверил. Но не стал меня насиловать своими допросами. Также предложил любезно сопроводить до дома.
