— Нет. Не должна, я просто всё это видела.

Он с минуту помолчал.

— Ты нормальная? — его нервный тон стал обретать окраску злости, он постепенно нарастал.

— Зачем ты пошла в зал, если видела воров? Зачем ты надела жилет вместо той девушки? Чем бы все это закончилось, если бы не спецназ? Ты хоть представляешь, что со мной было?

Алекс уже кричал в порывах безумия.

— Мне очень приятно, что ты беспокоишься обо мне, но ведь все хорошо закончилось.

— Хорошо закончилось? Да, сейчас да, а потом? Твоя одержимость по спасению людей тебе крышу сносит. Ты должна спасать только тех, кого видишь в видениях, а не играть в супермена.

— Хватит Алекс это мой выбор, какая тебе разница. Это мое бремя, — я уже стала злиться.

— Бремя? Это тебе твой умерший дружок сказал, и ты решила теперь сделать это своей молитвой? Теперь будешь всех направо и налево спасать, рискуя своей жизнью? Безрассудство, несерьёзность, бестактность вот, что я в тебе вижу. Ты так холодно и бездумно поступаешь со своей жизнью, что, аж, противно. Да лучше бы ты умерла вместе с ними!!! Чем жить так!

Он выхватил из моих рук стакан с водой и швырнул его об стену. Его слова эхом аукались в моей голове.

— Что? Лучше бы умерла?

И этот человек успокаивал меня, говоря, что я заслуживаю другой жизни? Чтобы я не винила себя.

Острой болью его слова полоснули меня от груди до живота, дыхание перехватило, и на глазах повисла белая пелена.

— Я все поняла Алекс, я никогда тебя не заставляла быть с собой, так что, проваливай.

Он закрыл глаза и вздохнул.

— Прости, — прошептал он.

— Нет уж Тёрнер, проваливай, я сказала, если не уйдёшь ты, я уйду сама.

Я поняла, что он не уйдёт, поэтому поспешила к выходу, мне совсем не хотелось его видеть. Человек, которому я доверилась, к которому я прониклась, которому раскрыла свой секрет, который знает, как я обо всем переживаю, пожелал мне смерти. Здорово я разбираюсь в людях. И ведь он прекрасно знает, чего я боюсь.

— Кайла, — услышала я позади, он бежал за мной, я машинально ускорила шаг.

— Постой, Кайла.

Постепенно я перешла на бег, слезы душили меня, я шмыгала носом.

— Постой, — тяжелые руки упали мне на плечи, остановили, и развернули на 180 градусов.

— Прошу прости меня, я не подумал, что сказал. Это все из-за злости, я не контролировал себя.

— Да нет, Алекс как раз в такие моменты наш мозг выдаёт то, что хочет сказать.

— Да нет же, я хотел уколоть тебя, хотел привести в чувства. Чтобы ты поняла это и перестала рисковать.

Он смотрел на меня своими зелёными глазами. Они были беспокойны, бегали из стороны в сторону не найдя точку опоры.

— А может быть мне нужен этот риск, только так я понимаю, что жива, и вообще, больше меня здесь ничего не держит.

— А как же родители? Мама и папа! Ты несёшь чушь, Кайла.

— Хватит меня переубеждать, я устала от всего, я хочу покоя! — я уже перешла на крик.

— Нет, я не перестану.

— Да зачем ты это делаешь?

— Да потому, что я люблю тебя!

На мгновение мне, кажется, я перестала дышать. Такие слова мечтает услышать каждая девушка и ждет их с большим нетерпением и предвкушением, но меня они напугали. Мне не было так страшно, даже в тот день, когда я впервые оказалась на той стороне. Руки начали дрожать, сердце колотилось со скоростью света, с широко раскрытыми глазами я смотрела на серьёзное лицо Алекса. Сосредоточенный на моей реакции, он смотрел на меня так, словно, я должна была уже знать об этом давно. Он был спокоен и непоколебим. Ну, ещё бы, что можно ожидать от состоявшегося человека с таким тяжелым прошлым за спиной? И мне стало от этого ещё страшнее. Нет, дело не в том, что я не испытывала что-то в ответ, я давно поняла, что чувствую к нему нечто большее, чем просто благодарность. И это чувство намного отличается от того, что я испытывала к Робби. Мне стало страшно от того, что это раскрылось сейчас, когда я стояла на пороги неизвестности, когда я не знала, что ждёт меня завтра и есть ли будущее вообще. Смешно, но я была готова, нет, я уже смирилась с неизбежным, и теперь новое бремя свалилось мне на плечи, как камень откуда-то сверху.

— Алекс…

— Я не прошу тебя отвечать мне, я хочу, чтобы ты просто знала это. Я знаю, что это эгоистично, но сил молчать у меня уже не было. Если ты захочешь, я уйду, и вернусь, когда позовешь.

— Я благодарна тебе за всё. Я… ты знаешь, что без тебя бы я не справилась, сломалась бы… но сейчас такой момент, когда мне лучше быть одной. Я знаю, что смогу рассчитывать на твою помощь, поэтому, если она мне понадобиться, я обязательно тебе позвоню.

Он опустил голову и потер рукой свой лоб.

— Я всё испортил…

— Нет, ты был честен со мной и за это я тебе благодарна.

Прошла неделя с того нашего разговора с Алексом. Мне было без него плохо, но так лучше для него. С того момента я видела несколько странных снов. В одном из них я четко помню лицо Алекса, но оно было каким-то другим, неестественным, скорченным в гримасе, будто его пытали. В другом сне, я видела свои руки, только ладони, они были бледными, но постепенно стали приобретать красноватый оттенок до тех пор, пока я отчетливо не поняла, что это кровь. Я закрыла глаза, чтобы картинка исчезла, но когда открыла, на моих руках сидел огромный, побитый ворон с маленькими мерзкими чёрными глазами, он вскрикнул и кинулся на меня. Тогда я проснулась, но не могла понять, как это всё связать. Видения стали такими неконкретными, что я просто запуталась.

Оставшись одна, я всё чаще думала о родителях. Они не были виноваты в случившемся со мной, а я так грубо, по-скотски с ними поступила, отдалившись, они этого не заслужили. Поэтому я вернулась в свой родной дом на пару дней. Мама и папа были неописуемо рады моему внезапному появлению, я изо всех сил старалась изображать обычную дочь, у которой все хорошо, и которая, кажется, справилась со своими проблемами. Мы говорили о многом: мама, как всегда о всех своих заботах сразу, отец в основном о работе. На эти пару дней я вернулась в своё беззаботное время и почувствовала от этого сначала — облегчение и даже радость, но потом — тяжесть в несколько тон повисла на моей шее. Я понимала, что, как раньше уже не будет, возможно, никогда. Я понимала, что приехала сюда прощаться, несмотря на то, что исход событий ещё мне не был известен, но я почему-то твёрдо была уверена, что знаю, каким он будет.

— Мама, я очень Вас люблю, и простите за эти месяцы. Вы самое дорогое, что есть в моей жизни.

Мама, смахнув слезинку со своей щеки, ответила.

— Дорогая, ты так говоришь, будто больше не приедешь. Мы с папой всё понимаем тебе тяжело, и то, что ты решила справиться с этим сама, вдали от нас, но прошу тебя, не забывай, что мы также тебя любим.

Мне было грустно уезжать из дома, я поняла об этом, когда села в машину. Внутри все кипело и разрывалось на части, мне хотелось выбежать и кинуться в объятья родителей и остаться с ними навсегда, но пусть лучше они узнают о моей смерти от кого-то, чем найдут меня лично. Дорогой я думала и об Алексе. Я, наконец, поняла, что люблю его, но приняла ли я этот факт?

Человек, странное создание. Он отталкивает от себя тех с кем ему уютно и хорошо. Ограждаясь от них. Я могла бы оправдаться тем, что не хотела бы причинять им боль, в момент, когда все решиться, но это было не так. На самом деле, я боялась, что мне будет ещё больнее, смотреть на лица людей, в последние секунды и понимать, что больше никогда их не увижу, не прикоснусь… Эгоистично? Да. Но такова моя сущность, как и большинства людей.

Чувство одиночества, чувство страха от этого одиночества поглотили меня. Я сейчас хотела одного — того, что намерена была сделать. Выбежав на улицу навстречу холодному порыву ветра, я не раздумывая ни секунды, прыгнула в машину и завела мотор. Рёв разбудил глухую улицу, заставив где-то одинокую собаку залаять. Сейчас, в эту секунду, я была полна решимости и знала, что не отступлю. Я притормозила у знакомого порога, который видела однажды, когда тайком провожала его. В ответ на свои настойчивые стуки в дверь, я услышала, как в замочной скважине поворачивается ключ. На пороге появилось сонное лицо Алекса, он удивленно посмотрел на меня, удивление вмиг сменилось беспокойством: