— Костя, не надо! — умоляюще вскрикнула Антошка.
Он старался не слушать, понимая, что другого выхода нет. Как оказалось, в некоторых случаях его просто не существует. Намотав тонкую цепочку на руку, Костя с силой замахнулся и ударил шаром об стену. У него оставалась слабая надежда на то, что созданный с помощью магии каменный капкан будет невозможно разбить, однако эта надежда не оправдалась. Шар разлетелся вдребезги, оставив небольшую вмятину на стене. Феликс тут же захлопал в ладоши, издевательски аплодируя. Антошка громко ахнула и подавилась рыданием. Один из каменных осколков упал к её ногам, и она подняла его, глотая слёзы.
— Можешь выбросить, теперь это бесполезный мусор, — холодно сказал Богдан. Он медленно встал, выходя из-за стола и приближаясь к брату, хотя смотрел при этом вовсе не на него. — Феликс, забирай. Она твоя.
Это было похоже на страшный сон. Костя обернулся и кинулся вперёд, но не успел. Его остановила крепкая знакомая хватка.
— Ты обещал! — Он как безумный забился в руках брата. — Ты же обещал!
— Как и ты, — негромко сказал Богдан. Его дыхание шевелило Косте волосы. Парень не мог вырваться, и ему оставалось только смотреть, как Феликс тянет Антошку за руку, скалясь предвкушающей ухмылкой.
— Спасибо за чудесный подарок, друг мой, — приостановившись на мгновение, довольно сказал светловолосый ублюдок. — Ты не будешь возражать, если мы проведём день-другой в вашем горном домике? Слышал, там красивая природа. И уединённое место.
— Делай что хочешь, — равнодушно бросил Богдан.
— Нет, Богдан! Прекрати это! Не отдавай ему Антошку!
Костя продолжал рваться из железных объятий и срывал горло, умоляя брата, который не слушал. Феликс не стал больше медлить. Он выволок девушку из кабинета и исчез в сопровождении тюремщиков, которые тоже вышли, повинуясь кивку хозяина. У Кости перед глазами стояло залитое слезами лицо Антошки. Богдан не отпускал его и не реагировал на мольбы. Он просто удерживал брата на месте, а когда прошло несколько минут, повёл к выходу. В коридоре они наткнулись на Светлану, бледное лицо которой искажала гримаса ужаса.
— Богдан, что ты творишь, — прошептала она. — Остановись…
— Светка, ты уволена. — Богдан одарил её злой усмешкой. — И Артём тоже. Убирайтесь из города, пока у вас есть такой шанс. Я ведь могу и передумать.
Покинув здание, он запихнул Костю в машину и, тронувшись с места, сразу же начал кому-то звонить, отдавая в трубку короткие приказы:
— Приезжайте немедленно. Ко мне домой. И возьмите всё необходимое, чтобы закончить наш эксперимент.
Отключив телефон, Богдан обернулся к брату и окинул его долгим взглядом.
— Ты спрашивал, что я с тобой сделаю? — негромко спросил он. — Ты сам напросился, Костя. Я сделаю то, что должен был сделать уже давно. Лишу тебя твоей беспокойной особенной крови.
— Убьёшь меня.
Костя ждал этих слов и подсознательно знал, что так и будет. Он больше не просил и не умолял. Внутри него образовался ледяной комок, и это, как ни странно, помогало держать в узде боль и страх. Сейчас надо было думать, а не истереть и продолжать искать выход, пусть даже его и не существует.
— Это тебя не убьёт.
Богдан пожал плечами и бросил на него очередной пристальный взгляд.
— Наоборот. Ты будешь жить. Со мной.
— Долго и счастливо? — с горькой иронией спросил Костя и после этого замолчал. Брат что-то ответил, однако он уже не слушал и не отвлекался. Выхода по-прежнему не было, но он продолжал думать, торопливо и мучительно отыскивая пути к спасению. Себя и Антошки.
Приехав домой, Богдан уже не стал применять силу, а просто открыл дверцу машины, позволяя ему выйти самому. Костя сразу же прошёл в дом, зная, что брат следует по пятам. Остановившись в холле, он решил предпринять последнюю отчаянную попытку договориться:
— Прикажи Феликсу вернуть Антошку. Она сразу же уедет из города и никогда сюда не вернётся. Я не буду пытаться увидеться с ней и соглашусь на всё, что скажешь. Сам протяну руку Глухову для укола. Без криков и сопротивления.
— Нет.
Богдан даже не раздумывал. Он холодно улыбнулся, отметая все его слова.
— Ничего не выйдет, Костя. Я столько раз давал тебе шанс, а ты всё это время пытался меня обмануть. Забудь о рыжей девчонке и не строй никаких планов спасения, как ты делаешь это сейчас. Ничего не получится. Я больше не дам тебе выбора. Просто смирись и прими то, что должно произойти.
— А ты бы смог?
Костя отшатнулся, ощущая звон подступающей паники.
— Смог спокойно и сидеть и ждать, зная, что тебя вот-вот лишат чего-то важного? Позволил бы добровольно отрезать себе руку или ногу? А ведь это то же самое, только ещё хуже! Ты хочешь забрать мои чувства, мои способности, часть моей души!
— Не смеши меня. — Богдан покачал головой. — Какие у тебя способности? Они хоть раз проявились? Да, я помню, что в тебе течёт кровь крылатых оборотней и что? Разве ты можешь превращаться в птицу? Всё, на что ты способен, — это влипать в опасные передряги. И как раз от этого я и хочу тебя избавить.
Он протянул руки, словно хотел привлечь брата к себе для того, чтобы обнять.
— Иди сюда. Не бойся, будет уже не так больно, как в прошлый раз. Ты примешь лекарство, и скоро всё закончится. Возможно, уже сегодня, в крайнем случае — завтра.
Богдан говорил спокойно и ласково, словно уговаривал его выпить стакан тёплого молока перед сном, и Костя содрогнулся от ужаса.
— Нет. — Он уклонился от рук брата и начал пятиться назад, спотыкаясь на ступеньках лестницы. Разумных мыслей больше не было, он действовал чисто на инстинктах, как животное, угодившее в смертельную ловушку. — Нет.
Не споткнувшись лишь чудом, Костя торопливо преодолел половину лестницы. Богдан наблюдал за его неуклюжими попытками сбежать и пока не пытался бросаться вдогонку.
— Ты серьёзно? — насмешливо хмыкнул он. — Решил спрятаться в своей комнате? Думаешь, меня это остановит?
Костя не ответил. Он больше ничего не решал, мечтая всего лишь оказаться подальше отсюда. Остановившись на площадке второго этажа, он быстро оглянулся, хорошо зная, что Богдану ничего не стоит взлететь сюда за пару секунд или просто стащить его вниз своими чёрными верёвками-щупальцами. Однако ничего этого не происходило. Брат отчего-то медлил и просто смотрел на него, не опуская взгляда бездонных чёрных глаз.
— Ладно, поиграли — и хватит, — невозмутимо сказал он, покачав головой. — А теперь иди сюда. Не будь ребёнком, Костя. Глухов только что подъехал, и, как только он зайдёт в дом, мы начнём. Не заставляй меня тащить тебя силой.
Костя вздрогнул, расслышав звук заглушаемого мотора. Да, Глухов не заставил себя долго ждать. Мысль о том, что он сейчас переступит порог, чтобы привести в исполнение приговор Богдана, подействовала как спусковой механизм. Возможно, это было бесполезно, но остановиться он уже не мог. Развернувшись, Костя пулей помчался по коридору. Он направлялся не в свою спальню, как предсказывал брат. Что-то тянуло его на крышу.
Быстро миновав террасу, он остановился на самом краю. Их деревянный «терем» был достаточно высоким. Костя понимал, что наверняка разобьётся, если прыгнет вниз, но думал не об этом. Богдан сам напомнил ему о крыльях, и сейчас он с готовностью отдал бы всю свою жизнь за одну-единственную возможность взлететь. В крови разлился лихорадочный жар, сплавляя воедино отчаяние и дикую потребность оторваться от удерживающей его поверхности и оказаться на свободе. Той самой настоящей свободе, к которой настойчиво взывало всё его существо, требуя переступить черту и освободиться от тяжёлых оков впервые в жизни.
А потом до его слуха донёсся голос брата, которому хватило лишь нескольких мгновений, чтобы догнать.
— И что дальше? — хлопнув дверью, ведущей на крышу, раздражённо окликнул его Богдан. — Всё это уже было. Отойди от края. Ты и сам знаешь, что я успею тебя схватить.
Он не стал ждать, и чёрные щупальца тут же метнулись вперёд, опутывая и сжимая свою добычу. Их хозяин не собирался рисковать. Богдан шагнул вперёд, намереваясь поймать беглеца собственными руками, чтобы уже никогда не отпустить, и Костя закричал. Не от боли, ведь чёрные щупальца не сжимали его до такой степени, а от своей беспомощности и невозможности спасти Антошку и себя. В его крике прозвучала отчаянная ярость, и в следующую секунду что-то произошло.
