Феликс по-прежнему крутился рядом, но уже переключил своё назойливое внимание на столовую, рассматривая обстановку с видимым одобрением.

— Я в полном восторге от вашего милого домика, мой друг, — обращаясь к вернувшемуся в комнату Богдану, заметил он. — Ты ведь не откажешься пригласить меня пожить здесь с месяц-другой? Должен сказать, что в гостинице не слишком удобно.

Богдан даже не повернулся в его сторону. Всё его внимание было адресовано брату, пойманному на месте преступления с уликой в руке.

— Костя, зачем тебе мой телефон?

— Показалось, что пришла эсэмэска.

Костя торопливо положил телефон на место. На секунду ему почудилось, что гладкий пластик вдруг стал горячим и начал обжигать пальцы.

— Думал — может, это от родителей.

— Лучше не надейся. Связь в последнее время совсем плохая. Не стоит даже пытаться кому-то дозвониться.

Богдан сунул Феликсу папку с договорами, которую держал в руках, забрал телефон и быстро поцеловал замершего брата в щёку.

— Я скоро вернусь. Отдыхай.

Небрежно махнув Феликсу, он направился к выходу. Светловолосый придурок подмигнул Косте, растягивая рот в идиотской ухмылке.

— Твой брат изменился, да? Надеюсь, ты согласен, что в лучшую сторону?

Наконец они ушли. Костя понял, что его трясёт. Подскочивший адреналин быстрее гнал кровь по его венам, заставляя действовать. После слов Богдана он почти не сомневался, что любые попытки связаться с кем-нибудь по телефону совершенно напрасны, но всё же попытался. Попробовав дозвониться до родителей, он услышал только короткие гудки, а переключившись на городские номера, не получил даже этого. Создавалось впечатление, что телефон неисправен. Осмотрев по мере возможности телефонный провод, Костя убедился в его сохранности, но это ещё ничего не значило. Богдан мог легко решить эту проблему по-другому.

Он недолго раздумывал, принимая решение отправиться в город. Его старый мобильник остался в машине Серого, которую Богдан, скорее всего, приказал сбросить в какое-нибудь горное ущелье. Всё, чем он пока ещё располагал, были машина и мотоцикл, а также некоторое количество денег наличными, вполне достаточное, чтобы купить новый телефон.

Добравшись до города за максимально короткое время, Костя не переставал ловить себя на мысли, что постоянно оглядывается по сторонам в поисках слежки. Не обнаружив ничего подозрительного, он успокоился только тогда, когда вышел из магазина с новым телефоном в руке, и почти бегом вернулся в машину. У него было стойкое предчувствие очередной неудачи, которое подтвердилось после первых же попыток дозвониться на знакомые номера. Набрав номер матери, Костя в очередной раз услышал короткие гудки, которые быстро оборвались. Не отвечали также телефоны Серого, Светланы и других людей, номера которых он помнил наизусть.

Отбросив телефон в сторону, Костя несколько минут просидел неподвижно, уткнувшись лбом в руль и раздумывая, что делать дальше. Как назло, в голову не приходило ничего умного, кроме стопроцентной уверенности в том, что ему нельзя возвращаться домой. Сейчас он был готов поехать куда угодно и не отказывался даже от варианта просто рвануть вперёд в неопределённом направлении, чтобы как можно скорее покинуть Североград.

Приняв окончательно решение, Костя потянулся за ключами, которые бросил на сидение парой минут раньше, чем бесполезный телефон. Как ни странно, сейчас их там не было. Поискав несколько секунд и пробормотав пару нелестных слов в адрес собственной рассеянности, он опустил глаза вниз в поисках пропажи, начисто пропуская тот момент, когда дверца машины распахнулась, позволяя новому пассажиру, бесцеремонно втиснуться внутрь и уверенно устроиться на соседнем сидении.

— Я же предупреждал тебя насчёт побегов, Белоснежка.

Покачав головой, Богдан одарил замершего на месте брата холодным взглядом, с почти издевательским видом демонстрируя на раскрытой ладони знакомые ключи.

— И, кажется, даже объяснял, что ты не сможешь от меня сбежать. Потому что я всегда буду знать, где искать.

Костя молча смотрел на него. У него перехватило дыхание от накатившего страха. Пугало даже не внезапное появление брата, хватило другого. Того, что в глазах Богдана вместо привычного серого цвета плескалась бесконечная ледяная чернота.

========== Глава 22 ==========

Косте захотелось выскочить из машины, с силой толкнув дверь. Он с трудом заставил себя оставаться на месте, с похолодевшим сердцем глядя в чёрные и совершенно чужие глаза.

— Богдан, ты… — Слова застревали в пересохшем горле. — Что ты здесь делаешь?

— Пропускаю важные переговоры. — Брат не отводил взгляда, и Косте казалось, что тёмная пустота его глаз затягивает, как бездонный омут. — Куча неподписанных бумажек и канадцы по скайпу — к чёртовой бабушке, и всё это чтобы найти тебя. Ты отвлёк меня от работы, Белоснежка.

— Как ты узнал, что я здесь?

Костя понимал, что это глупый вопрос. После всего, что он видел, после пропавших ключей и черноты в глазах брата. На губах Богдана появилась холодная усмешка.

— Действительно хочешь знать?

Он потянулся вперёд, вставляя ключи в зажигание.

— Заводи и поехали. Продолжим разговор дома.

Костя подчинился, поворачивая руль дрожащими пальцами, и машина тронулась с места. Оба молчали. Повисшее в салоне напряжение можно было резать ножом. У Кости росла и крепла стойкая уверенность в том, что пару секунд назад он окончательно утратил свой последний шанс на то, чтобы спастись.

Приехав домой, оба сразу же прошли в холл. Костя прекрасно понимал, что убегать бессмысленно. Богдан зашёл следом за ним, закрыл входную дверь и почти задумчиво протянул:

— Значит, пытался сбежать. Несмотря на то, что я тебя предупреждал.

— Я хотел подумать. Мне нужно было время.

Объяснение было так себе. Костя остановился у декоративного стола, на котором мать всегда ставила вазу со свежими розами, и вцепился в хрупкую столешницу. Хоть и сомнительная, но всё же это была преграда между ним и братом.

— Что-то ты слишком много думаешь в последнее время, — покачал головой Богдан. — Не скажу, что мне это нравится.

— А мне не нравится то, как ты изменился.

Костя ответил на взгляд брата. Чернота в глазах Богдана уже прошла, сменившись обычным серым блеском, но он всё равно не мог забыть того, что видел. И наконец выплеснул свой страх с помощью вопросов, которые не давали ему покоя.

— В кого ты превратился за эти дни? Почему? Как?

Богдан не ответил. Он прошёл по комнате, поглядывая на взволнованного младшего с лёгкой улыбкой. Казалось, ему доставляет удовольствие видеть брата таким. Испуганным, растерянным и не понимающим, что происходит. Остановившись совсем близко, он негромко сказал, глядя прямо в зелёные от негативных эмоций глаза:

— Костя, помнишь, я однажды упоминал, как называли сотни лет назад таких, как ты?

— Что?

Богдан был совсем рядом, и Костя отшатнулся. Спокойная улыбка брата пугала больше, чем оскал чудовища.

— Я говорил, что твои дальние предки принадлежали к редкому виду оборотней. Их называли «крылатые» из-за того, что они могли принимать облик птиц и умели летать. К сожалению, на сегодняшний день «крылатых» практически не осталось, и знаешь почему? Потому что они не могли жить без своих полётов и, влетая к облакам, рано или поздно падали и разбивались.

— Зачем ты мне это говоришь?

Костя сглотнул. По его спине пробежали ледяные мурашки.

— Всё просто. Хочу, чтобы ты понял.

Богдан притянул его к себе и, удерживая за плечо, запустил свободную руку в тёмные волосы, заставляя брата запрокинуть голову и смотреть ему в глаза.

— «Крылатых» нужно было спасать от самих себя. Держать в клетке, как птиц, в которых они так любили превращаться. Ради их же блага.

Костя попробовал вырваться. Он заранее знал, что не сможет, и всё же попытался. Сердце с грохотом колотилось у него в груди.