Конечно, наступление феодальной раздробленности на Руси -это не единовременный процесс. Обособление русских территорий друг от друга растянулось почти на сто лет. По мере того как Киев утрачивал своё прежнее значение столицы страны, происходило всё большее дробление русских земель. В качестве определённых вех на пути обособления русских княжеств можно выделить следующие даты. 1054 г. – смерть Ярослава Мудрого, когда начался сам процесс распада единого Киевского государства. Затем 1097 г. – съезд князей в городе Любече, где было принято решение, что «отныне каждый да владеет своей отчиной», т. е. своим наследственным княжеством. Эта политическая формула вводила новый порядок власти и подчинения на русских землях. Раньше, в эпоху существования единого Древнерусского государства, всё оно считалось собственностью княжеской фамилии – Рюриковичей. Теперь же это правило распространялось на отдельные русские княжества. Каждое из них отныне становилось вотчиной местной княжеской фамилии, на которую уже не могли претендовать другие князья. Решающей вехой стал 1132 г. -год смерти последнего общерусского князя Мстислава Великого, после чего исчезла сама видимость существования единого государства. Завершающим аккордом по эпохе Киевской

Руси стал разгром Киева войсками владимиро-суздальского князя Андрея Боголюбского в 1169 г. Своим бесчеловечным поступком тот наглядно показал, что больше не считает Киев «матерью городов русских». Более того, он принялся именовать себя «великим князем Владимирским». Окончательный распад Древнерусского государства стал, таким образом, свершившимся фактом.

При этом следует отметить, что удельный период в истории нашей страны вряд ли можно считать временем государственной дезинтеграции. Неприменим к этому периоду также термин «феодальная раздробленность». Скорее, это было время существования своеобразной федерации русских княжеств и земель. Хотя и чисто номинально, но киевский князь считался старшим среди остальных русских князей. Отсюда нескончаемые войны между ними за овладение великокняжеским престолом в Киеве. Отношения между русскими князьями регулировались соглашениями и обычаями на основе единого закона – «Правды Русской», сохранялись торгово-экономические связи между отдельными русскими землями, общими оставались язык, религия и культура. И, самое главное, вплоть до монголо-татарского нашествия сохранялось чувство причастности к единому русскому народу, к единой Русской земле. Свидетельством чему являются два литературных памятника Древней Руси: «Слово о полку Игореве» – укоризна князьям, которые своими распрями губят Русскую землю, а также призыв к объединению против внешних врагов, и «Слово о погибели Русской земли». Автора этого «Слова» одинаково печалят бедствия, постигшие все русские княжества и земли в период монголо-татарского нашествия, ибо они для него есть одна Русская земля.

Однако со временем стали проступать особенности в социально-экономическом и политическом развитии отдельных русских территорий. Среди этих земель, отличавшихся своеобразием социально-экономических отношений и политического строя, следует выделить Северо-Восточную Русь (Владимиро-Суздальское княжество), Северо-Западную Русь (Новгородско-Псковские земли) и Юго-Западную Русь (Галицко-Во-лынское княжество).

Возникшее в Северо-Восточной Руси княжество с центром в Ростове и Суздале, а затем во Владимире изначально отличалось сильной княжеской властью, зависимостью крестьян и служилых людей от неё. Дело в том, что колонизация прежних мест обитания вятичей проходила под эгидой княжеской власти. Раньше этот край не был густо заселён, но с XI в. сюда устремился поток переселенцев из южных и юго-восточных русских земель, подвергавшихся частым половецким набегам. Только приходили люди уже на княжескую землю, за право пользования которой надо было нести службу местному князю: крестьянам – платить подать, а боярам и дворянам – служить в княжеской администрации или в княжеском войске. Причём владимирский князь, почти по примеру английского короля Вильгельма Завоевателя, давал своим боярам вотчины в разных частях княжества, чтобы они не могли составить серьёзной экономической или военно-политической угрозы княжеской власти. К определению политического строя Владимиро-Суздальского княжества вполне подходит термин «государственный феодализм». При таком строе способ правления принято называть министралитетом, что означает прямое подчинение всего служилого сословия одному правителю без всяких опосредованных звеньев и так называемой «феодальной лестницы», как в Европе. О приниженном положении бояр и дворян перед княжеской властью во Владимиро-Суздальской земле свидетельствует хотя бы факт подлого убийства князя Андрея Боголюбского его придворными. Значит, другого средства воздействия на княжескую власть, допустим путём открытого мятежа, у владимирских бояр не было. Оставались либо заговор, либо так называемые «отъезды», когда недовольные князем бояре бросали свои вотчины и отправлялись в чужие края, на службу другому князю.

На Юго-Западе Руси ситуация сложилась иначе. Благодатный климат, плодородные земли и близость европейских стран делали социально-политический строй Галицко-Волынского княжества близким к государственному устройству его европейских соседей. Здесь большую роль в жизни княжества играли бояре-землевладельцы, составившие серьёзную конкуренцию местным князьям. Иногда бояре при поддержке иностранных войск прогоняли неугодного им правителя. Так они поступили с семьёй погибшего князя Романа Мстиславича. Только возмужав и найдя сильного союзника в лице умелого воителя Мстислава Удалого, князь Даниил Галицкий сумел вернуть себе княжеский престол на Волынской земле. С XIII в. началась постепенная европеизация юго-западных русских земель, нашедшая отражение в памятниках культуры и в сословно-правовых отношениях.

На Северо-Западе Руси, в Новгородско-Псковских землях, вообще сформировался особый социально-политический строй. Там дольше, чем в остальных русских землях, сохранялись остатки общинно-демократических традиций, местного самоуправления и важная роль народных собраний. Вече являлось высшим органом управления. Оно и приглашало на службу князя, который никакой политической роли не играл, а являлся только командующим городского ополчения. Ему даже запрещалось жить в черте города. Таким образом, Великий Новгород и вольный Псков, в отличие от северо-восточных русских земель, были аналогами городов-республик Италии или Ганзейского союза в Германии, ярко демонстрируя наиболее прогрессивный в эпоху Средневековья тип развития – города-коммуны.

Несмотря на то что социально-экономические отношения и политический строй русских княжеств в удельный период соответствовали основным параметрам развития феодального общества (наличие крупных землевладельцев и зависимых от них крестьян, служебная иерархия внутри господствующего класса и большая роль церкви), имелись серьёзные отличия между ними и странами Европы в период классического феодализма:

1. Прежде всего, на Руси не успела сложиться прочная система вассально-сюзеренных отношений, как в странах классического феодализма, которую в исторической литературе обычно называют «феодальной лестницей». Едва народившееся рыцарское сословие легло на полях сражений во время монголо-татарского нашествия. В результате взаимоотношения между служилым сословием и князьями были окончательно сменены с вассальных на подданнические.

2. Кроме того, оформление крепостного права на Руси затянулось вплоть до середины XVII в., тогда как в большинстве европейских стран пик феодальной эксплуатации крестьян приходится именно на IX-XIV вв. Причём такой формы феодальной зависимости крестьян, как крепостное право, средневековая Европа не знала. В отличие от России, где государство закабалило крестьян в интересах служилого сословия -помещиков, превратив их, по существу, в рабов, там это было внутренним делом крестьян и феодалов. Сами крестьянские общины в те неспокойные времена искали покровительства и защиты со стороны крупных феодалов. По этому случаю заключался договор, где чётко фиксировались все крестьянские повинности в пользу феодала. Поэтому и крестьянские восстания в Европе происходили не по причине невыносимого гнёта, как в России, а в том случае, если феодалы пытались нарушить установленные договорённости и усилить эксплуатацию крестьян.