– Эта тайна не просто секрет. – настаивала Голдения. – Она предопределена тебе с момента твоего рождения. Время пришло, мы больше не можем ждать.

– Пришло время для чего?

– Только Дерево Жизни даёт плоды, чей сок дарует силу чудодейственному напитку, который способен вернуть околдованного злыми чарами на путь добра. Но добыть сок может лишь наследник, дитя, в котором течёт королевская кровь…

– Кто?

– Ты – дитя, – прошелестел голос Голдении, и её тело, состоящее из золотистой пыльцы, просияло. Она замолчала и посмотрела на Милу так, словно её объяснений было достаточно, и теперь девочка должна изречь что-то столь же загадочно-помпезное. Но Миле не хотелось играть в эту странную и, скорее всего, опасную игру, сейчас она думала о том, как бы ей проскользнуть к двери и убежать из этой комнаты, из этого дома и из этих мест.

– Вы меня извините, – опасливо улыбаясь, проговорила Мила, медленно продвигаясь к тому краю кровати, что был ближе к двери. – Тут у вас какая-то путаница вышла. Я никакое не королевское дитя, я девочка, школьница, и к магии никакого отношения не имею. Возможно, вы перепутали дом, город, планету…

– Этот дом невозможно перепутать, подобного ему не существует! И я не с кем не спутаю Дочь Пламенного Меча, – продолжала говорить загадками Голдения. – Мои эльфы стерегут этот дом уже тринадцать лет, все мы ждали тебя так долго!

– Я вообще не понимаю почему вижу и слышу вас…

– Потому что ты – избранная!

– Ой-ой, надо было спать раньше ложиться, а я тут еще читать собралась… – тут Мила хлопнула себя рукой по лбу. – Конечно! Теперь я, кажется, поняла! Всё дело в тетради? В зелёной тетради? Я прочла её и ввязалась во что-то. Так?

– Ты нашла зелёную тетрадь?!

– Нашла и почти прочла ее на свою голову. Теперь вот вас вижу. Если бы я знала…

– Слава верейскому шестикрылу! – Голдения возвела руки к небу. – Значит, слуги Скерона Деймонара не добрались до неё.

– Да, вот она! – Мила откинула одеяло и достала из-под подушки тетрадь.

– Спрячь её! – глаза Голдении стали огромными. Миле показалось, что все три золотые зрачка царицы слились в один глаз. – И береги! Ты знаешь, что там написано, и к тому же отведала молока единорога и теперь можешь видеть то, чего не видят другие. Значит, ты уже наполовину готова…

– Хм, не знала, что молоко единорога теперь льют в бумажные пакеты и продают в супермаркетах, выдавая за коровье. Надо предупредить маму, чтобы больше не покупала его, раз оно даёт такие побочные эффекты! Тогда бы уж написали на пакете сколько длятся галлюцинации, а то так недолго и с ума сойти. И кстати, может быть творожный кекс тоже был с сюрпризом, и у меня теперь вырастет пятачок и хвостик спиралькой? – Мила хихикнула, а весело играющие между собой облачка вдруг замерли в воздухе и осуждающе загудели.

– Похоже, дитя, ты не осознаёшь, насколько серьёзная миссия на тебя возложена… – строго проговорила Голдения.

– Хорошо, – Мила сделала ещё одно движение по кровати в сторону двери. – Раз вы грибная фея и говорите о зле и какой-то катастрофе, то, наверное, вы переживаете за то, что люди истребляют в лесах грибы? Вы, наверное, боитесь, что со временем грибы пропадут совсем и вам некем будет править…

– О, боги! – гневно вскричала царица споттеров и её тело разрослось до невероятных размеров, но потом она взяла себя в руки и вернулась к прежнему облику, а голос стал ровнее и тише. – Как может статься, что королевское дитя выросло такой невежей?! Неужели у тебя не было учителей, которые рассказали бы тебе о том, кто ты, что едва появившись на свет, ты уже несёшь ответственность за своих подданных?

Ну, это уже слишком! Мила поняла, что ждать больше нельзя. Ещё немного, и эта сумасшедшая тётка кем бы она ни была, потеряет терпение и контроль над собой и тогда даже страшно подумать, что может произойти. Мила опрометью бросилась к двери и схватилась за ручку.

Когда Мила дотронулась до дверной ручки, она ощутила весьма противоречивые чувства. С одной стороны она была в шаге от спасения. Стоит ей выбежать в коридор и закричать, как через несколько секунд здесь будет мама, и весь этот спектакль с живыми грибами немедленно прекратится. А с другой стороны, в груди кольнула чувство, что если она сейчас сделает это, то потеряет что-то очень важное…

– Милена, стой! – крикнула Голдения и умоляюще вытянула вперёд руку. – Судьба Грании в ТВОИХ руках! Как и судьба твоего отца!

Мила медленно повернулась к царице споттеров.

– Что вы такое говорите? Мой отец умер…

– В легенде сказано, что на краю гибели Гранию спасёт дитя, рождённое от союза короля Элеона Пламенного Меча и девы из мира людей. Могущественное дитя придёт ровно в тот день, когда минет 11 лет с того страшного мгновения, когда добро стало злом, мир заменила война. Если этого не произойдёт, то Скерон Деймонар вернётся, а Элеон погибнет.

– А причем тут Элеон?

– Король Элеон твой отец, – сказала Голдения. – И он жив, но находится во власти темных чар!

Рука Милы бессильно сползла с дверной ручки.

– Тысячу раз я представляла себе каким он может быть, – тихо произнесла она. – Он высокий и красивый или маленький и толстый, злой, трусливый, смелый, грубый, весёлый… Я рисовала себе отца разным и понимала, что мне не важно, каков он, лишь бы был рядом.

Мила вернулась к кровати и присела на нее. С минуту она молчала. Споттеры тоже притихли. Они больше не носились по комнате, а тихо висели под потолком воздушной лентой, переливаясь как северное сияние и еле слышно гудели. Голдения тоже молчала.

– Мама рассказывала мне сказку, – тихо сказала Мила. – О далёкой стране и прекрасном короле, и я верила ей. Потом она сказала, что отец просто погиб в автомобильной аварии, а про короля – то была сказка. А теперь ко мне врывается говорящее облако и рассказывает историю, которую я только сегодня прочла в старой зелёной тетради, и говорит мне, что мой отец и есть тот самый король, о котором там написано… Во что мне верить теперь?

Две крупные слезинки выкатились из глаз Милы и, пробежав по щекам, сорвались с подбородка, оставив две тонкие дорожки. – Я не верю даже в то, что вижу вас с этими вашими споттерами. Как мне поверить в то, что Грания на самом деле существует и что королю… моему папе, как вы говорите, на самом деле нужна моя помощь?

Голдения проплыла во поздуху, перебирая многочисленными зоотыми щупальцами своей «юбки» и мягко опустилась на кровать рядом с Милой.

– Спроси себя, – сказала он, – ты хочешь верить в то, что Элеон твой отец?

Мила не ответила.

– Я уверена, что ты уже веришь. Кровь в твоих жилах говорит за тебя, сердце говорит за тебя, твои слезы говорят за тебя.

Мила закрыла лицо руками.

– Тетрадь уцелела, – продолжала Голдения. – А значит, у нас есть надежда дописать легенду.

– Что значит «дописать»? – Мила подняла глаза на Голдению.

– Легенда не закончена. Точнее, легенда дописана не до конца. Однажды, много лет назад, в Грании произошло чудо. В честь шестнадцатилетия наследного принца Элеона жрецы храма Вечности, который иначе зовётся как Святилище, и книжных дел мастера произвели на свет чудесную книгу. Страницы её были сделаны из бумаги, сваренной по особому рецепту – с добавлением песка времени и порошка плодов с Дерева Жизни, на воде из озера Слёз Покорских Мучениц и огне, добытом из искр от взгляда Солнечного оленя. Обёрнута эта книга кожей змей из долины Мудрости и украшена драгоценными камнями и золотой росписью. В этой книге должна была появиться новая история Грании, ознаменованная приходом молодого короля Элеона. Раз в год обязан был делать записи один из жрецов Святилища. Эта книга была названа Хронемос, что на гранийском языке означает «Сосуд времени». И каково же было удивление жреца, когда он впервые открыл книгу, чтобы сделать запись, и увидел, что в книге уже есть текст! На его глазах строки рождались сами собой, буква за буквой. Это чудо долго обсуждали все самые влиятельные и просвещённые люди в Грании и не могли понять, что это, пока верховный маг Солфул не нашёл ответ в своём зеркале Мира.