Любопытство кололо теперь не только пальцы, оно бегало по всему телу юркой белкой, проскакивая то тут то там и требуя: «Не теряй время! Открывай! Читай!» Мила решительно открыла тетрадь....

«ГРАНИЯ» – прочла она единственное слово на первой странице. Жар прокатился по спине. Где-то уже это слово встречалось… Но где?

Мила перевернула страницу. И глаза девочки стали перебирать синюю вышивку чернильных букв. Записи кое-где потускнели, кое-где их размыла случайная капля воды… А может это автор уронил нечаянно слезу?

Мила читала быстро, жадно. Она отрывалась лишь на мгновение, чтобы перевернуть страницу, а потом вновь впивалась глазами в текст. Строки оживали в её голове, превращаясь в образы, сплетаясь в события, она словно смотрела увлекательный фильм, где всё было живым и настоящим.

В этой легенде странным образом слились воедино и сказки матери об отце (возможно именно из этой тетради она когда-то взяла эту историю), и рассказы Цезаря, и собственные наблюдения Милы, которые, подтверждались сейчас на примере старой легенды. И везде мелькало: Грания, Грания, Грания…, отзываясь в сердце девочки хрустальным колокольчиком.

Мила подняла от тетради глаза. Эти записи – ключ к старой тайне, которая существует НА САМОМ ДЕЛЕ?! Далёкая страна Грания зовёт именно её, Милу на помощь через пожелтевшие от времени страницы. Возможно, она единственная душа на всём свете которая может…

– Милена! – послышался снизу голос мамы.

Девочка вздрогнула и захлопнула тетрадь. Сердце бешено колотилось: Грания, Грания, Грания…

– Мила! Ты где?

На лестнице послышались мамины шаги. Девочка поспешно спрятала тетрадь в стол, но потом передумала, припрятала под подушку и поспешила в столонавстречу маме. Она не должна обнаружить тетрадь. Мила сама во всём разберётся.

– Ты чего там засела? – спросила дочь Настя. – И почему не переоделась? Так и ходишь в уличной одежде.

– Я просто… – Мила не могла прийти в себя после чтения тетради. – Я просто нашла интересную книгу и зачиталась.

– Надеюсь, это что-то из задания на лето по внеклассному чтению?

– Нет, другая.

– Ладно, тоже неплохо. Я рада, что тебе понравилось читать. Ты раньше не очень-то жаловала это занятие.

– Просто не попадалось хорошей истории.

– А эта история интересная?

– Очень.

– Если бы автор книги слышал твои слова, то очень обрадовался бы. Кстати, кто автор?

– На этой книге не указано имя автора.

– Так не бывает. На книге всегда пишут название и имя автора.

– Здесь нет.

– Странно. А как она называется? Мне даже любопытно, честное слово!

– Мам, чего ты прицепилась к этой книге! – вспылила Мила. – Книга как книга.

Настя удивленно посмотрела на дочь.

– Так-так. У тебя секреты от меня?

– Нет у меня секретов! Может, наконец, начнём работать над твоей книгой? – перевела тему Мила.

– Над нашей, – исправила Настя. – Обещаю, что обязательно укажу твоё имя как автора на обложке. Анастасия и Милена Светозаровы – красиво звучит, правда?

Мила кивнула.

– Партнёры? – Настя протянула руку.

Мила серьёзно пожала её.

***

– С чего начнём? – Настя присела на стул рядом с компьютером в гостиной и радостно поёрзала.

– Его звали Элеон, – торжественным тоном произнесла Мила.

– Кого «его»?

– Короля.

– Подожди-подожди, – Настя подняла руку. – Элеон… Я где-то слышала это имя, – она задумалась. – Мне бы не хотелось сейчас записать с твоих слов историю, которую уже кто-то когда-то написал и издал хорошеньким тиражом.

– Мама, мы будем работать или нет? – нахмурилась Мила. – Если да, то мне хотелось бы, чтобы ты мне доверяла. Я не собираюсь тебе пересказывать известную всем историю.

– Ладно-ладно, продолжай, дорогая, – Настя примирительно подняла руки.

– Он был мужественным и справедливым, – продолжила Мила. – Элеон всегда был готов защитить свою страну и народ, которым он правил. Но однажды…

***

Казалось, работа ничуть не утомляла Милу. Она говорила и говорила почти без остановки так, что Настя еле успевала записывать за ней.

Её поражало воображение дочери, хотя многие моменты, казалось, она писала сама по какому-то счастливому наитию, очевидно, выбирая из памяти черновые зарисовки сцен, некогда оставленных воображением. Временами ей чудилось, что она уже когда-то писала или читала об этом у другого автора, но, как известно, «идеи носятся в воздухе», и Настя лишь радовалась тому, что её дочь смогла одну из них уловить. Она то и дело мысленно повторяла: «Вся в меня!». Насте было невдомек, что Мила просто диктует ей историю из старой зелёной тетради.

Писательницы поглядывали друг на друга с азартом, как подружки, которые затеяли какое-то хитрое дельце и теперь работают над его воплощением. В принципе, это дельце было действительно хитрым, потому что с одной стороны мы видим писательницу, которая пообещала своему издателю отличную детскую книгу к концу лета, но у которой совершенно неожиданно случился творческий кризис, что значит полное отсутствие идей. Мертвая тишина в голове. Полный штиль. Пустота. С другой же стороны мы видим девочку, которая нашла легенду, в правдивость которой хочется верить всем сердцем. И как тут не помочь маме? Тем более кто узнает о том, что легенда написана в старой зеленой тетради?

Спустя два часа Настя потянулась и сказала:

– Давай закруглимся на первый раз?

– Ага! Ты там кекс привезла? Давай по кусочку?

– С удовольствием. Молока тебе налить?

– Да.

Настя с энтузиазмом занялась кексом.

– А здорово ты это придумала про злого волшебника Скерона Деймонара, – сказала она. – Хитер же этот бес! Вырвал победу у Элеона, сделав короля своим преемником, – восторгалась Настя.

Миле нравилось, как блестят глаза мамы.

– А ещё мне понравилось, что Скейрон опоил Элеона зельем из этой…

– Мирории.

– Точно! Он опоил короля в образе его возлюбленной. Надо придумать какой-то интересный ход с тем, что стало с королевством, когда король стал злым. Что он стал там вытворять? А главное, как наша героиня – девочка открыла для себя этот волшебный мир?

– Это я тебе завтра скажу.

Мама поставила чашку с молоком и развернулась всем телом к Миле.

– Даже так? У тебя уже есть идеи?!

– Ну да. Почти. Я подумаю ночью и скажу.

– Да ты у меня трудяга! И ведь у тебя хорошо получается!

Настя взяла руки дочери в свои.

– Милая, ты не просто моя помощница, ты моя муза. Так было всегда.

– Но ты мне никогда не говорила об этом, – ответила Мила.

– Без тебя я не стала бы писателем, – призналась Настя. – Мне хотелось писать добрые и хорошие истории для тебя, чтобы мир вокруг стал более волшебным.

Мила без слов обняла маму.

– Я тебя не подведу! – сказала Настя, крепко прижимая дочь к себе.

– И я тебя не подведу! – многозначительно сказала Мила.

Настя ещё раз крепко обняла дочь, а потом поднялась со стула и, напевая мелодию какого-то вальса и пританцовывая, принялась убирать со стола. Мила тоже встала:

– Я пойду ещё немного почитаю перед сном.

– Иди, моя хорошая, – улыбаясь, пропела Настя. – И пусть твой сон охраняют ангелы.

Настя продолжила вальсировать, а Мила отправилась к себе. Ей не терпелось вернуться к тому занятию, что ждало её в комнате.

Ещё на лестнице ей показалось, что в воздухе висит какой-то странный запах. Как от шубы из натурального меха, которая долго пробыла на морозе, а ещё от горящей свечи, и тонкой кудрявой стружки с сосновой доски, и листвы после дождя… Мила не знала, что может так пахнуть.

Этот запах очень сложно описать, но тот, кто хотя бы раз жизни ощущал его, понял бы, о чём идёт речь. Его ни с чем не спутаешь! Запах волшебства. Известно, как следует вести себя в таких случаях и чего желать. Для тех же, кто не знает, надо объяснить, что тем, кто почувствует этот аромат, могут овладеть довольно странные желания. Миле, например, неожиданно захотелось превратиться в настоящего кролика.