От избытка чувств он поцеловал бок телескопа. Прислонившись к стене возле невозмутимо сидящего грифона, наблюдала за ним и мрачно размышляла, как бы помешать этому жулику навредить Эсли. Не было сомнений, что этот серебряный телескоп был аналогом медного, скопированного мной у Эсли, только намного сильнее. Значит, этот ворюга действительно сможет использовать талантливого ученого в своих грязных интригах!.. В отчаянии обратилась к своей Силе, напрямую спрашивая совета у Ведущих. Пока я медитировала, старик вдруг резко сел за стол и совершенно другим тоном сказал:

— Однако же, пятьсот золотых для этих торгашей слишком жирный куш… — он принялся дергать за веревочку от колокольчика для вызова слуги.

В дверях появился горбун.

— Скажи-ка племяннику, чтоб пощипал этих гусаков… его доля как обычно!..

Горбун криво усмехнулся и закрыл дверь.

Поняв, что задумал этот гад, рассвирепела окончательно и схватилась за ларец. Потом с трудом взяла себя в руки, оставила его пока в покое и придумала одну хитрую комбинацию: вырезать телескоп, забрав его у Жесли, но только скопировать ларец, чтобы мошенник до поры, до времени ничего не заподозрил. Возможно, это решение и было откликом Ведущих, а возможно, и нет. Подождав, пока старик налюбуется приобретением и уберет его в шкаф, кинулась к ларцу. Сначала аккуратно скопировала сам футляр, а потом забрала телескоп, просто переложив в свой ящичек. Убедившись, что в экземпляре Алхимика стало пусто, мысленно горячо поблагодарила Ведущих за такую возможность и аккуратно закрыла шкаф. Этот прибор заполнил последний оставшийся у меня контейнер свернутого пространства.

Предвкушая выражение лица жулика, когда он обнаружит, что приборчик исчез, собралась домой. На прощание потрепала по голове грифона:

— Еще увидимся, малыш! — и неторопливо принялась спускаться вниз.

Во дворе Академии стоял тот особенный «дым коромыслом», который всегда и везде бывает, когда кто-то собирается уезжать. Его невозможно описать внятными словами, но всякий, кто хоть раз участвовал в этом — меня поймет.

Я сидела на высоком парапете главного крыльца, на панелях из резного мореного дуба, и наслаждалась открывающимся мне зрелищем. По двору бегал профессор Броу, громко раздавая указания взмыленным носильщикам. Несколько лучших студентов, удостоенных чести сопровождать ученого в путешествии, лихорадочно упаковывали последние припасы и снаряжение. Особенно потешно выглядел студент Лукас, напяливший на свою толстую белобрысую голову широкополую шляпу на шнурке — в точности, как у профессора! — и выглядевший в ней просто уморительно. Лихой головной убор был парню великоват и с завидной периодичностью съезжал на нос, закрывая обзор в самый неподходящий момент. Тогда Лукас испуганно замирал на секунду, лихорадочно поправлял шляпу, порой сбивая с носа очки, и снова бросался вперед.

За моей спиной стоял весь ученый совет Академии, вместе с главным советником его величества, лордом Броу. Царедворец был внешне спокоен, но я уже достаточно хорошо изучила советника, чтобы по малейшим признакам угадывать его настроение. Мне даже не нужно было для этого осматривать его ауру, чтобы быть твердо уверенной — лорд очень взволнован!

Я уже знала, что экспедиция предстояла грандиозная, и тихо молилась Ведущим по Странным путям, чтобы мне позволили хотя бы со стороны иногда подсматривать за профессором Эсли. Пройти с отрядом весь путь и не надеялась, — уж слишком много времени бы это заняло. Времени, которого мне и так категорически не хватало.

Ведущие все-таки услышали мои молитвы: я сидела на спине вороного фестрала[7], невозмутимо пробирающегося по склону немного выше отряда.

Экспедиция двигалась по лабиринту распадков между невысокими горами. Кругом были только полузасохшие кустарники, перемежающиеся полосами каменных осыпей. Порой тут и там на склоне притулилась изможденная ветрами сосна, да в небе кружила какая-то птица.

Профессор Эсли восседал на уже знакомой мне бурой лошадке. Свою знаменитую шляпу он надвинул на нос и мирно дремал, привычно покачиваясь в седле. Следом за ним ехали студенты: толстяк Лукас на таком же толстом пони с пышной гривой, высокий Зенли на вороной кобылке со стриженной гривой и классический «ботаник» Люк, на мерине мышастой масти. Все трое оделись точь-в-точь, как их кумир — в коричневые рубашки и штаны, кожаные жилеты и широкополые шляпы на шнурке.

Вдоль всей вереницы навьюченных лошадей и всадников двигался отряд королевских латников, посланных для защиты экспедиции. Их командир, браво покручивая усы, то проходил резвым галопом вдоль обоза, то обгонял студентов, на которых он посматривал свысока, и пристраивался к Эсли. Тогда он старался завязать разговор с ученым, но тот не реагировал, даже сладко похрапывая в полудреме, так что воин с легкой досадой придерживал жеребца, снова пристраиваясь за студиозами.

Фестрал вдруг фыркнул и насторожил уши. Легким толчком пяток подняла его повыше в воздух и вгляделась: впереди, всего в полукилометре, распадок вливался в долину, на которой раскинулся небольшой городок: одно- и двухэтажные дома из дикого камня, крошечные садики, пастбища. Все выглядело сонным и мирным, если бы не одно обстоятельство: возле самого отрога сбились в кучку два десятка всадников.

Фестрал снова фыркнул и покосился на меня: в белом глазу мелькнул красноватый отблеск, появляющийся у этих существ перед любым пролитием крови.

— Ну что, Коржик, посмотрим поближе? — я слегка дернула левый повод, командуя плавный спуск по спирали.

Зверь послушно завис в двадцати метрах над всадниками. Увиденное мне не понравилось настолько, что принялась припоминать недавно освоенные заклинания огня, могущие сойти за боевые: одежда на них была грязной и даже рваной, но как будто специально порванной и испачканной, а оружие было новым и взятым наизготовку. Все говорило о том, что это профессиональные воины, желающие сойти за бродяг.

— Надо предупредить Эсли!.. — было толкнула пятками бока своего скакуна, но тот просто повернулся к распадку.

С досадой увидев показавшуюся на равнине экспедицию, я приготовилась вмешаться в любую минуту. Впрочем, солдаты оказались на высоте: мгновенно перестроившись из редкой линии в полумесяц, латники приготовились к бою. Бандиты с гиканьем поскакали наперерез — похоже, их совершенно не испугало наличие вооруженной охраны.

Кружась над полем разгоревшейся рукопашной, внимательно всматривалась вниз, одновременно стараясь удержать эмоции и желудок под контролем. Да, увы! — моя психика оказалась совершенно не готова к развернувшемуся под копытами фестрала действию. К счастью, в конце концов, совладала с собой и даже угостила одного из бандитов файерболом прямо по гнусной роже, спалив ему бороду и сорвав подлую попытку выстрелить из арбалета в спину королевскому латнику. Пока ослепший на минуту злодей с завыванием тер лицо грязными ладонями, подхватила и спрятала его арбалет: мне пришла в голову идея пролететь по округе и посмотреть — нет ли еще каких неприятных сюрпризов для экспедиции?..

К счастью, мои опасения оказались напрасны, и даже, наоборот: в городке заметили схватку в устье распадка, и к этому месту летел небольшой отряд вооруженных пиками солдат.

Фестрал приземлился на середине склона, откуда с удовольствием проследила, как остатки банды, заметив подмогу, улепетывают прочь. Зверь радостно пофыркивал и косился на оружие в моих руках.

— Все хорошо, Коржик! — ласково похлопала зверя по холке свободной рукой, — вот только давай-ка запасемся болтами к нашему трофею. Тогда мы сможем полакомиться дичью на ужин!..

Фестрал радостно кивнул и взвился в воздух. На бреющем полете мы догнали спасающихся бегством бандитов и я сняла с седла одного из них двойной колчан болтов, болтающийся на передней луке.