— Киса, все в порядке, успокойся.

Он всем телом прижался ко мне, медленно приходя в себя. Приговаривая ласковые глупости, плавно поглаживала животное. Немного погодя, кот успокоился и замурчал.

— Ну вот, теперь можно идти дальше.

Осторожно, по стеночке, обойдя опасное место, прошли к следующему проходу, к счастью, уже нормальных размеров.

Этот зал походил на мечту геолога: разноцветные кристаллы, то ветвистые, словно деревья, то округлые и приземистые, словно кактусы. Гигантские друзы и конгломераты. Россыпи гальки и поросшие кристаллами мини-каверны. Прожилки минералов на стенах, словно карнавальный серпантин. Теперь кот уже не рвался вперед, осторожно ступая и прислушиваясь.

— Какая красота! — шепотом восхитилась, оглядываясь, — смотри, киса, вот это бирюза, а это — сердолик.

Показывая на знакомые минералы и шепотом называя, пошла вперед, к темному проходу на противоположном конце пещеры. Кот внимательно слушал, но не спешил отдаляться.

Ровно посередине зала на тумбе из белого гранита лежала шкатулка-коробочка, придавливающая лист бумаги. Подошла и прочитала:

— Для тебя, в помощь во время путешествий.

Удивленно приподняв брови, открыла шкатулку и обнаружила в ней небольшие черные бруски размером с губную помаду. На каждом была надпись: «1 дмЁ», «1 мЁ», «2 дмЁ» и так далее. Еще на них были две кнопки — красная и зеленая. Подумав, я осторожно взяла один из них и направила его на валявшийся рядом кусок камня, нажав зеленую кнопку. Слегка вспыхнул конус фиолетового света, и булыжник исчез. Обернулась к тумбе и нажала красную кнопку. Камень, как ни в чем не бывало «встал» на полированном граните будто век тут лежал.

Никакой опасности в этом зале не оказалось, так что через несколько минут блужданий по тоннелю мы выбрались на поросший лесом склон холма. Кот радостно замяукал, прощально потерся о мои ноги и ринулся вперед, в густые заросли.

— Удачи тебе, киса, — вздохнула, делая шаг вперед и проваливаясь в родной Мир.

Лето было в самом разгаре. В городе от жары плавился асфальт, кондиционеры в офисе работали на износ. В отделе рекламы было скучно и жарко. Иннокентий Витальевич в основном пил чай со льдом и читал газеты. Я рисовала впрок всякую фигню, иногда призывая начальника в качестве судьи.

— Считаешь, небось, дни до отпуска? — рекламщик разморено сидел на кресле, дожидаясь письма от типографии.

— Ага… в городе из-за жары просто душегубка.

— Поедешь за границу?

— Нет, по России, с друзьями.

— А я думаю к морю махнуть.

— Уже выбрали, куда?

— Жена решает. Я бы с удовольствием махнул куда-нибудь поближе, но ей экзотику подавай.

— Говорят, на Гоа здорово. Что может быть экзотичнее Индии?!

— А что, идея! — начальник потянулся за трубкой и погрузился в переговоры с дражайшей половиной.

У меня запиликал мобильный. Звонила сестра:

— Привет. Ты когда идешь в отпуск?

— Через полторы недели.

— Ага…

— А что?

— Ты же будешь на даче сидеть? Тут такое дело… в общем, мы с Мишей тоже пару недель в отпуске будем, а еще его друг. Так, может, мы все вместе на даче потусуемся?

— Коооотяяяя…. - обреченно протянула, — я же сто раз говорила, что уезжаю! В экспедицию!!! Чем ты слушаешь?!

— Ладно, еще поговорим, — она отключилась.

Вздохнула и вернулась к рисунку. Однако через минуту позвонил Рамирос:

— Ты уже укладываешь вещи?

— Пока сижу на работе. Упаковкой займусь на выходных.

— Ясно. Я тут тебе список вещей послал, на всякий случай. И надо будет на днях пересечься, уточнить последние детали.

— Договорились.

«УАЗик», набитый под завязку, несся по трассе на северо-восток от Петербурга. Сидя, как всегда, сзади, дремала, удобно устроившись на откормленном заду Тимофея. Пес не возражал, свернувшись клубком и мирно посапывая. Один раз мы остановились размяться и перекусить. К вечеру оказались почти на месте. Заночевав в кемпинге, чтобы не шастать по болотным грунтовкам в темноте, на рассвете отправились в глубь лесов.

Грунтовый проселок петлял среди просторных сосновых боров, веселых березняков, темных, мрачных ельников. Нырял в низины с болотцами и озерами, пересекал ручьи и речки. Сверяясь с GPS и картой, Рамирос напряженно пробирался по ненадежной дороге.

Тёма, чуя близкий конец тяжелого пути, прижался носом к окну и тихо подтявкивал, стараясь учуять волнующие лесные запахи через стекло.

Вскоре мы взобрались на холм и остановились посреди векового соснового бора, на небольшой прогалине.

С наслаждением выбравшись из машины, потянулась, разминая затекшее тело.

— Готовим лагерь, — скомандовал Рамирос, — наш объект должен быть вон за теми деревьями.

Он показал вперед, на север.

— Понятно, — Вадим вытащил первые тюки из багажника.

Выкопав яму под кострище, раскинув палатки и разложив вещи, мы взяли металлоискатель, лопату и карту и отправились взглянуть на цель нашего путешествия. Лагерь приказали охранять Тимофею. Взобравшись на соседний холм, обнаружили сильно вросшие в землю валуны, складывающиеся в потрепанный временем, но вполне четкий лабиринт.

Я принялась исследовать место с помощью Силы. Парни, до этого прозванивавшие заросли на краю лабиринта, бросили свое занятие и во все глаза уставились на меня. Медленно шла по обозначенной камнями тропе, прислушиваясь к себе и течению энергии вокруг. Место было и впрямь необычное: вихри самых различных Сил и энергий то сплетались в клубок, то четко следовали вдоль тропы. В центре они образовывали плотный столб, набирая колоссальную мощь.

— Это сакральное место, настоящее, — вернулась к парням, — и его не оскверняли, не трогали. Вы нашли что-нибудь?

— Ничего особого, только гвоздь старый, да солдатскую пуговицу. Место глухое, вряд ли здесь люди часто появляются! Разве что грибники…

Кивнула:

— Не страшно! Мы только что приехали. Думаю, паломники останавливались не здесь, а на окружающих холмах.

— Надо бы нарисовать схему лабиринта, хотя бы примерно, — предложил Вадим, — так легче будет исследовать. У меня с собой все, что надо.

— Отличная идея!

На составление схемы лабиринта и окружающих холмов у нас ушло два дня. Мы также нашли и пометили все перспективные для поиска места.

За южным холмом пряталось озерцо, полное рыбы. Рамирос будил меня на рассвете, и мы шли вдвоем на утреннюю рыбалку. Сначала побаивалась насаживать червяка на крючок, но потом втянулась. Было замечательно встречать солнце, сидя на коряге над темной водой, наблюдая за поплавком. Непуганые птицы беззаботно щебетали в сосновых ветвях, а однажды увидели несколько оленей и лося, вышедших на водопой на другом берегу. Звери не обращали на нас внимания, явно не считая опасными. Рам сидел рядом, спина к спине. Иногда наклонялась вперед, и тогда парень резко оборачивался. Убедившись, что я на месте, снова замирал, следя за поплавком.

На соседней возвышенности, с востока охватившей сакральный холм широкой подковой, мы раскопали небольшую стоянку охотников: несколько копий, пригоршня наконечников стрел и треснутый котелок окружили старое кострище. В метре в сторону нашли яму с кучкой глиняных черепков. Все это день за днем мы тщательно фотографировали и зарисовывали.

Так прошла почти неделя.

Проснувшись на рассвете, сладко потянулась и по привычке обернулась к восходящему над соснами солнцу, а потом в сторону лабиринта. Тут мое дыхание перехватило, и я бросилась будить друзей.

Заспанные парни выскочили из палаток. Тёма носился кругами, лая и путаясь под ногами.

Мы вместе уставились на небо между сосен: вверх взметнулся полупрозрачный столб белого не то светящегося тумана, не то пламени. Хотя, пожалуй, все-таки тумана, светившего неярким, но отчетливо видимым светом.