— Мам! Пап! Завтрак готов! — постучался Драсько и вернулся за стол. Через минуту родители вышли из комнаты, и он отметил, что отец держится за голову.

— Все в порядке? — озабоченно спросил Драсько.

— Да какой-то глупый кот скинул Олесику на голову кувшин, — мать поджала губы, выражая крайнюю степень неодобрения.

— Кот? Это черт мохнатый, а не кот! — взвизгнул Олесь. — Еще и рыжий. Дай только я узнаю, что за ведьма науськала это дьявольское отродье сбрасывать приличным людям кувшины на головы!

«Живоглот, маленькая мстительная зараза», — догадался Драсько и чуть ли не бегом бросился в комнату.

И впрямь, на полке над кроватью сидел кот Грейнджеренко и довольно урчал.

— Отомстил? Полегчало? — буркнул Драсько, сгребая кота в охапку.

— Драсько? — в ужасе воззрилась на него мать, когда он прошествовал вместе с котом к двери. — Ты схватил на руки этого жуткого зверя? Брось немедленно. У него наверняка блохи или, хуже того, лишай. Ты даже не знаешь, откуда взялся этот кот.

— Знаю, — буркнул Драсько. — И я его сейчас отнесу хозяевам. Уж сколько раз просил, чтоб внимательнее за животным смотрели.

— Драсько, Бога ради, осторожнее! Смотри, чтоб не поцарапал. Как ты будешь поцарапанный на сватовстве?

— Не поцарапает, — заверил ее Драсько и выскочил на улицу.

— Кстати о сватовстве, — проворчал Олесь, макая пляцок в сметану. — Я по-прежнему против. И вообще, моего сына превратили в домового. На стол накрывает, как последний…

— То есть ты исключаешь, что это забота? — дверь скрипнула, и в хату вошел Фирась. — Я смотрю, Нелли не против, что любящий сын собрал ей завтрак.

— Зато я против, — Олесь поднялся, подошел к брату и посмотрел на него в упор. — Мой сын, как последний домовой, накрывает на стол и носит хворост. А что дальше? Огороды будет вручную копать? Вообще будет огороды копать?

— Так он копал уже, — с истинно ледяным спокойствием произнес Фирась. – В школе.

Олесь подавился пляцком, и Нелли бросилась стучать ему по спине.

— В общем так. Предлагаю пари. Самое что ни на есть настоящее Малфюковское пари, — выдавил Олесь, когда откашлялся и отдышался. — Попросим Драська почистить снег. Если уберет магией — в Киев поедет.

— А если за лопату схватится — останется в Волшебных Вуйках, посватается к пани Грейнджеренко и мешать ты ему не станешь, — Фирась протянул брату руку.

— Так тому и быть, — Олесь пожал протянутую ладонь, и все трое уселись за стол, ждать возвращения Драська.

Драсько уверенно шагал по улице, крепко сжимая в руках Живоглота, который практически не брыкался.

— Отомстил? — мрачно спросил Малфюк у кота. — Молодец. Смотреть надо, на кого кувшины сбрасываешь. Понимаешь, отец меня теперь изведет. У него наверняка мигрень будет.

Живоглот попробовал мурлыкать, но в сдавленном состоянии у него это плохо получалось. Он донес кота до двора Гермиэли и закинул за плетень. Над селом снова прокатилось звонкое «Мяу», оборвавшееся где-то на половине ноты из-за того, что Живоглот по уши провалился в сугроб.

— Ты чего раскричался? — Гермиэля выглянула из хаты, но, увидев Драська, сменила тон на более дружелюбный. — Привет.

— Привет, — улыбнулся Драсько, помахал рукой в большой теплой рукавице и поспешил к хате.

— Как ты ночь пережил? — спросила Гермиэля, обняв его и закрыв дверь.

— Нормально, — отмахнулся он. — Мать с отцом легли в моей комнате, я в Фирасевой, а сам Фирась куда-то ушел.

— А…

— Вуйна обиделась и ушла, — Драсько не стал ждать, пока Гермиэля сформулирует вопрос. — Похоже, она вообще дома не ночевала.

— Какой ужас, — прижала руки ко рту Гермиэля. — Слушай, а где же она была? Неужто в лесу?

— Да хоть бы и в лесу, — Драсько нахмурился.

— Драсько, так же нельзя! — вздохнула она.

— А так можно? — Малфюк схватил ее за руку и поднял ее повыше, рассматривая то место, где под кофтой — он знал — вырезано на коже То Слово. За те несколько месяцев, что он общался с Гермиэлей, Драсько ни разу не увидел этого шрама. Слишком уж искусно Грейнджеренко его скрывала: то отвернется, то руку повернет, то полотенце на руку повесит. Это было так ненавязчиво, так обыденно, что Драсько не задумывался об этом шраме, и даже подзабыл о нем. А теперь, когда вуйна Белла приехала в Волшебные Вуйки, воспоминания вновь обрушились на Драська ледяной волной.

— Так, конечно, нельзя, — пробормотала Грейнджеренко, отдернула руку и натянула рукав чуть ли не до пальцев, — но и ты не прав. Это твоя вуйна, и сестра твоей мамы. Ладно ты — но Нелли очень расстроится, если Белла замерзнет насмерть в лесу.

— Пусть только попробует расстроиться, — проворчал Драсько, — я ей быстро напомню, как Белла с друзьями-Пожирателями у нас гостила полтора года. И как мама сама была рада их выдворить.

— Это другое, — попыталась поспорить Гермиэля, но у Драська был такой решительный и суровый вид, что она бросила эту идею.

— Ты что сегодня делаешь? — сменил тему Драсько.

— Ничего особенного, — пожала плечами Гермиэля. — Вот, бограча собиралась наварить. Ты будешь?

— Вечером, — уклончиво ответил Драсько. — Я бы еще попросил каких-нибудь кремзликов.

— У нас еще пляцки есть, — удивленно проговорила Гермиэля и заговорщицки добавила, — с маком, твои любимые.

— И плякци давай. И бограч. И кремзлики.

— Малфюк! Куда в тебя все это влезет? — всплеснула руками Гермиэля и придирчиво посмотрела на тщедушного Драська.

— Ну, может еще Фирась придет, — Драсько хотел, чтобы сватовство было сюрпризом, но подозревал, что после этого таинства полагается покушать.

— Ладно, Драсько, будут тебе и кремзлики, и пляцки, и бограча целый казан, — рассмеялась Гермиэля.

— Тогда до вечера, — Драсько просиял, легко поцеловал ее в щеку и опрометью выскочил из хаты.

Он уже почти добрался до двора Фирася, когда увидел Орыську, которая возилась во дворе. Марыська привычно повисла на плетне и что-то рассказывала подруге.

— Девчата, а девчата, — вкрадчиво произнес Драсько, когда подкрался к ним.

— Ой! — пискнула Марыська и рухнула с плетня в сугроб. — Малфюк, черт ты лысый. Чего пугаешь? Только от Гермиэльки идешь, а уже: «Девчата».

— Я как раз по поводу Грейнджеренко и хотел поговорить, — Драсько подал руку, помогая Марысе подняться из снега. — Я, кажется, слишком загрузил ее своими просьбами. Не могли бы вы ей помочь? Ну, заодно и посидите с ней. Чтоб скучно не было.

— Посидим, — кивнула Орыська. — Почему бы не посидеть. Только снег дочищу — и пойдем. Ой, снегу в этом году навалило — страсть как много.

Драсько взмахнул палочкой, и снег, заваливший Орысин двор, аккуратными кучами лег вдоль плетня.

— Ой, — пискнула Орыся. — Ой, спасибо, Драсько. Марыська, чего стоишь? Бежим к Гермиэльке.

Драсько потер руки, глядя, как подружки убегают в сторону хаты Грейнджеренко. Все шло так, как он задумал, дело оставалось за малым — вытащить на сватовство отца и мать.

В хате было тихо. Трое Малфюков сидели за столом и молча гипнотизировали дверь, будто бы от нее зависело появление Драська. Наконец, бедолага не выдержала и скрипнула, впуская в комнату блудного сына.

— О! Драсько пришел, — хлопнул в ладони Фирась.

— Что-то случилось? — Драсько подозрительно прищурился.

— Да вот снег надо разгрести, а у меня спину прихватило. Поможешь?

— Хорошо, дядя, конечно, — кивнул Драсько и схватил стоявшую у стены большую лопату.

Олесь горестно застонал и запрокинул голову.

========== Часть 6 ==========

— Отец, все в порядке? — Драсько испуганно посмотрел на Олеся, но тот лишь покачивался на стуле и тихо выл, не иначе как от досады.

— Ты хоть понимаешь, что сейчас сделал? — вопрошал он, глядя в потолок. — Ты жизнь свою сломал, ты нам с матерью жизнь сломал, ты всю семью опозорил.

— Прости, чем? Тем, что взялся за лопату? — непонимающе переспросил Драсько.

— Да поспорили мы с твоим отцом, — хмыкнул Фирась, — что если ты палочкой снег уберешь, то в Киев уедешь, а если за лопату схватишься — здесь останешься и Грейнджеренко замуж позовешь.