– Х.х. хорошо, а что Вы хотели?

– Я хотел выбрать истории с психическими расстройствами. Я пока не знаю пациентов, но понимаю, что есть расстройства, основанные на алкоголе, наркотиках. Кто – то, как вы сами понимаете, от армии тут косит. Меня интересуют пациенты, которые попали к нам из – за реального психического расстройства. Нууу Вы меня понимаете?

– Конечно Марк Андреевич, только переоденусь и сразу займусь. Я папки оставлю на первом этаже. Вы сами заберете? Или санитара попросить?

– Да, конечно, сам заберу, через сколько?

– Думаюууу, к одиннадцати будет готово, – сказала Вера, пропустив Марка вперед, – я забегу к Вам в кабинет и обязательно скажу! – закрывая за собой дверь в отделение, продолжала Вера. – В такую рань, истории ему подавай! Верочка, если вас не затруднит…. Не затруднит Марк Андреевич! Тьфу! Стаханов!

На столе у Марка была небольшая стопка историй болезней. – Ну чтож… – вздохнул Марк, – начнем? Марк сделал круговые движения головой, хруснул косточками пальцев, словно готовясь к бою. В голове пронеслось: "Лэйди анд Джентэльментс первая история гооооооотооооооова к проооооочтению". – Итак!

История болезни

Диагноз: Биполярное аффективное расстройство (F31), гипоманиакальный эпизод, легкая форма.

Паспортная часть:

1. Ф. И. О. Куницын Иван Сергеевич

2. Возраст: 49 лет 11.03.1947 г/р

3. Пол: мужской

4. Национальность: Русский

5. Профессия: Сварщик

6. Адрес: с. Стрелецкое ул. Дзержинского 32

7. Направлен: Районным психиатром

8. Госпитализирован: в добровольном порядке

9. Поступил первично

10. Поступил в стационар: 25 апреля 1996 г.

– Мммм…мда….

Причина поступления:

На протяжении трех недель пациент рано просыпался утром(4–6 утра), без последующего засыпания. Сон поверхностный. Пациента преследовало постоянное желание что – нибудь сделать по хозяйству. Усталость за собой не замечал. Забывал питаться из – за занятости делами. За несколько дней до госпитализации бегал по поселку и обнимался с прохожими.

– Ну да! Даже читать дальше не хочется, нужно бы поговорить с ним, уверен, что он в норме. Недостаток общения. Может стресс какой – нибудь. Что там у нас дальше? – Марк откинул историю на угол стола.

– Степанов Станислав, тридцать восемь лет… так…так… На момент курации предъявляет жалобы на подавленное настроение, апатию.

Из субъективного анамнеза выяснилось:

У пациента резкая смена настроения. Плохой сон… в общем… Что там следущее?

Евгений Милаев, тридцать три года, диагноз: Параноидная шизофрения, непрерывно – прогредиентный тип течения. Галлюцинаторный синдром.

Евгений родился в семье рабочих. В детстве Женя был замкнутым, друзей не было. В подростковом возрасте начал с кем – то разговаривать со слов матери. Увлекался настольными играми, в частности шахматами. В четырнадцать лет стал чемпионом района среди юниоров. Имеет Первый разряд. Со слов матери: "Это он ему помогает. Он… Внутренний бес, тот, что в нем сидит".

Целый день Марк просматривал истории болезней. И к концу рабочего дня, на столе осталось две истории из двадцати четырех, которые по мнению Веры подходили под запросы Марка. Это Евгений Милаев и Александр Васильев.

История болезни Васильева его особо не впечатлила. В ней не говориться о серьезных отклонениях. На выбор Марка повлияло то, что Васильев попросился в клинику сам. И то, что на момент курации вел себя уж больно спокойно. Ну и конечно срок, который он лежит в клинике, не мог оставить его равнодушным.

Если я выпишу из клиники больного, который лежит уже два с лишним года, то сделаю большой шаг к возвращению в Столицу.

Я поработаю с ними, подготовлю к выписке и выпишу. Психотерапия и подробные отчеты мне помогут.

Марк потянулся, зевнул, посмотрел в окно, – Надо собираться, еще квартиру смотреть. Он вздрогнул он стука в дверь. – Марк Андреевич, вы еще на работе? Домой собираетесь? – сказала Вера.

– Да, конечно, Вера, заходите. Как раз есть пара вопросов. Марк застегнул портфель, – Пойдемте, по пути поговорим! Ну в целом как я и думал, – продолжал Марк, – либо алкоголизм, либо небольшие психические расстройства, депрессии, эмоциональные напряжения, в целом практически ничего особенного.

– А что вы думали? Как в фильмах американских? Дибильные мультики по телевизору и Наполеоны с Гитлерами? – смеется Вера.

– Нет, нет! Что вы..? Я же был на практике. И кстати я нашел парочку, людей, с которыми реально можно поработать.

– Кто? – перебила Вера.

– Милаев и Васильев, думаю им можно помочь, – заглядывая в лицо Вере, сказал Марк.

– Нуу… Вы знаете… помочь? Чем вы им поможете?

– Как чем? Психотерапией! Я заметил, тут это не практикуется?

– Да какая тут психотерапия, успеть бы им всем таблетки выдать вовремя, а вы… психотерапия… – Марк и Вера подошли к воротам, навстречу вылетел Владимир. – Все? Отмучались? – сказал Владимир.

– Отмучались! Вы на автобус в город? – сказала Вера.

– Да, пока живу в гостинице. Сейчас поеду смотреть квартиру, – сказал Марк.

– Ясно. А я здесь. Рядом, через квартал. До свидания Марк Андреевич! – сказала Вера. – До завтра, Вера. До свидания Владимир, – сказал Марк

Прошел месяц.

Марк закрыл за собой дверь, осмотрелся и вздохнул. В его глазах и в поведении можно было заметить небольшую неуверенность. Подошел к столу, поставил свой портфель, немного отодвинул штору, и выглянул в окно. Конец марта и хозяева соседних домов начинали потихоньку наводить порядок в своих дворах.

Окно было порталом в другую реальность, реальность, нормальную для всех. Мир, где рождаются, растут, переживают все происходящее в жизни. Периодически расстраиваясь и радуясь событиям, которые с ними случаются. Каждый из этих людей за окном считает, что он особенный, и не только потому, что рисунок его отпечатков пальцев индивидуален. Они думают что у них свои суждения о жизни, и конечно же своя точка зрения на все случаи. Каждый – лучший!

Никто не видит больницу, потому что у каждого «своих забот хватает». Нет времени на то, чтобы думать об окружающих. Больница прозрачна. Люди смотрят сквозь нее.

Марк подумал, что это то самое место для проведения сеансов по психотерапии. Его разъедала мысль о безучастии в лечении больных. И все то время, которое он провел в больнице, лишний раз подтвердило, что каждый сотрудник в первую очередь думает только о себе. Для больных остаются только злость и раздражение. Из заботы только лекарства. Выдав их, они уверены, что помогли. Может в этом и есть правда, да только она у каждого своя.

Марк посмотрел на часы, – Десять часов, так… так… так…. Достал из портфеля историю болезни, большую тетрадь для записей, сел на стул, покрутил головой. Взял историю в руки. – Евгений. Женя, Женя. Марк услышал, как кто – то идет по коридору. Он повернулся в сторону двери, прислушиваясь. Сердце на несколько секунд застыло от волнения, а потом его пульс ускорился, наверстывая упущенное. Звук прошел мимо двери и Марка отпустило.

Он глубоко вздохнул и начал убеждать себя в том, что он сможет. Что главное начать, каждый когда – то начинал. Марк снова услышал звуки в коридоре. На этот раз он был уверен в том, что это Вера. И в том, что его первый в жизни сеанс психотерапии вот – вот начнется.

Марк поправил халат, и начал листать историю болезни, словно рассматривая глянцевый журнал, в поисках заголовка, на котором он бы точно остановился. Шарканье приблизилось к двери, совместно со стуком донеслись слова Веры, – Марк Андреевич! Вы здесь? – Марк ответил, и пригласил Веру.

За Верой, опустив голову, зашел Женя.

– Верочка спасибо, жду Вас через час. Проходите Женя. Присаживайтесь, – Тура, не поднимая голову, перебирая пальцы рук, прошел к столу и молча сел. Было видно, что он очень хотел посмотреть в окно, но не решался. Марк открыл историю болезни на первой странице, посмотрел на Женю и сказал.