– Тура, хрена ты лезешь не в свои дела? Тебе не все равно че со мной? Так, иногда, голова болит, а в целом все нормально. – Тура удивленно посмотрел на Хроника, Хроник продолжил. – Че, ты, смотришь? Мигрени у меня сильные! Башку бывает, так схватит, что тошно, и на ногах не держусь.

– Мигрени, знаю я такие мигрени. Сидит у меня в голове одна. Прости, без обид! Вот видишь? Приходится извиняться, но я – то с этим живу! И меня устраивает. Я не один и меня не обижают, сам не знаю, че делал бы без него,

– Хроник опустил голову и начал водить пальцем по столу, затем поднял глаза и сказал, – Короче, я спать, иди ты на хрен, Тура, со своими советами и чертовыми жителями, – Хроник поднялся и ушел.

– Вот в натуре шизик, – сказал Тура.

– Тттточно! – сказал Заика.

– Доброе утро Владимир Николаевич, – сказал Марк.

– Доброе, доброе. Вы сегодня раненько.

– Да. Работы много. Лучше прийти раньше на работу и уйти вовремя, чем сидеть тут до посинения. Дома ведь семья.

– Все правильно, – закивал Владимир, – правильно, ну. Хорошего дня.

– Спасибо, и вам хорошего, – сказал Марк.

Марк подумал, что ему не помешают такие пожелание, и скорее они даже кстати. Сегодня очередной сеанс и к нему еще нужно подготовиться. Конечно, Марк был уверен в себе, статен и прямолинеен, но искры сомнения проскакивали в его голове.

Завершение сеанса, на котором все время отталкивали его помощь, а затем ее попросили., любого поставит в тупик. Вопросы, почему и что на это повлияло, не могли отпустить Марка все оставшееся время после сеанса. У Марка было несколько гипотез, и он надеялся, что на следующем занятии с Сашей, что – то проясниться.

Марк подошел к входной двери в отделение, открыл портфель, чтобы достать ключи.

– Доброе утро, Верочка, Марк Андреич уже на работе, имей в виду, – сказал Владимир.

– Доброе. уже? А че так рано?

– Сказал, мол не хочет задерживаться. Лучше, говорит, вовремя уйду.

– Ух ты какой работяга! – сказала Вера.

– Дааа. – сказал Владимир.

– Трудоголик, блин, когда он уже сдуется? Сколько можно работать? – подумала Вера. – Скоро, небось и мне начнет намекать, чтоб я по раньше вышла или по позже ушла. Хрен! У меня своих дел хватает, бегать еще с этими больными как с писанной торбой. Ему надо, вот пусть и сидит тут сутками.

На встречу Вере, из отделения вышел санитар: – Привет, Верочка.

– Привет, Коля, – сказала Вера.

– А че это мы с утра такие злые?

– Тебе оно надо? Иди, куда шел.

– Ой..ё..ёй. Не стой ноги встала, Вера Николавна?

– Матрена Африкановна! Николавна! Ненавижу, когда меня так называют!

– Все… Все… Все. Молчу, – сказал Коля.

Вера была взвинчена, несмотря на ранее утро. Она злилась, что вместо того, чтобы в своей жизни отдыхать на каких – нибудь островах, пить холодный коктейль из красивого стакана и сверкать белоснежной улыбкой, проходящим мимо красавцам, ей приходиться каждый день ходить и подгребать дерьмо за больными. Иногда эта волна накатывала на нее сильнее, чем остальные дни. Отчаяние переходило в раздражение и злость, которая выливалась на окружающих.

В холле Вера встретила, Марка. Марк выглядел бодро. Прямая осанка, выбритое лицо и расчесанные на бок волосы. Он был похож на актера. Марк улыбнулся и сказал, – Доброе утро Верочка! Как твое настроение? Боевое? Вера посмотрела на Марка из под – лобья, – Доброе, Марк Адндреевич, доброе. Все хорошо, настроение вроде тоже ничего.

– Так это же хорошо! Значит, сегодня продуктивно поработаем! Вы же не забыли?

– Что?

– То, что сегодня сеанс с Евгением в десять начало. Доставите мне его вовремя?

– Да, конечно доставлю. В целости и сохранности.

– Ну и хорошо. Я пробегусь по отделению, небольшой обходик. Решил по – раньше его провести. Потом пойду готовиться к сеансу.

– Хорошо Марк Андреевич, я все поняла.

Дверь курилки как всегда была подвижна. И в восемь утра в нее набилось уже около пятнадцати человек. Поскольку все недавно проснулись, арену комнаты никто не занимал. Все молча курили и лишь слова с просьбами закурить сотрясали задымленный воздух.

– Отвали урод! Куришь? Кури свои! Хрена ты приклепался?

– Ну дай закурить? Сигаретку, дай, одну. Я отдам потом. Как будет, я верну.

– Я те говорю непонятным языком? Свали на хрен. Вот и все диалоги.

Тура лежал на своей койке, когда почувствовал небольшой пинок по стопе.

– Блиин… какого хрена? – сказал Тура.

– Вставай гоблин! Сколько можно спать? – сказал Хроник.

– Слыш, отвали! Дай поспать, не могу подняться, – Тура перевернулся на живот.

– Вставай чебурек! Хватит дрыхнуть! Там новых дурачков в смотровую привезли, пойдем постебемся, – сказал Хроник.

– Успеем, – сказал Тура.

– Когда мы там успеем, давай бегом!

– Отвали! – сказал Тура.

– Ладно, – Хроник развернулся и пошел в столовую, набрал воды в ладошки и ускорился, теряя ее по каплям. Подошел к Туре и сказал, – Ты можешь повернуться?

– Отвали Хроник, че тебе надо?

– Ну повернись, сюрприз есть.

– Че за сюрпиз? – поворачиваясь, сказал Тура и тут же получил порцию воды в лицо. Хроник начал истерически смеяться.

– Вот урод! – подорвался с кровати Тура.

– Зато умылся сразу, вместе с подъемом! – сказал Хроник.

– Ладно, блин, надо вставать, – Тура встал с кровати, накинул тапочки и пошел умываться.

– Я тебя тут подожду! – сказал Хроник.

Долго ждать не пришлось. – Ну че? Пошли? Че там за новенькие?

– Пойдем, тока по старому сценарию, идет? – сказал Хроник.

– Пойдем уже! – сказал Тура.

Хроник и Тура вышли в коридор. Стали в стороне от смотровой палаты, чтобы их не было видно, но они могли видеть через окно тех, кто там находится. Тура двинулся с места, но его остановил Хроник, схватив за руку.

– Подожди, пусть Вера пройдет, – Вера молча, несмотря на них зашла в таблеточную. – Ну все, пойдем, – сказал Хроник.

Тура по – над стенкой стал подходить к окну смотровой, Хроник присел на корточки и стал потихоньку подползать снизу окна. Хроник занял позицию, повернул голову и вопросительно кивнул Туре. Тура чуть высунулся из окна, и увидел в палате медсестру и одного больного. Тот сидел на кровати и качался, держась за голову. Еще трое, лежали на койках. Тура позвал Хроника и мимикой показал, что нет смысла. Хроник с разочарованным лицом отполз в сторону и отошел к стене.

Вдруг они услышали грохот, который доносился из смотровой. Хроник подбежал к окну, и увидел, как на полу в конвульсиях бился больной. Его ноги были прямыми, а руки согнутыми и отведенными в стороны. Глаза и рот открыты. Пена изо рта. – Эпилепсик! – сказал Тура, – он только что сидел на кровати и держался за голову. Чувствовал по ходу.

В то время как Тура и Хроник разговаривали, к больному с приступом подбежала медсестра и санитар. Остальные больные встали со своих коек и с ужасом смотрели на происходящее. – Слышь, Тура, а тут шоу неплохое получилось, по – моему. Они уже и без нашей помощи поняли куда попали, – Тура и Хроник надменно засмеялись.

Открылась дверь таблеточной и из нее вышла Вера. Она сразу увидела, как двое стоят и ржут у смотровой.

– А ну валите отсюда, а то сейчас же на вязки отправитесь.

Тура и Хроник со словами: «мы мимо проходили», развернулись и быстрым шагом пошли в столовую.

Вера взглянула на часы, вспомнив о том, что в десять часов нужно отвести Женю на сеанс психотерапии. Было двадцать минут десятого, Вера вздохнула с облегчением и зашла обратно.

– Женя, ну вот ты где. Ты готов? Сейчас идем к Марк Андреичу, время уже без пяти, – сказала Вера.

– Да, я готов, – сказал Тура. – Хроник, скоро буду, не скучай!

– Давай вали уже, Евгений! – сказал Хроник.

Вера и Тура вышли из столовой и направились в сторону курилки, к выходу. Открыла решетку, они вышли, закрыла и они пошли по ступеням.