– Меня растили для этого. Каждый день, каждый час. Только обучение и работа. Когда отец уехал на год, я правил вместо него. Никто не скажет, что я был плохим таном. Это мое Предназначение. И у меня есть тень…

Я не даю ему закончить:

– Князья и главы кланов не признают вас. И вы это знаете.

Он отворачивается к огню. Блики пляшут на нечеловеческом лице, превращая его в подобие карнавальной маски. Острые уши, высокие скулы – от отца фэйри. Широкий нос, округлые щеки и подбородок – это уже от матери. Огонь отражается в лазурных глазах багряными всполохами.

– Знаю.

– Поэтому я нужна вам. Именно я.

– Что может сделать одна законница? Да еще человечка.

Где-то за окном шуршит унылый ноябрьский дождь. Ох уж эти северные дожди! Холодная морось сутками сыплет и сыплет с серых небес.

Зябко ежусь, подвигаясь к огню. Не будь в резиденции клана Танцующих-с-Ветром так холодно и неуютно, я могла бы подумать, что вернулась в Кастелло ди Нава. Гулкие залы, узкие лестницы, стрельчатые окна, высокие потолки, запах чуть отсыревшего камня. Кажется, выгляни в окно – увидишь виноградники на склонах холмов и Эрану в закатных лучах, услышишь, как перекрикивается стража и блеют козы…

Но в Рино даже зимой теплее и больше солнца.

– Последние шестнадцать лет я изучаю право на стыке законов людей и фэйри. Юридические казусы. Прецеденты. Лазейки. Ваш случай нельзя назвать простым, но если вы наймете меня и будете слушаться, я гарантирую решение в вашу пользу.

Мои слова звучат уверенно и сухо. Убедительно. Так говорят Мастера, рассуждая о своем деле.

Фэйри бесконечно уважают чужое мастерство, оно в их глазах всегда связано с Предназначением. И неважно, что Ламберт – полукровка. Он впитал это с молоком кормилицы фэйри, с наставлениями отца. Он должен поверить.

– Какую оплату вы хотите?

Полированное дерево подлокотника врезается в ладонь.

– Это не будет стоить вам почти ничего. Только немного информации. Услуга за услугу.

Ламберт кривит тонкие губы и молчит. Он уже все понял, но ждет, когда я скажу это вслух. Таковы правила.

– Вы расскажете мне правду, – выдыхаю я и чувствую, как сердце внутри начинает колотиться, точно после долгого бега. – Как вы получили тень?

– Люди, – с отвращением произносит монгрел. – Так и знал, что все этим закончится.

– Я – ваш единственный шанс, Ламберт, – я принуждаю говорить себя все так же медленно и веско, пусть сердце бьется где-то у горла и хочется сорваться на крик. – Доверьтесь мне, и я заставлю князей и танов забыть о вашем происхождении.

Все время, пока он ворошит кочергой угли и думает, я сижу, кусая губы. Нельзя давить, нельзя поторапливать. Пусть подумает…

Он выберет правильно.

Сын главы клана фэйри и смертной женщины. Полукровка, калека, рожденный с жалким подобием тени. Ни толики магии.

Его воспитывали как правую руку наследника, но десять лет назад сын тана Фианнамайла пропал.

А потом случилось необъяснимое. Непонятное, чудесное, невозможное.

Подарившее мне надежду.

Как давно это произошло? Не знаю. Ни Ламберт, ни его отец не спешили кричать на каждом углу о свершившемся чуде. Я впервые услышала о полукровке, когда погиб его отец и оказалось, что в клане Танцующих-с-Ветром нет чистокровных фэйри с Предназначением правителя.

Но есть Ламберт…

Законы бытия неумолимы: невозможно обрести тень, как невозможно стать фэйри, будучи рожденным человеком.

Иногда невозможное все же происходит.

– Я догадывался, что вы здесь ради этого. Зачем еще? Вы – человечка в мире фэйри. Рабыня Стража, несмотря на все ваши знания и уважение Северного двора.

Усмехаюсь на «рабыню», но молчу. Слово «жена» подошло бы куда больше, но я давно оставила попытки разубедить каждого встречного.

И все же против воли рука тянется к ошейнику.

Не просто знак принадлежности моему мужчине и не просто символ рабского статуса. Творение злого чернокнижника, артефакт, заставляющий бездумно подчиняться приказам хозяина, если он того пожелает.

Я так давно ношу ошейник, что уже не помню, каково это – не чувствовать на горле мягкого, но властного охвата. Двадцать лет. Большую часть жизни.

Двадцать лет назад лорд-Страж купил меня у герцога Рино – моего отца. Увез из родной страны, надел ошейник. Странно вспомнить, как я его ненавидела…

Тогда мы оба не знали ни друг друга, ни о той особой связи, которую артефакт создал между нами.

Порой я думаю: могло ли тогда, двадцать лет назад, все пойти по-другому? Могли ли мы понять друг друга без боли, обид, недоверия?

Ошейник – наше благословение и проклятье. Причина, по которой я не старею. Причина, по которой мой мужчина не может жениться на мне – законы фэйри не дозволяют жениться на рабынях.

За бессмертие и вечную молодость нужно платить.

Когда-то я сказала Элвину, что неважно, есть на мне ошейник или нет, если он не пользуется его силой и снимет, как только я потребую.

Я ошибалась…

Мы неравны, и моя зависимость – яд, что ежедневно отравляет нашу близость. В глазах фэйри я рабыня. Человечка в ошейнике. Голос Стража. Любое мое достижение принадлежит не мне – Элвину.

Но если у меня появится тень…

– Не стану вас обманывать, – продолжает мой собеседник. – Нет способа обрести тень. Или есть, но я его не знаю.

– Тогда откуда…

– Случайность, совпадение. Не надо идти по моим следам. Я не хочу вашей смерти. Это гиблое место…

– Место?

Полукровка вздыхает:

– Зачем вам тень?

– Вы спрашиваете, зачем мне бессмертие?

– Я знаю, лорд-Страж и так подарил вам бессмертие. Неужели люди так жадны, что не в силах остановиться на полпути?

Мое возмущение от ханжеских слов столь велико, что прорывается наружу:

– Легко рассуждать о человеческой жадности теперь. Что бы вы сказали десять лет назад?

– То же самое, – он медлит, вглядываясь в мое лицо. – Людям не понять, но тень – это сила, которая всегда дается для чего-то. Поэтому у фэйри есть Предназначение. Хотите, я дам зарок на Великий долг? Великий долг главы клана – хорошая оплата.

Он что же, держит меня за дуру? Смешно сравнивать.

– Нет. Просто расскажите, что с вами случилось.

– Это знание будет бесполезным для вас. Рискнете повторить мой путь – погибнете.

– Или пойму, что вы правы, и не стану рисковать.

Ламберт не верит. Я сама себе не верю. Потому что, если есть хотя бы крохотный шанс, я должна попытаться…

– …Дети? – Элвин отводит взгляд. – Было бы неплохо. Но какой смысл говорить об этом? Очень хочешь наблюдать, как мальчишка, которого мы усыновим, будет взрослеть и стариться? У вечной жизни и вечной молодости есть свои неудобства.

Он прав, и в этом наша общая боль.

Я представляю себе мальчика со светлыми, как у него, волосами и моими глазами. Или девочку… я бы плела ей косы и рассказывала на ночь сказки.

– Мне всегда казалось символичным, что Стражи бесплодны, – теперь в его голосе столько яда, что хватит отравить всю рыбу в Темесе. – Квинтэссенция бесполезности.

– Не надо, – тихо прошу я. – Это ведь неправда.

– О, еще какая правда. Знаешь, нас создавали, как детали механизма. Двенадцать, чтобы с запасом. Если парочка сломается – не страшно. Ну зачем деталям дети? Смешно.

– Джанис говорил, что все дело в тени. Если бы я…

Он перебивает меня с неожиданной яростью:

– Больше слушай Джаниса, он вечно носится с дикими идеями. Думаешь, у меня было мало романов с фэйри?

Подхожу сзади, чтобы обнять его, уткнуться носом в плечо и тихо спросить:

– Кто-нибудь из них хотел от тебя детей?

Лорды и леди из Братства Стражей, «искусственные фэйри» – так однажды назвал себе подобных Джанис. Шесть мужчин и шесть женщин из человеческого рода, принявшие в дар от ушедших богов волшебную тень, а вместе с ней – магию и бессмертие.

Считается, что Стражи бесплодны, отдали способность к деторождению в уплату за могущество, но я не желаю верить в это. Лишить кого-то навсегда счастья материнства или отцовства – слишком жестоко, а боги добры и милостивы.