Люси резко откинула назад голову и в безмолвном крике открыла рот, чувствуя, как по всему телу пламенным импульсом разносится волна чистого наслаждения, а после на организм резко сваливается ощущение пустоты и безжизненности. Как-то странно и отчуждённо, как будто это тело было вовсе не её, она ощутила, как по ногам и ягодицам стекает горячая вязкая сперма. Щекотно. Девушка хотела было развернуться лицом к брату, но поняла, что если разожмёт сейчас руки, то просто без сил рухнет на грязный холодный пол. Ноги категорически отказывались держать её на — будь они прокляты — каблуках, дрожали и подгибались, голова была больной и тяжёлой, а под веки словно залили горячий свинец.

— Я немного переборщил? — раздался голос откуда-то снизу, и блондинка не без труда скосила туда мутный взор: перед ней на корточках сидел Стинг и салфеткой вытирал с её ног потёки спермы. Он придвинулся ближе, обдавая нежную кожу горячим дыханием, кротко поцеловал внутреннюю часть бедра и вдруг очертил длинную дорожку языком вверх. Люси с ног до головы покрылась колкими мурашками и поняла, что снова начинает возбуждаться; резко дёрнулась всем телом, как от удара, попытавшись избежать прикосновения, но оступилась и ощутимо ударилась поясницей об угол раковины. Острая боль мгновенно прошила всю спину и немного стихла, перетекая в тупую пульсацию. Стараясь не морщиться от далеко не самых приятных ощущений, Люси закусила нижнюю губу и отвела в сторону немигающий взгляд; на глаза наворачивались злые слёзы.

— Не стоит, Стинг. Я сама всё сделаю.

Её тихий придушенный голос звучал затравленно и отстранённо. Парень тяжело вздохнул, с неприкрытым интересом разглядывая застывшую статуей сестрёнку. Сейчас она была по-блядски красива: волосы взлохмачены, красные губы распухли от поцелуев, а в уголках глаз серыми подтёками-лапками скопилась тушь. Взгляд опустился ниже, отмечая всё новые и новые детали, заставляющие подниматься из глубин души злорадствующее торжество. Платье всё сбилось набок, бретели давно спали с плеч, а низ его и того задран ваше задницы. Тяжёлая грудь с проступающим сквозь ткань контуром сосков дышит хрипло и влажно, от самой неё за версту разит сексом и спермой. Да что там говорить — она вся дрожит и оттрахана до такой степени, что едва держится на ногах. Чтобы скрыть следы подобного не хватит ни пяти минут, ни часа. Стоит лишь им выйти отсюда, как любой слепой, глухой и полоумный дебил поймёт, чем именно они занимались.

Стинг цокнул языком и покачал головой, отходя на несколько шагов от девушки, но та даже никак не отреагировала на это, до сих пор витая в своём розовом мирке. Собственное отражение в зеркале встретило его ничуть не лучшим зрелищем, чем было у Люси. Он подмигнул самому себе, застегнул ширинку и поправил сбившийся воротник рубашки. Пожалуй, всё же не стоило быть таким неосмотрительным и идти на поводу у собственных желаний, ставя их превыше тех дел, которые во многом решали вопрос сохранности его шкуры. На кону стояло слишком многое для того, чтобы жертвовать этим ради очередного перепиха в туалете, но Стингу действительно было это необходимо для того, чтобы доказать — кому и что? Самому себе, что его контроль над этой пустоголовой дурочкой уже достиг того момента, когда она ни в чём не может отказать ему? Да, пожалуй, именно так всё и было. И плевать, что подумают остальные, пусть они тоже знают об этом. Пусть знают, что эта малышка вовсе не такая недотрога, какой хочет казаться. Вся её напускная гордость на деле и выеденного яйца не стоит.

— Милая, — начал он и тут же замолк: получилось настолько неестественно и лживо, что он бы и сам себе не поверил. — Сколько тебе нужно времени, чтобы привести себя в порядок?

Девушка заправила за ухо прядь волос и посмотрела на него как-то испуганно, исподлобья.

— Десяти минут должно хватить.

— Ну же, тебе не стоит бояться, — мягкий поцелуй в разгорячённый, влажный висок успокоил девушку куда больше, чем слова. По телу пробежал холодок и неприятным, тянущим послевкусием засел в солнечном сплетении. — Ты ведь помнишь, что тебе требуется сделать?

— Да, — прохрипела в ответ Люси, чувствуя, как деревенеют конечности. С почти маниакальной жадностью она вслушивалась в шумное дыхание у её уха, слегка щекочущее колышущиеся волосы.

— Я надеюсь на тебя. Ты ведь знаешь, что мы делаем это не для себя?

— Ради папы, я помню.

— Умница, — он улыбнулся, но в этой улыбке не было и тени доброты или мягкости. — Тогда я подожду тебя снаружи?

Девушка покорно кивнула, неуклюже одёргивая подол платья, и повернула вентиль крана, подставляя ладони под ледяную воду. Стинг хотел было добавить что-то ещё, но передумал и направился к двери, засунув руки в карманы пиджака. Ладонь наткнулась на что-то мягкое и рельефное. Вытащив предмет наружу, парень обнаружил, что это были кружевные трусики. Усмехнулся коротко и, засунув предмет белья обратно, вышел из уборной, громко хлопнув за собой дверью.

***

Всё же Люси поскромничала в расчётах: из уборной она вышла лишь спустя полчаса, но зато заметно посвежевшая и одетая как с иголочки. Она испуганно отшатнулась, когда у самой двери наткнулась на откровенно скучающего Стинга, который подпирал собой стену и с выражением вселенской скорби разглядывал орнамент на кончике собственного галстука.

— Ох, наконец-то! Я уже успел подумать, что с тобой что-то случилось, — охрипшим голосом воскликнул он и подал сестре руку. — Не спеши так, мы вряд ли пропустили что-то важное.

— Я не ожидала тебя здесь увидеть, — честно призналась Люси, сильнее сжимая в ответ крепкую руку парня. — Думала, что ты давно уже в зале. Или побоялся, что я струшу и убегу?

— О чём ты? — искренне удивился или же сделал вид Стинг, ведя её за собой по длинному пустынному коридору. Где-то вдалеке звучала спокойная приглушённая музыка, эхом плывущая по воздуху и достигающая их слуха лишь слабым отголоском. Парень остановился у большой резной двери, открывая её и пропуская девушку внутрь первой.

Оказавшись внутри и услышав щелчок двери за спиной, Люси почувствовала, как низ живота начинает болезненно сводить спазмом. Все здесь присутствующие являлись в основном мужчинами и были условно разбиты на небольшие группы, равномерно распределённые по всей площади зала. Стоило только увидеть в толпе несколько отдалённо знакомых лиц с визита в дом Дреяра, как состояние девушки резко ухудшилось, и она едва сдержалась, чтобы не выдернуть руку из захвата брата и позорно не сбежать. Пожалуй, он был прав, что не стал надеяться на её выдержку. Второй раз по собственной воле в клетку с хищниками зайдёт только самоубийца — Люси, судя по всему, именно такой и являлась, но теперь отступать было уже поздно. Данное брату слово и столь неуместная сейчас гордость связывали её незримыми нитями.

— Видишь того одутловатого старичка с кудрявыми волосами? Так вот, представь, это его настоящие волосы, — пытался отвлечь сестру Стинг и рассказывал о некоторых присутствующих здесь людях. — Я сам поверил только после того, как якобы случайно зацепился за его волосы пуговицей.

… И ей вовсе не обязательно было знать, что этот простодушный на вид старик являлся одним из крупнейших наркодиллеров в их стране.

— Ты сумасшедший, — нервно хихикнув, тихо прошептала ему на ухо девушка и принялась разглядывать остальных. Её внимание сразу привлёк очень низкий, едва достающий ей до пояса мужчина с непомерно большой головой и по-детски пухлыми, короткими руками. Он стоял немного поодаль спиной к ним, и вокруг него собралась целая толпа людей, внимательно внимающих каждому его слову и очевидно дожидающихся своей очереди переговорить с пожилым человеком с глазу на глаз. Зрелище было ещё то. — О, а это кто?

— Макаров Дреяр, — сказал как отрезал Стинг и сразу почувствовал, как сильнее сжалась на его локте рука девушки. — Отец того самого Дреяра, с которым ты уже знакома. У него была жена, тоже какая-то калека, но сына он успел заделать с хорошенькой любовницей. Хотя я бы в его случае вообще сомневался, что в жилах Макарова и Ивана есть хотя бы одна общая капля крови.