– Пригласим, конечно! И постараемся убедить!

Загида загорелась. Да и как не загореться от такой идеи – в их студенческую группу придёт представитель КГБ и будет выступать! Такого она до сих пор и не слышала. Это, может быть, будет впервые! Надо будет пригласить на собрание и параллельные группы.

– Дело серьёзное, надо обсудить всё заранее, – сказал Токтогулов.

Видя, что это наивное существо хватает крючок, он успокоился, подобрел. Возникло желание пошутить.

– У нас есть специальный отдел по связям с общественностью. Недавно создали. Начальник отдела… – он перевёл дыхание и выговорил первую пришедшую на язык фамилию: – подполковник Гаскаров Айрат Шаймарданович к таким просьбам относится очень внимательно. Направляет на места сотрудников, иногда даже ходит сам.

– И даже сам ходит?

У Загиды расширились глаза.

– Если лично обратиться с просьбой, то, может, удастся уговорить…

У девушки закружилась голова, перед глазами мелькнули лица однокурсников: вот будут потрясены! И тот нахал Фирдус, наконец, поймёт, что она уважаемый человек, и перестанет грубо приставать…

– А как же к нему попасть?

– Да вот хоть сейчас вместе можем пойти.

– Как это? А если его нет на месте?

Сает поднял руку и, отодвинув рукав пиджака, посмотрел на часы.

– Как раз сейчас он принимает представителей общественности.

– Неужели в КГБ принимают простых граждан?

Сает с улыбкой покачал головой, как бы умиляясь неосведомлённостью молодой особы.

– Органы в своей работе опираются на помощь населения. Поэтому и создан этот отдел. Ищем новые формы связей с народом.

Загида опустила голову, призадумалась. В глубине её души возникли сомнения.

– Может, отложить собрание на осень? Начинается сессия. Потом каникулы.

– Надо ковать железо, пока горячо, – твёрдо сказал Токтогулов. – Кто знает, что будет через несколько месяцев? Да и стиль работы отдела может измениться.

Загида глубоко вздохнула, как бы набираясь смелости, и поднялась.

– Ну если так, я готова. Пойдёмте!

«Дура! – подумал Токтогулов. – Так я и буду прохаживаться по улицам рядом с тобой!»

– Ты иди. Может, там ещё люди есть, займёшь пока очередь, – сказал он, многозначительно улыбнувшись. – Мне надо ещё на минутку заглянуть в одно место. Знаешь ведь куда? Нет разве?..

И он назвал адрес. Это было старинное трёхэтажное здание, первый этаж которого облицован серым гранитом. Оно находилось на одной из центральных улиц, напротив хорошо известного всем горожанам парка.

– Там дежурному скажете, что вас пригласил Токтогулов. Я мигом!

В глазах его блеснули опасные искорки. Но Загида не обратила на это внимания, и возникшую в глубине души тревогу постаралась погасить. Да и чего ей было бояться, что она плохого сделала?

Вот так прошла и закончилась роковая встреча, о которой очень хотел бы узнать Муртаза. Но она так и осталась для него тайной.

Как только Загида вышла из комнаты, Токтогулов схватился за трубку чёрного телефона, стоявшего на столе.

– Это я, – сказал он, не называя имени того, кто был на том конце провода. – Придёт девушка по фамилии Кадерметова, спросит меня. Ты встреть её, пригласи к себе. Побеседуй. Ну, пожалуйста… Не больше часа… Как это «о чём говорить»? О чём говорят мужчины с девушками? Особенно с красивыми. Неужели тебя надо учить? Потом всё объясню.

И всё же Токтогулов не совсем был уверен, что эта егоза сама ножками потопает в пасть удава. Не настолько же она темна, соображать должна, какой порог перешагивает…

Токтогулов вышел из гостиницы и быстрым шагом пошёл по улице. Издали увидел: Загида была в парке.

В самом центре шумного города, полного суеты, это был райский сад, дающий душе отдохновение и сердцу успокоение. В дальнем конце его – окружённая высокими деревьями детская площадка, заставленная ярко окрашенными каруселями, качелями, горками. По краям её охраняют выточенные из дерева фигуры медведей, лисиц, зайцев и Алып батыра. Слышится гомон ребятишек. Видимо, вышли погулять из детского сада. А за длинным столом несколько дедушек стучат костяшками домино. В середине, поодаль от круглого фонтана, на удобных деревянных скамеечках ведут свои неторопливые беседы бабушки.

Этот старинный фонтан был самым большим украшением парка. Он представлял собой большую бронзовую чашу, из середины которой вырастает ствол, на котором прикреплена чаша поменьше, и над ней крылатый мальчик Амур – бог любви. Натянул тетиву, навострил стрелу и, смеясь, смотрит сверху вниз. Метит в проходящие по дорожкам сада молодые сердца. Высоко брызжущие из чащ струи воды создали лёгкий туман, на котором образовалась прозрачная радуга. Серебряные капли льются на широкую клумбу вокруг, на нежные весенние цветы – жёлтые и белые нарциссы. Ах, как хороша жизнь!

Загида положила сумку на диванчик и протянула руку к богу любви, под сверкающие капли. Пышные рукава белого платья выше локтей издали делали её похожей на белую бабочку, ещё одно дополнение к торжествующей природе. Какие думы одолевали её, какие чувства волновали? Или она не решалась повернуть на аллею, ведущую на противоположную улицу? Или вспомнила о назначенном на сегодняшний вечер у этого фонтана свидании с любимым?

Ведь это самое подходящее место для романтических встреч.

Пройдёт немного времени, и детишки, и дедушки-бабушки разойдутся по домам. Тёплая, волнующая ночь накроет сад мягким тёмным покрывалом и создаст под кронами деревьев уютные шатры. В них укроются счастливые пары.

Но ты, девочка, похожая на белую бабочку, мечтаешь напрасно. В этот вечер не бывать тебе в таком волшебном шатре…

На мгновение в душе Саета проснулась жалость, смешанная с сожалением. «Сумку толстую носит, – подумал он, бросив взгяд на скамейку. – Книгами, тетрадями, наверное, набила… Всё есть у этой девушки, только вот ничегошеньки в жизни не понимает…»

Токтогулов опустил глаза и отвернулся. Раскисать ему никак было нельзя, надо было позаботиться о себе.

Вот Загида отошла от фонтана, взяла со скамейки сумку и пошла по аллее, по краям которой выстроились пышные липы. Вот вышла на улицу, перешла её и подошла к двери старинного здания, облицованного по нижнему этажу серым гранитом. И остановилась, словно переводя дух.

Наблюдавший за ней Токтогулов застыл на месте. А если она не откроет дверь и не перешагнёт порога? Если повернётся назад и пойдёт обратно? Тогда, может, минут её испытания?

Однако нет, не суждено было ей избежать их. Не должна была она в этот вечер вернуться в своё общежитие. Токтогулов найдёт способ пресечь ей дорогу. У него в голове уже созрел план. Да не один. Если она сядет в трамвай, можно будет последовать за ней, и там ухватить за руку и закричать: «Ты украла мой бумажник!» Или пойти за ней по улице и шепнуть встречному милиционеру: «Это распутная женщина, заразила меня дурной болезнью, задержите её». А дальше найдётся способ…

Но в таком раскладе дело намного осложнялось, появились бы ненужные свидетели. Токтогулову же лучше всего было решить проблему тихо. И всё получилось так, как он хотел. Загида ухватилась за ручку двери, откинув гибкий стан назад движением, полным изящества и силы, открыла её. И шагнула внутрь.

Сает с довольной удыбкой подошёл к фонтану, сощурив глаза, протянул руку к богу любви. Льющиеся на пальцы прохладные капли как будто смыли все сомнения и сожаления. Самое сложное было сделано. Теперь надо войти в здание напротив парка и написать рапорт. И дело его на этом закончится. Судьба девушки, похожей на белую бабочку, перейдёт в другие руки.

А «другие руки» означали систему, напоминающую медленно крутящееся зубчатое колесо. Если зацепит, то очень трудно оторваться – так и перекидывает тебя с одного зубца на другой.

Возле двери стоял сурового вида молодой мужчина в милицейской форме. Он попросил у Загиды документ, открыл корочку студенческого билета, снял трубку чёрного телефона, стоящего на маленьком столике, и сухо сообщил: