Александра велела пригласить всех близких друзей короля, чтобы те могли с ним проститься, но не торопилась допустить Алису к изголовью умирающего супруга. «На улицах все тротуары были заполнены толпой, во всех направлениях сновали продавцы газет и выкрикивали самые последние новости относительно болезни Киньи, – вспоминает Соня – А дома все от страха будто потеряли дар речи, и впервые в жизни я побоялась приблизиться к маме – с губ ее исчезла улыбка, а лицо потемнело. Отец старался бодриться, но я прекрасно понимала серьезное состояние его духа, видела растерянный взгляд. Понимала, что от меня что-то скрывают, какую-то тайну – ее, очевидно, знала даже моя сестрица Вайолет, но мне не открывали, считая меня еще маленькой. Меня это ужасно обидело». Решив пойти на все, чтобы увидеть в последний раз своего любимого мужчину, г-жа Кеппель направила королеве письмо, написанное рукой Эдуарда в 1902 году, за несколько часов до начала операции по удалению аппендицита. В нескольких строках монарх заверял молодую женщину, что в день его кончины Александра не будет столь жестока, чтобы не допустить их последней встречи. Королева уступила и повелела сэру Фрэнсису Ноллису устроить последнее свидание любовников.
Описание встречи, которое затем сделает Алиса, сильно отличается от рассказов немногочисленных свидетелей этой сцены. Если верить ей, Берти вроде бы попросил жену поцеловать соперницу в знак примирения. Александра, выполняя последнюю волю мужа, якобы обещала молодой женщине, что королевская семья позаботится о ней. Но эту версию опровергает виконт Эшер, один из самых влиятельных придворных. «Королева сжала ее руку и произнесла что-то вроде “Я уверена, что вы всегда оказывали на него хорошее влияние”. Затем отошла к окну. Сиделки оставались рядом с королем, а тот не узнал миссис К. – он сидел утопая в кресле. Спустя некоторое время та покинула комнату в сопровождении принцессы Виктории[12]. Алиса кричала от боли и, не обращая внимания на стоявших в коридоре пажей и слуг, все время повторяла: “Я же никогда никому не причинила зла! Между нами не было ничего дурного…”, “Что же теперь со мной будет?!” Принцесса пыталась ее успокоить, но у той случилась истерика и ее пришлось перенести в одну из комнат, откуда она не выходила несколько часов» (Ламонт-Браун Раймонд).
Получив 6 мая незадолго до полуночи от сэра Фрэнсиса Ноллиса, личного секретаря Берти, записку с известием о его кончине, чета Кеппелей незамедлительно покинула жилище на Портмэн-сквер и укрылась в доме друзей на Грэфтон-стрит, куда утром следующего дня прибыли обе их дочери. «Весь дом был погружен в темноту, – рассказывает Соня. – Шторы опущены, лампы еле горели. Из шкафов внезапно извлекли черные одежды. Ленты черного цвета прикрепили даже к моему нижнему белью. Мама лежала на кровати. Когда мы вошли в комнату, она повернула голову и посмотрела на нас ничего не выражающим отсутствующим взглядом, словно не узнавая нас или, скорее, как на чужих, словно мы были виноваты в том, что стоим здесь». Смерть Эдуарда VII и восшествие на престол Георга V означали для британской монархии возврат к эпохе экономии и строгости, а для Алисы – резкое и окончательное лишение почестей и привилегий, которые она имела в качестве королевской любовницы. Новый король, которому не по душе была связь отца с г-жой Кеппель, отказал ей в праве расписаться в книге соболезнований, помещенной в Мальборо-хаус, и в праве забрать себе Цезаря, белого фокстерьера усопшего монарха. «Не понимаю, откуда у людей берутся силы что-то делать, – написала она леди Ноллис. – Что до меня, то жизнь и все связанные с ней счастливые моменты прошли окончательно и бесповоротно».
Алиса впала в глубокую депрессию, но ненадолго. Молодая женщина пришла к мысли, что ей любой ценой следует сохранить свое положение и престиж в высшем обществе королевства. Прекрасно понимая, что ничего хорошего в этом плане от правящей семьи ожидать не приходится, она попыталась за несколько дней до похорон добиться аудиенции у кайзера Вильгельма II, прибывшего в Лондон для участия в траурной церемонии. Но и тот в свою очередь отказался с ней встретиться. Знаков расположения и дружбы, которые продолжали оказывать фаворитке некоторые из близких друзей умершего монарха, было недостаточно, чтобы заглушить ее огромную печаль. Стараясь избежать всякого скандала, советники вдовствующей королевы Александры убедили ее разрешить Алисе доступ к телу короля, выставленному в крепостной стене Вестминстерского аббатства, в ночь на 17 мая, после того как аббатство покинут все посетители.
В начале ноября г-жа Кеппель объявила, что покидает Англию и отправляется на Цейлон, куда ее с дочерьми пригласил погостить некоторое время сэр Томас Липтон, пообещав спокойную жизнь на своей очаровательной чайной плантации Нувара Элайа. Спустя три месяца Вайолет и Соня были направлены в Гамбург для изучения немецкого языка. А Алиса решила продолжить свое путешествие и вместе с несколькими близкими друзьями поехала в Китай. Но как бы далеко ни заводили ее путешествия, печаль продолжала точить. Вернувшись в Великобританию после года, проведенного за Рейном, Соня с трудом узнала мать: ее великолепные каштановые волосы стали белее снега.
Вайолет с сестрой осмотрели свое новое жилище – особняк на Гровенор-стрит, 16. Хозяйка пышно украсила апартаменты коллекцией привезенных ею из Азии предметов искусства, в частности набором стенных рисунков на шелке, относящихся к XVIII веку, а еще – изящными безделушками, которые в течение последних двенадцати лет дарили… скажем, друзья, те, кто жаждал привлечь к себе с ее помощью благосклонность Эдуарда VII. Пусть г-жа Кеппель не была допущена ко двору, но осталась одной из самых блестящих хозяек, устраивавших приемы в столице, и продолжала, таким образом, царствовать над лондонским высшим светом. Рассказы очевидцев свидетельствуют о великолепии ее приемов, где встречались самые известные личности того времени, а также честолюбцы, желавшие как можно скорее сделать карьеру.
Имея за плечами столь уникальный опыт, уверенная, что годы пребывания в качестве любовницы короля позволяют ей давать советы и консультации в данной области, Алиса принялась инструктировать жен современных юных Растиньяков. Так, весной 1914 года она порекомендовала Клементине, жене Уинстона Черчилля, завести себе богатого и влиятельного любовника, который позаботился бы о карьере ее мужа. Видя удивление собеседницы, она предложила составить список джентльменов, отвечающих этим критериям, а также помочь выбрать самого подходящего. После смерти Эдуарда г-жа Кеппель, казалось, вновь сошлась со своим ухажером былых времен банкиром Эрнестом Бекеттом. Джордж вроде бы легко с этим смирился. Говорили даже, что он рад был избавиться от работы во благо семьи. Ведь у жены его всегда хватало хорошего вкуса, чтобы выбрать богатых поклонников.
4 августа 1914 года, когда Англия вступила в войну, никто еще не мог представить, что этот вооруженный конфликт разрушит саму структуру британского общества и те ценности, на которых оно основывалось. В аристократических салонах столы для бриджа уступили место стратегическим играм, букеты цветов – выстроенным для битвы маленьким оловянным солдатикам. Женщины добились эмансипации. Алиса уезжает во Францию, где Красный Крест приписывает ее к военному госпиталю № 7, неподалеку от города Булонь-сюр-Мэр. В перерывах между двумя челночными поездками на континент она продолжает принимать меры по поддержанию славы своего особняка на Гровенор-стрит как излюбленного места встречи политиков, дипломатов и военных, озабоченных будущим королевства. Со своей стороны Джордж также дает ей новый смысл существования, вступив в ряды вооруженных сил.
11 ноября 1918 года, после объявления новости о подписании перемирия, семейство Кеппелей в полном составе вливается в толпу, собравшуюся перед решетками Букингемского дворца, чтобы поприветствовать короля Георга V и королеву Марию. Патриотизм Алисы был отмечен британской воинской медалью и медалью за победу. Наступило время и ее дочерям выйти в свет. 16 июня 1919 года Вайолет вышла замуж за Дэниса Трейфузиса, служившего офицером в «Голубом» гвардейском кавалерийском полку Его Величества. И полк самый престижный, и муж отважный, что подтверждала воинская медаль за храбрость, полученная во время войны. А в ноябре 1920 года настала пора и Сони, которая сочеталась законным браком с Роланом Кубиттом.
