Не успела она договорить, как личико Гвендолин озарила широкая улыбка, и она забралась на кровать, устраиваясь между родителями.

— Где ты взяла эту пижаму? — свела брови ведьма, рассматривая закатанные рукава явно большой курточки, — что-то я у тебя такой не припомню.

— Папа купил, — прищурилась Гвен, поднимая виноватый взгляд на Элайджу.

— Он явно переоценил твои размеры, детка, — покачала головой Алин, переводя взгляд на мужа, — она должно быть мне в пору.

— А вот ты сейчас переоцениваешь себя, кошечка, — улыбнулся вампир, и его глаза остановились на высокой груди, — в нее точно не поместятся твои…

— Мы сегодня пойдем с тобой за покупками, детка, — перебила Элайджу ведьма, поворачиваясь к дочери.

— Сомневаюсь, что у Гвендолин на это найдется время, — пожал плечами Майклсон.

— Это почему же? — сузила глаза Алин, и они с дочерью впились взглядами в невозмутимое лицо вампира.

— Потому что сегодня приезжает Хоуп.

— Ураааааа!

Голосок Гвен звенел от радости, а вот Алин закатила глаза, качая головой.

— Мне ведь можно будет поиграть с ней, мамочка? — заискивающе проговорила Гвендолин, поднимая на мать свои невинные глазки.

— Конечно, милая, — кивнул Элайджа, не дав жене сказать и слова, — думаю, тебе даже можно будет остаться ночевать у дяди Клауса и тети Кэролайн.

— Я люблю тебя, папочка! — воскликнула девочка, прижимаясь к улыбающемуся отцу, — и тебя, мама, — тут же добавила она, поворачиваясь к Алин, и забираясь к ней на грудь.

— Ты уже тяжелая, детка, — обеспокоенно проговорил вампир, перетягивая дочь на себя, — не нужно давить на маму.

— Почему? — свела свои тонкие бровки Гвен, — мама больна?

— Не совсем, — нерешительно отозвался Элайджа, поднимая вопросительный взгляд на Алин, которая наблюдала за ними с улыбкой.

— Она все равно узнает, — пожала плечами ведьма, — так пусть лучше от нас.

Гвендолин перевела не понимающий взгляд на лицо матери.

— У тебя скоро будет маленький братик, детка, — ласково проговорила Алин, касаясь ладонью нежной щечки, — или сестренка.

На мгновение в комнате воцарилась полная тишина, прежде чем Гвен, чьи глазки расширились так, что заняли, кажется, половину лица, тихо проговорила:

— Теперь мамочка точно не захочет никуда уезжать, правда, папа? Я хочу маленькую сестру!

Ведьма только закатила глаза, глядя на то, как обмениваются довольными улыбками отец и дочь.

— И братика тоже хочу, — добавила Гвендолин, прижимаясь к Алин своим маленьким телом.

— Мне кажется, нам пора завтракать, милая, — ласково проговорила ведьма, целуя нежную щечку, — беги в ванную, а папа пока приготовит кашу.

— Я хочу лимонное печенье, — не обращая внимания на слова матери, сузив глаза, посмотрела на улыбающегося отца Гвен, — и какао.

Не говоря больше ни слова, она спрыгнула с кровати и скрылась за дверью.

— Мне просто интересно, в кого она такая уродилась, а, Майклсон? — вскинула бровь Алин, поднимая глаза на безуспешно пытающегося сдержать смех мужа, — не припоминаю, чтобы у меня в предках были особы королевской крови.

— Ну что ты, любовь моя, — отозвался Элайджа, обнимая жену за плечи, — Гвендолин только лишь унаследовала немного твоего упрямства.

— Моего … что? — расширила глаза ведьма, — надеюсь, что хотя бы не твою любовь к двойным стандартам!

— О чем ты? — прищурился вампир.

— О том, как ты несколько минут назад запретил Гвендолин прижиматься ко мне, — ехидно проговорила ведьма, — Гвен, которая весит от силы сорок фунтов! И мне интересно, к себе ты будешь так же строг? Особенно с учетом того, что ты раз в пять больше?

— Не переживай, кошечка, — улыбнулся Элайджа, скользя по жене раздевающим взглядом, — мне вовсе не обязательно давить на твой животик. Мы найдем и другие, не менее удобные позы. Могу показать тебе прямо сейчас…

И вампир перевернул жену на бок, прижимаясь к ней со спины. Его рука устремилась вверх, но так и не успела достичь часто вздымающейся груди, прежде чем ее перехватила тонкая ладонь.

— Не забывай, что мы не одни, — прикусив губу, выдохнула Алин, разворачиваясь в мужских объятьях, — Гвен может войти в любую минуту.

— Именно поэтому она и будет ночевать сегодня у Клауса, — прищурил почерневшие от желания глаза Элайджа, — не хочу, чтобы ей всю ночь не давали спать твои крики, кошечка.

— В прошлый раз тебя это не смутило, — вскинула бровь ведьма.

— В прошлый раз я так хотел тебя, что взял бы и посреди улицы.

От его слов лицо Алин мгновенно вспыхнуло.

— Я и сейчас хочу тебя не меньше, моя распутная ведьма, — продолжил Элайджа, — но теперь я еще и знаю, что ты никуда не сбежишь. Ты заслужила наказание за свой поступок, кошечка. И думаю, сегодняшняя ночь прекрасно для него подойдет.

========== Часть 14 ==========

Алин прикрывает дверь, поднимая взгляд на мужа, который стоит у буфета, открывая бутылку бурбона. Магия искрится, обвивает порог мерцающей рамкой, пока ведьма наблюдает за Элайджей, на лице которого не отражается ни единой эмоции.

Полчаса назад они оставили свою маленькую дочь у Клауса, который, не скрывая насмешливой улыбки, пообещал им за ней проследить, попрощались с Кэролайн и Давиной, вытерпели шуточки Кола, и вот теперь, когда они дома, ведьма непонимающе смотрит на своего совершенно спокойного супруга.

Элайджа наполняет бокал, садится на низкий диван и, не обращая внимания на застывшую в нерешительности жену, делает глубокий глоток. Алин на мгновение замирает на пороге, прикусывая нижнюю губу, после чего медленно идет к мужу, мягко ступая по полу, пока не оказывается у дивана.

Она поднимает на вампира раскосые глаза, замирая у его ног, и ждет реакции своего невозмутимого супруга. Но Элайдже будто совершенно нет до нее дела. Он медленными глотками цедит бурбон, не обращая внимания на стоящую перед ним ведьму.

Алин щурит зеленые глаза, склоняя голову. Вампир не говорит ни слова, наслаждаясь напитком, и на лице ведьмы медленно появляется улыбка. Она тянет вниз бретели платья, так, что становятся видны ореолы сосков, и ее ладони скользят по изящным плечам, позволяя вырезу спуститься еще ниже.

— Я думала, ты поможешь мне снять платье, муж, — выговаривает она, не сводя раскосых глаз с невозмутимого Майклсона, — но если ты не заинтересован… — Алин прикусывает нижнюю губу, опуская взгляд, — придется мне справиться самой, или же…- ведьма на секунду умолкает, прежде чем продолжить невинным голосом, — я могу обратиться к Сальваторе. Кэролайн как раз сказала мне…

Но не успевает она закончить фразу, как Элайджа вихрем оказывается с ней рядом, обвивая тонкую талию.

— Сальваторе? — цедит он, скользя ладонями по узкой спине, стягивая до конца тонкие бретели, полностью обнажая высокие груди жены, — хочешь, чтобы я вырвал его сердце, кошечка?

— Хочу, чтобы ты, наконец, заметил меня, — выдыхает Алин, чувствуя, как от хищного взгляда вампира начинает покалывать от желания низ живота.

— Не дразни меня, ведьма, — отзывается Элайджа, не отрывая глаз от горошин начинающих твердеть сосков, — я и без того еле сдерживаюсь, чтобы не наброситься на тебя…

— Но именно этого я и хочу, — прикусывает губу девушка, и ее нежные щеки заливаются румянцем.

— Я боюсь причинить тебе вред.

— У меня регенерация вампира, если ты не забыл, — склоняет голову Алин, едва заметно улыбаясь, — а он, — изящная ладонь ложится на плоский живот, — под защитой магии. Ты можешь делать со мной все, что хочешь, муж.

Элайджа смотрит на жену, и его темные глаза скользят по нежному лицу, припухшим губкам, жадно изучают обнаженные груди.

— Как пожелаешь, моя распутная ведьма, — наконец отзывается он, и в следующий миг одним сильным движением закидывает Алин на плечо и решительно направляется в спальню.

Оказавшись в освещенной лишь несколькими свечами комнате, вампир опускает жену на ноги, разворачивая к себе лицом.

— Все, что хочу, кошечка? — щурит глаза Элайджа, отступая на шаг.