— Ребекка, — расширил глаза Марсель, — тебе не кажется, что они все взрослые люди? Может, не будешь вмешиваться?

— И смотреть, как они бесконечно грызутся? Нет уж, этому не бывать! Тем более, я знаю, что делать… — и на лице девушки появилась хитрая улыбка.

— Твой братец окончательно обнаглел! — зло начала Камилла, входя без стука в комнату Кола.

— Ты про которого из них? — невозмутимо поинтересовался Кол, отвлекаясь от старинного гримуара.

— Про Клауса! — немедленно отреагировала блондинка, сводя брови, — хотя и Элайджа тоже хорош, надо признать!

— Да, Белоснежка уже была у меня утром… — тихо проговорил ведьмак, — так что с Клаусом?

— Он запретил мне встречаться со Стефаном Сальваторе!

— Он здесь? — удивленно расширил глаза Кол, — а его самовлюбленный братец?

— Деймон? — скривила губы Камилла, — да, здесь! И уже успел вывести из себя Элайджу.

— С чего бы это? — осторожно поинтересовался ведьмак, — он что, решил приударить за… Белоснежкой?

Камилла лишь кивнула, закатив глаза.

— Вот козел! — разъярился Кол, шумно втягивая воздух, — нашел себе ровню! И что же она?

— Ну, — нерешительно протянула блондинка, отводя взгляд от ведьмака, — она с ним немного флиртовала…

— Она …что?

— Она лишь злила Элайджу, — попыталась успокоить Кола девушка, видя, как он быстро заходил по комнате, — не думаю, что он ее заинтересовал.

— Я смирился с Элайджей, но этот слащавый самоуверенный козел… Только через мой труп!

— Не переживай, — прервал их мелодичный голос Клауса, — Элайджа вырвет ему сердце, если он лишь приблизится к нашей драгоценной Белоснежке. Камилл, тебе не кажется, что это глупо, жаловаться на меня младшему брату?

— Я не жаловалась!

— Дорогуша, не забывай кто я, — мило улыбнулся гибрид, — значит я запретил тебе встречаться со Стефом? А тебе что, этого хотелось? — и он впился в ее лицо напряженным взглядом.

— Он симпатичный, — прищурилась девушка, не отводя глаз от Клауса, — и не такой самовлюбленный как некоторые.

— Он — Потрошитель! — Ник чувствовал, как окончательно звереет.

— А ты — первородный гибрид, которым пугают непослушных детей! По сравнению с тобой, Стефан — невинная овечка.

Кол пораженно замер, переводя взгляд с разъярённого брата на не отстающую от него раскрасневшуюся Камиллу.

— А может вам уединиться, друзья? — насмешливо проговорил он, и в комнате повисла мертвая тишина.

Какое-то время Клаус сверлил гневным взглядом напряженное лицо Камиллы, а затем резко развернулся и направился к двери.

— Потом не говори, что я тебя не предупреждал, дорогуша! — процедил он и, не оборачиваясь, вышел из комнаты.

— Да… — только и смог протянуть ведьмак, глядя на тяжело дышащую девушку, — чувствую братьям Сальваторе осталось совсем не долго…

========== Часть 40 ==========

— Когда же закончится этот чертов день… — только и смог выговорить Кол, когда на его пороге появилась решительная Ребекка, — на кого хочешь пожаловаться ты, сестренка?

Блондинка лишь хмыкнула, прищурив глаза, и медленно опустилась на стул напротив брата. Ведьмак сразу же узнал этот взгляд.

-Что ты задумала, Бекс?

Девушка улыбнулась, не сводя внимательного взгляда с ведьмака, и закинув ногу на ногу, заговорила:

— Ты уже в курсе, что твоя драгоценная Белоснежка строит глазки Деймону Сальваторе? И знаешь, я даже не могу осудить ее… Все же он — редкостный красавчик!

— Он редкостный козел! — с пол-оборота завелся ведьмак, зло прищуривая глаза, — И она — Истинная любовь нашего брата!

— А я думала, ты только заинтересован в их разладе с Элайджей… — невозмутимо протянула блондинка, склонив голову, — разве ты не влюблен в нее?

Кол лишь нахмурился, отворачиваясь к стене. Эти неправильные, но от этого не менее сильные чувства съедали его с первого дня знакомства с Анной. Если бы еще год назад кто-то сказал ему, что он может влюбиться в девушку Элайджи, он бы просто рассмеялся этому человеку в лицо. Ведь те, кто были по нраву его старшему брату — Кэтрин Пирс, Хэйли Маршалл и прочие самовлюбленные стервы — никогда не интересовали ведьмака.

Но Белоснежка… Она была совсем другой. В ней внешняя хрупкость сочеталась с внутренней силой, красота лица гармонировала с чистотой души. И даже став вампиром она не особо изменилась, лишь ее эмоции стали сильнее. И в первую очередь — ее любовь к его благородному брату, который — Кол ненавидел себя за эти мысли — был недостоин ее. Но Анна любила его и других для нее не существовало. Она не делала выбора, о котором так часто шутил ведьмак. Для нее его просто не стояло. И он принял это. В конце концов, чувства Элайджи были также сильны, и подтверждением этого была малышка Клер. Кол решил смириться со своей безнадежной любовью. Но скорее ад заледенеет, чем он позволит наложить на Анну руки чертову Деймону Сальваторе!

— Мы должны помирить их, — хриплым, после долгого молчания, голосом проговорил ведьмак, оборачиваясь к сестре.

— Их?

— Белоснежку и нашего занудного братца. За ним может и есть пара грешков, но Сальваторе…

— Пожалуй, ты прав, — нарочито спокойно проговорила блондинка, стараясь сдержать внутреннее ликование, — но что мы можем сделать…

— Не морочь мне голову, Бекс! — воскликнул Кол с раздражением в голосе, — я сразу понял, зачем ты пришла! Какие есть мысли?

— Им нужна встряска. Помнишь, как отлично сработала поездка за медальоном?

— У них скандалы каждый день, — закатил глаза ведьмак, — сомневаюсь, что удастся отправить их куда-то вдвоем…

— А это и не понадобится, — хитро прищурилась Ребекка, глядя на брата, — просто нужно что-то посерьезнее скандала…

— Например, что? — поинтересовался Кол, приподнимая бровь.

— А это братец, предоставь мне…

— Только не говори, что это связано с Деймоном Сальваторе!

— Хорошо, не буду.

— Элайджа ему сердце вырвет!

— Вот на это мне, знаешь ли, плевать, — безразлично бросила блондинка, — зато это, наконец-то, заставит его дать волю чувствам.

— Знаешь, может ты и права. Только как ты… Ты, что, внушишь ему? Сальваторе, я имею в виду.

— А это и не понадобится. Он и так положил на Белоснежку свои похотливые … — Ребекка нахмурилась, видя, как чернеют от злости глаза брата, — Расслабься, мы лишь создадим подходящий момент…

— …а дальше предоставим действовать Элайдже! — договорил за нее ведьмак, — мне уже не терпится увидеть, как он свернет этому слащавому козлу его чертову шею…

— Не будь таким кровожадным, братец! И кстати, насчет кровожадности… Что ты думаешь насчет Клауса? Его перепады настроения начинают пугать.

— Ну… — наконец, позволил себе улыбнуться Кол, — боюсь, что в ближайшее время его настроение только ухудшится.

— Это от чего же?

— У Камиллы сегодня свидание со Стефаном.

— О, черт…

— Ты очень красивая, — тихо проговорил Стефан, сжимая тонкие пальцы Камиллы.

— Спасибо, — тут же отреагировала девушка и окинула взглядом полупустой бар.

Они уже полчаса как пытались завязать разговор, но ничего не получалось. Камилле было невыносимо скучно. Нет, Стеф, безусловно, был очень милым. И даже старался ей понравиться. Но ее мысли то и дело возвращались к тому, думать о ком она безрезультатно пыталась себе запретить. Ей не должен был нравиться Клаус Майклсон! Она встречала на своем пути немало таких самоуверенных козлов, и всегда старалась держаться от них подальше.

Но в этот раз что-то пошло не так. Потому что первородный гибрид ломал систему. Он мог хладнокровно угрожать, сея животный страх и через минуту сюсюкаться над своей племянницей, вызывая лишь умиление. Его ледяные пронзительные глаза, казалось, могли заставить сделать все, что угодно, но если они не справлялись, то им помогали трогательные ямочки на щеках.

Камилла гнала от себя эти мысли. Клаус не был романтиком. Он даже не был обычным вампиром, и текущая в нем кровь оборотня не могла не наложить отпечаток на его поистине звериный нрав. Он был монстром. Но монстром, которого хотелось приручить. Монстром, который отчаянно нуждался в любви. И девушка лишь отчаянно кусала губы, борясь со своими желаниями.