--Знаешь что, пойду-ка я посплю немного, -- сказал на это руководитель коммуны.
Разбудили Керна лязг и грохот во дворе. Как ошпаренный, он метнулся к окну, сжав автомат наизготовку. Двор у ворот коммуны был ярко освещён тёплым послеполуденным солнцем. Во дворе грохотал железом огромный допотопный бронетранспортёр; подле него люди в синих блузах-моно разгружали грузовик. В центре двора кучкой толпились какие-то люди; Лантанов узнал Кристаллова, Тамару Фёдоровну, плоскую кирпичную женщину -- товарища Жанну... Накликал, подумал он. Что всё это значит?!
Он умылся, вышел в двор, подошёл к бывшим хозяевам коммуны, стоявшим наособицу от бурлившей во дворе работы.
--А, Саша, -- приветствовала его товарищ Жанна, обняв Керна за шею кирпичной рукой. -- Вот видите, -- добавила она, обращаясь к остальным коллегам, -- всё-таки стало всё по-моему. Товарищ Керн вооружил народ, и народ теперь будет бороться с бандитами, биться до последней капли крови за нашу с вами власть! А вы боялись, чудаки! Я всегда вам говорила: Керн теперь наш товарищ, и...
--Мухтаров! -- крикнул Керн, стряхивая руку Жанны со своей шеи.
Вновь мигом, точно из-под земли, явился старшина дозорных.
--Арестовать этих и препроводить в блок номер один! За дезертирство и мародёрство...
--Будет исполнено, командир! -- злорадно ответил Алибек. -- А ну, пошли!
--Позвольте! -- холодно сказал Олег Кристаллов. -- Здесь какое-то недоразумение... У меня есть бумага из города... от рабочего совета!
Керн, стараясь не глядеть на Олега, протянул руку, и Кристаллов вложил в неё плоский крафтовый пакет. В пакете содержалась одна-единственная бумажка, отпечатанная на допотопном лазерном принтере:
"Решения военинструктора т. Керна считаю правильными. Назначение т. Керна руководителем коммуны подтверждено секретариатом у.р.совета в рабочем порядке. Дезертировавшее руководство коммуны направляется в спец.распоряжение т. Керна в качестве рядовых сотрудников, чтобы трудом и, при необходимости, кровью искупить вину перед товарищами, доверившими им серьёзное дело. Наст.сопр.бумага прилагается к: БТР-70 с 2 БК -- 1 шт., грузовик с доп.воор. и БК разл. типов -- 1 шт. Выдано 29 апреля -- исп.об. нач.секретариата у.р.совета ТОКМАКОВ".
--Токмаков, -- медленно, со вкусом, произнёс Керн, вникая в смысл присланной бумажки.
--Токмаков страшный человек, -- заявил бывший секретарь администрации коммуны. -- Расстреливает почём зря. Себя не щадит, и на других ему наплевать. Если, говорит, мы победим, то будем все жить вечно, а тогда и расстрел не страшен -- всё равно живыми к своим вернёмся! А если не победим, говорит, то и плевать тогда на такую жизнь...
--Гостиор, что ли? -- фыркнул Керн.
Тамара Фёдоровна зябко поёжилась.
--Нет, -- сказал подошедший Лантанов, -- гостиоры всегда верят в окончательную смерть. Это не гостиор.
--О, Юрочка! -- воскликнула товарищ Жанна. -- Вас так и не убили?
--Он, в отличие от вас, не дезертировал, -- жёстко сказал Керн. -- Стоял на боевом посту, если что. И выполнял все инструкции, как положено.
--Так вы с ним... -- Жанна хихикнула. -- Вы всё-таки... это... товарищ Керн!
--Да, -- радостно сказал дурак Лантанов, -- мы с товарищем Керном делим теперь одну койку! Я снизу, а он сверху! Товарищ Керн даёт каждому из нас то, чего мы заслуживаем, а вы вот этого не понимаете, и не поймёте никогда!
--Не выдавайте свои мечтания за действительность, Лантанов! -- строго одёрнул его военинструктор. -- Наши пламенеющие сердца навеки разделила шконка!
Керн хотел сказать Лантанову ещё какую-нибудь гадость, но не сказал, потому что Алибек Мухтаров громко, заразительно захохотал. Вслед за ним захохотал и сам Лантанов, и руководителю коммуны ничего не оставалось, кроме как присоединиться.
--Смех без причины -- признак дурачины, Мухтаров, -- строго сказала Тамара Фёдоровна, грозно нахмурившись и поджав губы в линеечку.
Керн тотчас перестал смеяться.
--Лантанов, -- произнёс он совершенно официальным тоном, -- разведите этих сотрудников по работам. К радиоузлу -- не подпускать! Пусть займутся укреплением стен или окопами. Там надо ещё семьсот-девятьсот мешков с землёй, чтобы защититься от пулемётов. И покормите их чем есть. А я пойду, разберусь с приехавшими товарищами...
Рабочие, разгружавшие грузовик, и экипаж приехавшего бронетранспортёра обступили Керна со всех сторон.
--Ну и обстановочка же у вас тут! Эти заявились прямо среди ночи в управляющий рабочий совет, стали требовать, чтобы им дали новое руководящее назначение. А там вместо Семеновской, которая днём в секретариате работает -- напоролись на Токмакова! Токмаков зверь полный, они его по какому-то своему обычаю пытались перекрестить в "Токамакова", так он вашему Кристаллову в щи с вертушки заехал! Ну, потом слово за слово вытянул и про ахтыровцев, и про куркулей, и про порядочки в здешней коммуне... Мы приехали, он уже отбушевал, так всё равно всё выглядело так, будто он сейчас от злости рехнётся! Насилу отбили у него эту вот банду, -- говоривший кивнул на Кристаллова с компанией, -- а то он бы их там и порешил всех, прямо в секретариате! Хотел тотчас же сам сюда ехать, разбираться с рабовладельцами всех мастей, как он сказал, но у него там дел шибко много... Вот, собрали с миру по нитке, приехали на помощь, кто мог. Ну, и этих он прислал. Как что-то вроде штрафбата, что ли... Сказал, если вы их шлёпнете здесь, то он вас поймёт и суда требовать откажется. Но, честно говоря, они там себя так вели, что тут я Токмакова понимаю!
--Ладно, фиг с ними, со штрафниками! Вы это нам бронетранспортёр привели?
--Да, в ваше полное распоряжение. Вот грузовичок потом вернуть придётся. А для БТР топлива почти нет, ещё на сотню километров хватит только. Патронов к пулемётам зато -- хоть завались! И мы все в вашем распоряжении, восемь человек, действительную военную проходили, хотя и без боевого опыта. Водитель грузовика и экспедитор -- тем придётся вернуться, ждут их в городе сильно, работы много очень там...
--Ну, -- с облегчением сказал на это Керн, -- теперь дело у нас пойдёт! Дадим прикурить ахтыровской банде! И куркули пусть знают, что рабочие своих не бросают в беде.
При этих словах несколько приезжих как-то вдруг и сильно погрустнели.
--Что, -- спросил Керн, -- совсем там плохо, в городе?
--Да ничего хорошего, в общем-то, -- махнул рукой водитель, торчавший из кабины грузовика. -- Ну и ладно, всё равно прорвёмся! Там, здесь -- какая разница! Сволочь, она хоть где сволочь, её не рассматривать, а бить надо! Вот и будем бить, и тут, и там!
--Засунь лучше башку обратно в кабину, -- посоветовал приезжий, разговаривавший с Керном. -- У бандитов тут пулемёты, а то, неровен час, и винтовка снайперская есть. И останешься ты тут лежать навеки...
--Типун тебе на язык! -- обиделся водитель. -- Да и кабина моя, разве она от пулемёта защитит! Хотели бы напасть, давно напали бы. Своими ведь глазами видят, что тут налаживается оборона, вот и не суются. Как бы они, товарищ командир, не рассредоточились! Лови их потом по перелескам... -- водитель, скрываясь в кабине грузовика, ловко сплюнул сквозь приоткрытое боковое стекло на землю.
--Может, и впрямь измором решили взять, -- сказал механик бронетранспортёра. -- Под прицелом в поле не поработаешь, а сеять-то пора. Токмаков сказал, что город ждёт от коммуны благодарности в виде хоть какого-нибудь продовольствия по осени.
На лице Алибека при этих словах отразилась печать полной безнадёжности -- "я же тебе, командир, что говорил?!".
--Всё в порядке, Мухтаров, -- вслух ответил ему Керн. -- У нас теперь вообще всё есть. Вот разве что сапёрных танков нет. Давай, двигайся живее, пора нам налаживать оборону!
11. Штурм
К вечеру всё было готово. Бронетранспортёр с обученными стрельбе рабочими и дозорными, заправленный и снаряженный, выдвинулся на позицию у ворот; в окопах сидели стрелки, включая пулемётчиков с малокалиберными ручными пулемётами и спокойного, ответственного парня с допотопной "базукой", в задачу которого входило разнести бандитский грузовик с гранатомётной установкой, буде тот приблизится. Сто пятьдесят бутылок со взрывчатым аммоналом и двадцать с зажигательной смесью розданы были по дозорным постам. На верхнем этаже административного блока, где ещё прошлой ночью оборудовали засидку для снайпера, теперь и в самом деле разместилась снайперская огневая точка. Опытные стрелки получили автоматы или нарезные охотничьи карабины, неопытные, но полные энтузиазма юные дозорные вооружены были не менее страшным оружием ближнего боя -- дробовиками двенадцатого и шестнадцатого калибра с пулями Полева, а то и с картечью. Многие подростки, невзирая на опасность, горели жаждой боя; ими руководило не только задетое обещаниями и речами будущих рабовладельцев чувство справедливости, но и гнев, разгоревшийся от жажды отомстить за зверское убийство двух дозорных. Пересчитав запас патронов, Керн организовал для подростков импровизированный тир, и к вечеру коммунальный посёлок гремел дружными залпами выстрелов, так что в первом блоке снова всерьёз забеспокоились -- не начались ли давно обещанные массовые расстрелы? После десятка выстрелов Керн погнал бойцов чистить оружие и отдыхать. Женщины и мужчины поделовитее, объединившиеся без лишних напоминаний вокруг гордого своими новыми обязанностями Бенедиктова, накормили скромным ужином всех без разбора -- и бойцов, и тружеников. Везде, кроме первого блока, царило странно приподнятое настроение, какое часто бывает у людей перед первым в их жизни большим боем и какое мало кому посчастливилось до сих пор испытать.
