- Оля, ты не волнуйся, если будет надо – я в любом состоянии побегу, - сказала Саша, - Я тебя тормозить в этом начинании не буду.

- Нет, Шура, надо, чтобы ты была в нормальном состоянии, - ответила Ольга, - Надо, чтобы у тебя было достаточно сил, тебе надо выздороветь и только после этого куда-то бежать.

- Оль, ты же говорила, что не хочешь бежать, ты почему передумала? – спросила Саша.

- А смысл, Шурка? – удивилась Ольга, - Это я просто так говорила. Все равно ведь мне из своего червонца лет пять минимум здесь на поселении доотбывать. Да и вообще, где гарантия, что после поселения меня в европейскую часть России выпустят? Так пусть я хотя бы поживу нормальной жизнью, а если поймают – тогда досижу на каторге столько, сколько положено.

- А почему же ты раньше не сбежала? – удивленно спросила Саша, - Тебе что, первый раз так досталось, вот и обиделась?

- Знаешь, Шурка, я в первый год в первый же месяц сбежать хотела, - ответила Ольга, - Меня, примерно так же, как и тебя, в первые же сутки поймали, так выдрали, что встать потом не могла, и на неделю в карцере закрыли. Лежала там, боялась, что помру, потом в барак вернулась. Пока в себя пришла, потом боялась сбегать, а потом уже как-то и привыкла. А сейчас, Шурка, я понимаю, что зря я столько времени здесь провела, сбегать надо, причем это надо было сделать гораздо раньше. Но хотя бы сейчас я поняла, что не стоит здесь оставаться. Ну сама посуди, Шурка, что нас ждет после выхода на поселение? Какая-то лачуга, сельское хозяйство. А зачем мне это, образованной женщине? Мне в город обратно надо. И ты, как я поняла, не из идиоток, тоже образованная, тебе тоже в город надо. Так что, Шурка, выздоравливай потихоньку и сбежим с тобой. А я за эти дни попробую продумать хороший план побега.

Прошел еще один день. Ольга максимально пыталась выбить лекарства для Саши у Черныша, что было гораздо более простым делом, нежели бы дежурил Рыжий. После двух дней, которые Ольга провела, отлеживаясь в бараке и не выходя на работу, девушка вечером спросила Сашу:

- Шурка, как ты себя чувствуешь?

- Спасибо, Оль, более-менее, - ответила Саша.

- Силы есть? – спросила девушка.

- Есть, - приврала Саша, понимая, к чему клонит Ольга.

- Тогда сегодня готовься, - сказала Ольга.

После вечерней поверки и традиционных песен каторжане начали ложиться спать. Саша не стала засыпать и всячески боролась со сном. Спустя несколько часов Ольга подошла к Саше и сказала:

- Пошли.

Быстро схватив свои скромные пожитки, Саша пошла вслед за Ольгой. Сердце девушки глухо билось, больше всего Саша боялась того, что они попадутся охране.

- Стоять, - тихо сказала Ольга и утянула Сашу за собой за стену барака, - Часовой повернулся в нашу сторону.

Взглянув на Сашу, Ольга шепотом сказала:

- Ты что, совсем не в состоянии бежать? Такое лицо, будто верст десять прошла.

- Могу, - ответила Саша, - Я боюсь, что нас поймают.

- Не поймают, - ответила Ольга, - Даже если и поймают, отсидим свое в карцере и выйдем, а так хотя бы есть шанс на свободу попасть.

Дождавшись того, что часовой снова отвернулся, Ольга и Саша осторожно выбрались за территорию каторги.

- Все, Шурка, крепись, - сказала Ольга, - Нам надо пройти хотя бы верст пять, чтобы уйти подальше. И только потом будем отдыхать.

- Хорошо, - ответила Саша, изо всех сил пытаясь скрыть то, что она безумно устала и не в состоянии идти, - Я готова идти, вроде, не очень сильно устала.

- Пошли, потом будем разговаривать, - сказала Ольга.

Девушки шли второй час по лесной чаще. Саша чувствовала, что у нее снова поднимается температура и больше всего боялась, что Ольга решит ее бросить и пойдет дальше сама.

- Оль, прости меня, я не могу больше идти, надо здесь ночевать, - сказала Саша.

- Шурка, мы с тобой версты три прошли максимум, - ответила Ольга, - У нас черепашья скорость, держись, надо хотя бы еще две версты пройти.

- Не могу, Оль, прости меня, что только задерживаю тебя, - сказала Саша, - У меня температура, мне плохо.

- Шурка, ты женщина или тряпка? – слегка возмутилась Ольга, - Тебе, в конце концов, еще детей рожать, держись. Думаешь, рожать легче будет? Все, пока не дойдем до поселка и не найдем человека, который нас у себя приютит, останавливаться не будем.

Через полчаса Ольга и Саша вышли на дорогу. Практически обессилевшая Саша больше не могла идти и, подумав, сказала:

- Оль, ладно, иди дальше сама, я как-нибудь потом одна доберусь.

- Ты в лучшем случае обратно на каторгу доберешься, а, скорее всего, на тот свет попадешь, - ответила Ольга, - Замерзнешь насмерть и все. Сейчас даже не лето, а март, весна, еще холодно. Пошли, мы уже практически вышли к людям.

Вдруг сзади девушек раздался цокот копыт. Галопом неслась лошадь, в повозке сидел какой-то мужчина.

«Разбойники», - подумала Ольга, - «Ограбят, хорошо, если не убьют».

Увидев на дороге двух девушек, мужчина потянул за поводья и лошадь остановилась.

- Ну что, голубушки, отдавайте все, что у вас есть, коли жизнь дорога, - сказал он.

- Нет, свет очей моих, это ты сначала нас довезешь к себе домой, потом накормишь, напоишь, найдешь нам одежду и только после этого ты выполнишь все долги перед нами, - начала контрнаступление Ольга, доставая из-за пазухи нож.

- Сестренка, зачем же так сразу? – удивился мужчина, - Убирай перо, садись, поехали.

Сев в повозку вместе с насмерть испуганной Сашей, которая надеялась на то, что разбойник не догадается, что они политические, Ольга думала теперь о том, что через этого человека им нужно будет сделать себе паспорта.

- Братуха, вторая сестренка больна, поэтому придется оставить нас у себя дома, - сказала девушка, - И, если скажешь, через кого можно ксиву сделать, в долгу не останусь. У меня золото есть, приворовала маленько.

- Сколько золота? – спросил разбойник.

- Грамм сто, как раз хватит, чтобы сделать два паспорта и пожить у тебя, пока сестренка не выздоровет, - ответила Ольга, - Поэтому, братуха, с тебя два паспорта, мещанских. На Ольгу и на Сашу, фамилии и отчества делаешь любые.

- Хорошо, - раздалось в ответ и Саша, которая была в полном шоке, подумала, - «Да, молодец Ольга… А вот я бы растерялась на той дороге, не смогла бы так все провернуть».

Отдохнув пару деньков в доме разбойника, Саша более-менее пришла в себя.

- Сестренка, держи ксивы, - ответил человек, - Я своих не бросаю. Надеюсь, и ты меня не кинешь. Гони золото.

Проверив паспорта и убедившись в том, что они достаточно высокого качества и практически неотличимы от настоящих, Ольга отдала разбойнику золото и сказала:

- Адью, братуха.

Услышав в ответ фразу прощания и пожелание счастливой дороги, Ольга вместе с Сашей вышла на улицу.

- Оль, вот как ты смогла и обо всем этом догадаться, и такое дело провернуть? – удивленно спросила Саша.

- Шурочка, все-таки, я на каторге почти пять лет провела, а не в институте благородных девиц, узнала кое-что, что пригодилось потом, - ответила Ольга, - Главное, золото ума хватило наворовать, иначе чем бы я за паспорта расплачивалась. А оставшиеся деньги, которых у нас кот наплакал, надо будет на билеты на поезд истратить. Понятно, что нас активно ищут, но пешком до столицы мы не дойдем.

- Оль, а мы в столицу едем? – спросила Саша, - Может, лучше в Тверь?

- Не вижу большой разницы, - ответила Ольга, - Главное – уехать отсюда подальше, а куда – второй вопрос.

- Тогда поехали в Тверь, - сказала Саша, - Маму бы увидеть, как я по ней соскучилась…

- Хорошо, поехали в Тверь, - ответила Ольга.

Этим же вечером сев в поезд в вагон второго класса, Ольга сказала Саше:

- Все, Шурка, самое страшное позади. Теперь все будет хорошо. Сейчас неделька-две и мы будем уже в Твери. Денег хватит, так что можешь не переживать.

- Спасибо тебе, Оля, - задумчиво сказала Саша и, взяв волю в кулак, задала тот вопрос, который интересовал ее столько времени, - Оль, а зачем ты меня взяла с собой?