Малайскую кухню (представляющую собой по сути mix тайской, китайской и индийской кухни с поправкой на мусульманство) можно без труда попробовать в более красивом и удобном для жизни Сингапуре, шопингом гораздо приятнее заниматься в Гонконге или Бангкоке, да и нравы в соседних странах менее строгие, а отдых более разнообразный. Ну разве приятно, когда продавщица, пока вы выбираете себе сорочку или галстук в модном бутике, смотрит на вас сквозь узкий разрез паранджи, будто в смотровую щель танка? Согласитесь, куда приятнее, когда продавщица вам улыбается, что-то советуя, и вы видите ее улыбку. Кстати, признаюсь, именно этот пустяк мешает мне причислить к райским странам для сибаритов и другие мусульманские страны, включая ОАЭ. Ведь шикарные отели, виллы, апартаменты, рестораны, ультрасовременные моллы и наличие в них самых модных бутиков – далеко не все, чтобы можно было назвать страну раем для сибарита.

Неоготическим, тюдорским, викторианским и прочими архитектурными стилями лучше любоваться в тех странах, где они родились, а не на примерах обшарпанных домиков бывших колонизаторов в Куала-Лумпуре. Что касается небоскребов и башен Петронас, ими не удивишь и простого москвича после возведения на Пресне комплекса зданий «Москва-Сити».

В общем, на Куала-Лумпур и Малайзию проще посмотреть из окна фешенебельного Восточного экспресса, следующего из Сингапура в Бангкок.

И этого вполне достаточно.

Хорошо, когда хорошо!

Да, Пхеньян – не то место, где обязательно надлежит побывать сибариту. Но куда только не заносит нас судьба!

В столицу КНДР мы летели из Москвы на старом, но надежном, как все советское, Ил-62 северокорейской авиакомпании «Эйр Корё» (Air Koryo). Прямой перелет из Шереметьево в аэропорт Пхеньяна Сунан занял около 11 часов, но такие рейсы – редкость. Мы летели спецрейсом в составе межпартийной российской делегации по приглашению руководства КНДР и трех северокорейских партий. Обычно авиаперевозчики предлагают рейсы из Москвы в Пхеньян с пересадкой, что занимает у пассажиров от 13 до 16 часов. Если же поехать в Пхеньян из Москвы поездом, как любили это делать Великий Вождь и Вечный Президент КНДР товарищ Ким Ир Сен и его сын Ким Чен Ир – Великий Руководитель и четырежды Герой КНДР, на такое путешествие у вас уйдет 7 дней и 16 часов. Но то были настоящие сибариты! Нынешний Высший Руководитель КНДР – сын Великого Руководителя товарищ Ким Чен Ын пока в Москву не ездил, поэтому мы не знаем о его предпочтениях в выборе транспорта при переездах на дальние расстояния.

Тем не менее долетели мы неплохо, без болтанок: пили мало, поели чуть-чуть, поспали и вышли в аэропорту Сунан вполне в бодром состоянии.

Я, оглянувшись по сторонам и увидев на взлетном поле всего два самолета, а впереди – двухэтажное здание типового провинциального советского аэровокзала, на секунду подумал, что нас завезли куда-то в Пермь. Но тут же заметил на здании два корейских иероглифа и надпись на английском: PYONGYANG, что как я понял, означало «ПХЕНЬЯН».

Однако ощущение, что мы на какой-то фантастической машине времени прибыли в советское прошлое, не покидало меня все дни пребывания в КНДР. Думаю, не меня одного.

Только вот какое? Каких лет? Судя по зданию гостиницы «Корё» (Koryo Hotel), где мы остановились, и архитектуре города, это были 1980–1990-е годы. По количеству машин на улицах – 1940–1950-е. По пустым полкам в магазинах – 1970-е или начало 1990-х. По тысячам марширующих на площадях людей – 1930-е. По их изможденным лицам – годы Второй мировой войны.

Но есть вещи, которых у нас не было. Например, советские люди никогда не боялись фото- и кинокамер, когда их снимали иностранцы. Наоборот, мы были снисходительны к ним: хотите нас фотографировать – валяйте! Таких, как мы, и такой страны, как наша, в мире нет! Это мы победили в войне, это мы запустили в космос первый спутник и первого космонавта!

А в Пхеньяне корейцы отводят глаза, хмурятся или вовсе ускоряют шаг, как только видят в руках иностранного туриста направленный на них объектив видеокамеры. И вам не удастся упросить какого-нибудь прохожего корейца (если только он не сотрудник службы безопасности) сфотографировать вас с другими прохожими либо на фоне какой-нибудь достопримечательности.

И еще рестораны. Здесь практически не найдешь нормальный (я даже не говорю «хороший» и тем более «превосходный») ресторан, где можно вкусно и сытно поесть что-нибудь из европейской, китайской, японской или хотя бы корейской кухни. Все заведения, куда нас организованно возили, представляли собой дешевые ресторанчики с комплексными обедами для туристов. Такие все еще можно встретить в Китае и Камбодже, но ассортимент блюд и выпивки там куда богаче и разнообразнее, чем в Северной Корее.

Маринованная капуста, рис, соя, бобы, фасоль, овощи – основа любого северокорейского «пиршества», где мясо (свинина, курица, говядина или собачатина) – деликатесы. К деликатесам можно отнести и рыбу с морепродуктами, а куриные яйца – уже дефицит (если кто-то помнит такое популярное слово из советского прошлого). Насчет алкоголя – в КНДР, как и в Южной Корее, пальму первенства держит сочжу. Это местный ликер, в КНДР производят несколько его марок. Наиболее популярны «Пхеньян суль» и «Хамхын сочжу». Правда, в КНДР сочжу изготавливают не из дорогостоящего и дефицитного здесь риса, а из других злаков или желудей.

Видит бог, я не хочу порочить северокорейцев и сгущать краски, описывая их быт. Но факт остается фактом – так все и есть. Некоторые члены нашей делегации со значками депутатов Госдумы даже возмущались, когда им, таким крутым, на завтрак не доставалось вареных вкрутую яиц.

Что касается самых популярных блюд северокорейской кухни, их немного.

Куксу – холодная лапша, приготовленная из гречневой муки, заправленная бульоном на основе мяса, овощей и зелени; кавади-ча – салат с баклажанами; тотхоримук – студень из желудей; хэмуль-тхан – острый суп с морепродуктами; луотал – суп с мясом и рисом; хве – блюдо из мяса, промаринованного в соевом соусе, с овощами, рыбой или морепродуктами. Вот, пожалуй, и все.

Если вас не впечатлило название «студень из желудей», можете заказать лобстера. В отеле «Корё» у вас, в отличие от простых северокорейцев, которым вход запрещен, есть такая возможность.

На второй день пребывания в Пхеньяне я так и сделал: заказал себе лобстера. При этом дважды переспросил официанта: «Лобстер – это точно лобстер?»

– Yes, lobster, – с улыбкой ответил мне по-английски официант. И через 10 минут поставил на стол средних размеров тарелку, на которой в виде солнечных лучей была выложена дюжина мелких очищенных креветок, а по центру стояла круглая плошечка с майонезом. Еще несколько минут я просидел в ожидании лобстера, не притрагиваясь к креветкам и думая, что это, вероятно, комплимент от ресторана. Но время шло, а лобстером не пахло.

– И где мой лобстер? – не выдержал я, подозвав официанта.