- Рим не может навредить нам, - ответил Гавел, всё ещё глядя на безмолвные улицы. - Пока у нас есть ракета, армия Церкви не войдёт в город. Эта ракета может стать их погибелью.
- То есть? - удивился Авель.
- Она станет их погибелью, - твёрдо повторил Гавел.
Они что же, подорвут и себя вместе с врагом? Ракета, несмотря на свой немалый размер, в лучшем случае подорвёт замок. Сможет ли она уничтожить тридцать тысяч человек одним ударом?
- В боеголовке содержится восемь килограммов цианистого калия и распылитель. - Голос Вацлава даже не дрогнул. - Хватит, чтобы мгновенно убить полмиллиона человек. Более чем достаточно, чтобы уничтожить армию Ватикана.
- Цианистый ка... что? - ужаснулся Авель, словно помянул чёрта.
Цианистый калий, ядовитое вещество, более известное в народе как просто цианид. Уже само по себе очень опасное, а смешанное с кислотой в боеголовке, оно превращалось в испаряющуюся синильную кислоту, смертельно-ядовитый газ. Если его ещё и распылить, то отравляющее облако может накрыть весь город за считаные минуты.
- И-и этот ядовитый газ в боеголовке? Но зачем?.. - вопросил Авель.
- Зачем? Чтобы сразиться с Империей, - ответил Гавел без всякой злобы, но пальцы у него дрожали, когда он дотронулся до чёток. - Ты знал, что синильная кислота очень действенна против вампиров? Кардинал Медичи намерен сбросить её на Империю в следующем крестовом походе.
- Сбросить газ... на Империю? - поражённо переспросил Авель.
Ватикан не единожды пытался восстановить древние ядовитые газы и биологическое оружие, но безрезультатно. Мало того, что с ними сложно управиться, так они ещё и малоэффективны против вампиров, которые устойчивы к нервно-паралитическим газам вроде зарина и табуна. Однако синильная кислота была редким исключением. Точно неизвестно почему, но, судя по всему, вещество было как-то связано с так называемыми "бациллами", паразитами, живущими симбиозом в крови вампира. Кислота вызывала нехватку притока кислорода клеткам. Вампиры, вдохнувшие этот газ, могли погибнуть так же легко, как и обыкновенные люди. Правда, в отличие от серебра и солнечного света, цианистый калий был смертелен как для вампиров, так и для людей.
Авель не понимал, чего они добьются, если ударят такой ракетой по городу.
- Но в Империи же не только мафусаилы живут, там и терран очень много! А если ветер подует в нашу сторону! Нам тоже несдобровать!
- Лес рубят, щепки летят, - холодно улыбнулся Гавел. Глядя в пол, он произнёс: - Вот так, Авель. Ватикану плевать на людей, живущих у границы с Империей, раз можно уничтожить вампиров.
- Ты поэтому предал нас, Вацлав? - медленно протянул он хриплым голосом, мрачно глядя на бывшего товарища. - Ты знал об этом и...
- Авель, хочу попросить тебя об одном, - сказал Гавел, выпрямившись и смахнув с лица угрюмую усмешку. - Прошу забери его святейшество Александра и немедленно уходи из города.
- Как? - спросил Авель, будто не понимая его.
"Уйти из города вместе с Александром? Разве он не ценный заложник?"
- Инквизиция напала, наплевав на его жизнь. Вероятно, у кардинала Медичи нет желания спасать брата, значит, его святейшество не представляет никакой ценности как заложник, - ответил Гавел. Он глядел так, будто перед ним был не Авель, а юноша, с которым он разговаривал вчерашним вечером, как учитель, говоривший со своим нерадивым, но любимым учеником. - Он в соборе. Его преосвященство Альфонсо собирается заявить на коронации о своём престолонаследии на глазах у племянника. Если хочешь спасти его святейшество, лучшей возможности не будет.
Авель пристально посмотрел на своего бывшего товарища, слегка наклонившегося влево.
- Вацлав, ещё есть время, - неуклюже протараторил Авель со всей искренностью. - Может, вернёшься? Я упрошу Катерину и...
- Благодарю, Авель, - ответил Гавел с улыбкой, которую Авель навсегда запомнит. - Ты поэтому остался, чтобы сказать мне это? К сожалению, я не могу вернуться, иначе отвернусь от людей, поверивших в меня. Я буду охранять это мерзкое оружие, пока хватит сил.
- А ты сможешь в таком состоянии? - спросил Авель, мельком взглянув на его правое плечо без руки. - Пока у вас ракета, армия Церкви не вторгнется в город, о вот Инквизиция точно нападёт, чтобы обезвредить её. Ты сможешь сражаться с ними?
- Дважды я не ошибусь. В замке всё-таки больше четырёхсот солдат. Мы защитим ракету, - сказал Гавел.
Верил ли он в это или уже смирился с печальной участью?
Он развернулся и, не оглядываясь, направился к выходу. Рукав сутаны свободно болтался.
- Авель... спаси его святейшество.
VIII
- Путь был долог и тернист, - сказал Альфонсо.
Сидя на безыскусном троне у алтаря и обводя взглядом чествующих его людей, бывший архиепископ Кёльнский, а ныне первый папа римский Нового Ватикана, Альфонсо I, довольно закивал. Небольшой неф заполонили местная знать, священнослужители и военные, восставшие против деспотизма Рима.
Долгий путь к Святому Престолу был сложен. И началось всё со смерти предыдущего папы и поражения Альфонсо на конклаве, из-за чего он прозябал в безвестности пять лет в Кёльне, затем провалилась операция "Беззвучный шум" в Риме. И вот поднялся бунт. Наконец справедливость восторжествовала. Впрочем, он понимал, что радоваться пока рано, и подавил улыбку.
Альфонсо был несколько раздосадован из-за вчерашнего, он не ожидал, что агенты смогут зайти так далеко. Его замысел мог провалиться. Им нужно было искать ракету, а не спасать Александра. Если бы не оружие, армия Церкви сравняла бы уже Брно с землёй. А всё потому, что Гавел ничего не смыслит в обороне. Всё-таки он священник, а не воин. Сущий дилетант, не стоило вообще доверять ему оборону замка. Чтобы избежать очередного провала, Альфонсо поручил полковнику Барбариго охранять собор Святых Петра и Павла. Полковник и его люди, опытные военные, накануне тщательно проверили практически весь город, чтобы обезопасить собор. Нигде не было и следа ни агентов, ни инквизиторов.
- По завершении церемонии правящая знать увидит, кто главный и наконец примет решение, - тихо пробормотал Альфонсо, одаривая благожелательной улыбкой сотни чествующих его дворян, священнослужителей и солдат Барбариго, стоявших с оружием наготове. - И тогда даже проклятый Франческо отзовёт армию. Вот видишь, Александр, толку от твоего приезда никакого.
Окружённый солдатами юноша молча стоял позади Альфонсо. На нём было практически такое же белое облачение, как и на д'Эсте, но руки и ноги закованы в кандалы.
Глядя на бледного племянника, вид у которого был такой, будто его привели на плаху, Альфонсо довольно покивал. Как заложник Александр был бесполезен, но зато послужил отличным украшением на церемонии. Картина "лжепапа в руках истинного папы" произведёт фурор, когда он объявит о своей победе Риму.
- Habemus Papam! - раздался голос, возвещающий о становлении понтифика.
Вздрогнув от пронзительного возгласа, Альфонсо вернулся мысленно к уже завершающейся церемонии. Епископ Дубчек, глава конклава Нового Ватикана, почтительно шествовал к Альфонсо с белой тиарой. Д'Эсте верил, что эта тройная корона, сверкающая сотнями драгоценных камней, нитями серебра и золота, предназначалась ему пять лет назад, когда умер его брат, а вернее, ещё задолго до этого. Гавел возмутился, что на создание этой короны ушло слишком много денег, но Альфонсо было всё равно. Чтобы укрепить власть и заставить знать склониться, требовались деньги. Гавелу, выходцу из простонародья, не понять этого.
С тиарой в руках, епископ заговорил:
- Ваше святейшество, прошу примите эту корону в знак вашей власти.
- Вы наместник Бога на земле, рыбак для народа, самый преданный слуга Божий и наш господин, - вторила нараспев толпа.
Альфонсо медленно поднялся, пока народ пел, повторяя за Дубчеком. Скрюченными дрожащими пальцами он потянулся к тиаре.
