- А ну, тихо! Не хватало еще, чтобы на твой вой их друзья набежали!

Пришлая старательно попыталась, и теперь только всхлипывала. У Дарри же от на-туги опять пошла из носа кровь. Кружилась голова, а в животе будто поселилась стая голод-ных волков. Никогда он еще так не хотел есть! Похожая на эльфийку изящная армирка с тре-вогой смотрела на него. Наверное, боялась, что из-за этой самой схожести с эльфийкой он не будет ее освобождать - гномы и эльфы, мягко говоря, не очень приязненно относились друг к другу. Он со вздохом взял последний жезл. Как ни странно, в этот раз все прошло намного легче. Его словно укрыло прохладой в летний зной, стук в висках пропал, и он почти без со-противления одолел последний ошейник. Армирка медленно встала, чувствовалось, что все тело ее затекло и еле способно двигаться. Несколько секунд постояв с закрытыми глазами, она, пошатываясь, медленно добралась до дальнего угла комнаты, наклонилась, что-то по-добрала и снова стала с закрытыми глазами. Но от нее теперь словно пахло свежестью, ле-сом, силой и весной, а усталость и измученность куда-то исчезли. Низко, до земли, покло-нившись Дарри, она, обогнув кровавый круг и стараясь не смотреть на него, подошла к Кам-ню вплотную и, склонившись к нему и обхватив ласковыми узенькими ладошками его заты-лок, впилась в его губы, не обращая внимания на текущую из его носа кровь, долгим и неж-ным поцелуем. От нее пахло какими-то травами, сладко и в то же время терпко. У Дарри словно птицы запели внутри, боли и усталость куда-то отступили и вообще, его первый раз в жизни поцеловали! Пока он сидел с блаженным и дурацким видом, армирка куда-то упорх-нула, но скоро появилась с большой деревянной кружкой. Протянув ее гному, она сказала:

- Это травяной чай с медом. Правда, холодный. Но ты выпей, ты потратил очень много сил, и можешь просто упасть без них. Поверь, я знаю, что говорю, я - друидка. Хоро-шо бы тебе поесть и отдохнуть, но, боюсь, тут это невозможно. Ну вот, хоть вот это сьешь, - и она протянула гному здоровенный печатный пряник с начинкой. Живот громогласным ур-чанием подтвердил согласие со словами армирки, и Дарри, не чинясь, принялся уплетать пряник, запивая его чаем, в котором, судя по вкусу, меда была как бы не четверть.

- Вы с ума сошли? Как вы есть можете? Да посмотрите же вокруг, посмотрите на бедную Лизоньку! Что они с ней сделали, упыри проклятые... Бежать надо, бежать, пока не поздно! Ой, мамочки, мамочки, - запричитала грудастая, правда, тихим, приглушенным го-лосом.

- Ты жива? Так имей же благодарность к своему спасителю! Он свалится, не пройдя не то, что лиги - и ста шагов! Мне никогда не доводилось слышать о магическом истощении у гномов, но у него именно магическое истощение, причем сильнейшее! Он едва не выжег себя, снимая нам ошейники, и выжег бы, не поделись я с ним силой! Да еще и пуля попала прямо в грудь!

Дарри вспомнил ощущение прохлады, и понял, что это было. Да и поцелуй теперь, к сожалению, утратил свою романтичность - друидка вливала в него ману, и поцелуем это бы-ло сделать ей проще всего.

- Но скажи, как ты смог снять рабские ошейники? И откуда у гномов появились Владеющие?

Камень с сожалением оторвался от остатков пряника, неделикатно чавкая, прожевал и проглотил то, что было во рту, сделал шумный глоток чая и ответил, с легким оттенком похвальбы:

- А я и не Владеющий. Кажется, я сегодня стал Рунопевцем.

- Такой молоденький? И никто еще не успел обучить тебя управляться с силой? Бедный мальчик, ты ведь мог погибнуть, - и она с жалостью и лаской снова погладила его ладошкой, потом, совершенно по-детски поплевав на платочек, принялась оттирать кровь с его физиономии. Затем тоном старшей сестры, поучающей совсем уж несмышленого братца, добавила, - пока ты не можешь управляться с силой и не знаешь, сколько ее можешь отдать, не нужно ее использовать.

- Ну, если бы я этого не сделал, то точно бы погиб. Да и вас не освободил бы от этой пакости, - и он пнул ошейник, - Дарри меня зовут, из рода Гимри, что в Лесной гряде. Ученик работе по камню Великого Мастера и Рунопевца Килли. Он хороший наставник, но до сегодняшнего дня я силу не чуял. Просто мы сегодня в Пограничный приехали, а тут все и случилось. Я и сам не сразу понял, что это со мной.

- Варазза. Друидка. У меня тут лавка магических эликсиров и алхимии на рынке.

- Наталья Дьяконова. Купчиха местная, - всхлипывая, но стараясь этого не делать, сказала грудастая.

- Я вот что хочу сказать. Я, кажется, в себя пришел, и с ног уже не упаду. Водки бы я, конечно, сейчас для бодрости хлопнул, но, думаю, и так не свалюсь. Прими благодарность, друидка Варазза, за помощь и спасение. Но только и Наталья права - уходить нам отсюда надо, и чем быстрей, тем лучше. Перед воротами там куча тугов лежит, дохлых, понятное дело, и во дворе тоже, а ворота нараспашку. Пограничного я не знаю, и где укрыться тоже, конечно, не ведаю. В городе сейчас погром и грабеж. Наверное, лучше бы сейчас не быть пришлым, ну, а женщинам и вовсе теперь вдвойне опасней. Где бы скрыться на это непо-нятное время? Вот этот дом - он ваш? Ну, кого-то из вас?

- Да что ты! - воскликнула пышногрудая купчиха, - Нас на улицах похватали. Я с Лизанькой, это сестра моя двоюродная... Была..., - и она сникла и вновь зарыдала, беззвуч-но, без слез и надежды, осознав окончательно свою потерю.

- Я же говорю - у меня лавка на рынке. Не мой это кров, - подхватила Варазза.

- Так что же, хозяева с этими мучителями заодно? - возмущенно пропыхтел Дарри.

- Хозяева? Вряд ли... Они в соседней комнате лежат. Их еще до ее сестры вот так же вот растерзали, - криво пытаясь улыбнуться, сказала друидка.

- Да что же тут вообще творится? Что вот это за мерзость? Зачем этим самым тугам нужно такое мучительство? Кто они такие? - и он мотнул головой в сторону растерзанной несчастной, имея в виду под "мерзостью", конечно, не ее, а кровавую звезду и круг.

- А это вовсе и не туги сделали. Они, конечно, убийцы и изверги, но колдовство им не под силу. Ты, верно, немногое про них знаешь. Туги - почитатели богини Кали. Они при-носят ей жертвы, либо душат удавкой из своего тюрбана, либо мучают и пытают по своим ритуалам. Но они лишены малейшей колдовской силы. Тот туг, у которого просыпается Си-ла, становится на шаг выше и готовится в жрецы. Туги же - лишь солдаты богини Кали, и подчиняются ее жрецам, Созерцающим, - с совершенно светским видом, будто и не было рядом крови, жертв и палачей ответила армирка, - А вот уж те, принося чью-то жизнь Кали, и собирая для нее кровь и Силу, часть этой Силы получают себе. И от этой заемной чужой мощи становятся колдунами намного более могучими, чем они есть от природы. Поэтому многие из них не из тугов, а из слабеньких Владеющих, которым мало их силы и умения.

- То есть они убивают, чтобы часть мучений жертвы обратить в свою силу? Но это же... Это же...

- А что, это сильно отличается от того, чем озабочены купцы, ваши или человечьи? Которые с дуру и с жира стали деньги считать целью, а не средством? Мало ли они крови в золото обратили? Они - в золото, Созерцающие - в Силу. А суть одна. Сменять чужие муки и жизни на пять минут своих хотелок... Если я правильно поняла, Созерцающие как раз и стояли во главе всего этого восстания. И, наловив жертв, еще ночью кинули их в круг под ножи, напиваясь силой.

- Да? Что-то не сильно им их душегубство помогло! Пальба идет до сих пор!

- Тут не так все просто. Созерцающих мало. Они должны были заранее занять места рядом с самыми важными точками. Там, где возможно - захватить людей и принести их в жертву Кали, своей богине. И вот тут так и было. Они захватили дом и его хозяев, и еще с утра начали приносить их в дар Кали. А потом колдун-Созерцающий, чтобы еще увеличить свою силу, погнал тугов наловить еще людей для заклания. Честно тебе скажу, ни меня, ни Мирру, - и она указала на вирацку с косичками, - не сильно взволновала бы судьба При-шлых. Они сами во многом виноваты. Меня-то уж точно никто не тронул бы, друидка и слу-жительница богини Арру неприкосновенна для всех. Для всех, кроме этих выродков, так что теперь для меня это личное. Я все сделаю, чтобы им помешать, и чтобы их настигла их судь-ба и злая смерть. Не знаю, как тугам попалась Наталья с сестрой - их поймали до меня, а ее сестру даже успели принести в жертву. И где они сцапали Мирру - тоже не ведаю. У меня же просто была удачная торговля утром, и я, закрыв лавку на обед, решила отнести деньги и ак-цептовать чек в банке. И вот на пути назад они меня и схватили. Я, признаться, не ждала та-кой гадости, и они успели накинуть на меня "Внутренний щит" , а затем - рабский ошей-ник. Лысая мразь, их начальство, страшно обрадовался. Он уже готовился взрезать Мирру, но тут привели меня. Когда приносят в жертву Владеющего или друида - Кали как будто вместо воды получает сладкое вино, и награждает за это своего раба большей мощью и на-слаждением от ее использования. Но тут примчался гонец. Я кое-что услышала из его во-плей. Ты сказал, им не помогло душегубство. Тут ты не совсем прав. Дело вот в чем. Созер-цающих не так уж много. И тот, что верховодил здесь, вовсе не был самым главным или сильным. Половина Созерцающих, самые главные, самые сильные, собрались в том месте, откуда они должны были управлять всем этим бунтом, в их штабе. Там же были и основные командиры баронских дружин и ватаг, вовлеченных в восстание. Но то ли контрразведка форта была настороже, то ли кто-то из пришлых так удачно встрял, только там все пошло кувырком. Всех Созерцающих, всех военачальников там и перестреляли, как глухарей на то-ку из засидки. Пальба, однако, дала начало бунту, но, поскольку почти всех вождей переби-ли, все понеслось враздрай и Созерцающий отсюда срочно потребовался в штабе, принять руководство. Эта погань поставила нас на колени и приказала молчать. Жезлы он передал старшему из тугов, но велел нас не трогать, и умчался. Туги кланялись и лебезили, но, едва он исчез, разорались, как резаные. У них были свои планы на нас, однако ослушаться прика-за Созерцающего они не смели. И их старший, вот этот, - она кивнула головой в сторону убитого Дарри туга, - отправил их наловить еще женщин, поразвлечься, да и сами они мучи-тели не хуже своих лысых хозяев. Заодно и разведать обстановку вокруг банка и управы, их захват и был задачей колдуна в этом доме, если я верно поняла. Но едва они вышли за воро-та, как на них тут же кто-то набросился, и большая часть их полегла, не успев даже выстре-лить. А едва они успели прийти в себя, как на них в одиночку напал безумный гном, всех пе-ребил и спас нас, - неуверенно, словно извиняясь, улыбнувшись, закончила армирка.