Быстро выбегаю из машины, на ходу блокирую двери.

– Полин, – прокричал я на расстоянии нескольких метров, подходя к ней всё ближе, – подожди, пожалуйста. Не убегай, – на всякий случай попросил, а то мало ли, что там у неё в голове творится?

Она остановилась и резко обернулась. Возможно, моя просьба слегка напугала её. Это было заметно по округлённым глазам, глубоким вздохам, нежеланию подходить ближе ко мне. Ощущение, словно я маньяк, загонявший в угол маленькую жертву. Но ведь это бред. У меня исключительно добрые намерения на её счёт.

Полин посмотрела по сторонам. Увидев, что рядом с нами никого нет, она отошла назад на несколько шагов и… беспокойно сглотнула, что ли?

– Что вы хотите от меня? – взволнованно спросила девочка.

– Послушай, я ничего плохого не собираюсь тебе сделать, правда, – предупредил я, чуть приподняв руки, как задержанный преступник, причём особо опасный – серийный маньяк или педофил. – Просто я хотел поговорить с тобой.

– О чём? – снова спросила она, но уже смиреннее, с меньшей тревогой в голосе.

– Дико хочу извиниться перед тобой.

– За что?

Неужели она вообще не понимает, о чём я ей говорю?

– За то, что обидел тебя в прошлую нашу встречу, – сказал я и подошёл к ней совсем близко.

В этот раз Полин не отходила от меня.

– Вы не обидели меня ничем, – заявила она и заправила влажную прядь волос за ухо. – Всё нормально, не за что просить прощения.

– Будь всё нормально, ты бы не ушла посреди нашего диалога и попрощалась со мной, ведь так? Ты же, наверное, вежливая девочка?

Она ничего не отвечала. Лишь стояла напротив меня, еле заметно постукивая зубами.

– Ты замёрзла, – заметил я и прикоснулся рукой к её волосам. – Я тебя подвезу.

– Нет, – беспокойно произнесла Полин.

– Это, скорее, утверждение, а не вопрос.

– Не надо, я не поеду с вами.

Она продолжала стоять на своём месте, не двигаясь.

– Ты же полностью промокла, – заметил я и накинул на неё только что снятый пиджак. – Поедешь домой со мной. Я тебя отвезу домой, ни метром дальше. Не украду, не ограблю и ничего аморального не сделаю, клянусь. У меня нет никаких плохих намерений по отношению к тебе. Разве я похож на маньяка?

– Не похож, – робко произнесла она.

– Значит, такси подано.

Легонько взяв Полин за хрупкое запястье, чтобы не спугнуть напором, повёл её к машине.

– Я могу пойти пешком, я всё равно уже промокла, – продолжала отнекиваться девушка.

– Ничего, в машину сядешь и высохнешь как раз.

Как только мы пришли к нужному месту, сразу открыл ей дверцу, чтобы она поскорее села и хоть немного согрелась.

– Всё хорошо? – поинтересовался я, прежде чем закрыть дверь.

– Да, всё нормально.

– Хорошо, согревайся. Я сел за руль. Полин объяснила мне дорогу, машина тронулась.

Ехать старался медленно и плавно, несмотря на усиливающийся дождь.

Нарушали тишину только капли дождя, ударяющие капот.

– Тебе не холодно? В багажнике должен быть плед, кажется. Не уверен, но хочешь, остановимся, я могу поискать? Или заедем по дороге и купим новый?

Такое поведение казалось чудаковатым даже мне самому.

Она помотала головой в знак отказа, не отрывая взгляда от окна.

– Как скажешь. Тогда обойдёмся включённой печкой.

Я сосредоточился на дороге и больше не доставлял ей неудобств разного рода вопросами. Только изредка посматривал на неё боковым зрением.

Чуть меньше, чем за пятнадцать минут нам удалось доехать до её дома.

– Мы приехали, – мирно произнёс я, щурясь, чтобы разглядеть мокрую надпись на здании.

«Детский приют».

– Вот оно что, – непроизвольно вырвалось из моего рта.

– Что? – с неким смущением спросила она.

– Да нет, ничего.

– Спасибо, что подвезли, – поблагодарила она на прощание.

– Рад побыть полезен. Как видишь, никаких плохих действий от меня не исходит, так что ты можешь быть спокойна.

– Хорошо, я поняла. Спасибо вам ещё раз, – вновь прозвучали из детских уст слова благодарности, и она в спешке вышла из машины, так, что я не успел ни открыть ей дверь, ни попрощаться.

Полин неторопливо шла ко входу, обходя большие и не очень лужи.

Бедная девочка.

Я никак не мог насмотреться на неё. Провожал её взглядом, и хотелось чего-то ещё. Хотелось побыть с ней ещё немного. Совсем немного. Поговорить. Узнать о жизни, проблемах, страхах. Мне не хватило её присутствия. Почему-то.

Навевающие мысли о том, что я могу сделать ей что-то приятное – угостить или выслушать историю нелёгкой жизни – согревали меня изнутри.

Выскочив из машины, как невменяемый, догоняю Полин.

– Подожди, ребёнок, – я остановил её, сильно сжав маленькую ручку. – У меня намечается одинокий вечер. Ты не хотела бы скрасить его и поужинать со мной в каком-то уютном местечке? Как ты на это смотришь?

Она мило улыбнулась, но улыбка сошла с её лица так же быстро, как и появилась.

– Нет, я не могу, извините, – тоскливо ответила она.

– Понимаю, предложение довольно сомнительное, но ты можешь мне довериться. Или ты сильно торопишься?

– Я… Просто…

– Что просто? – я резко перебил её, показав, что мне не интересна ни одна из её причин для отказа.

– У меня нет денег, – всё-таки выдавила из себя девочка.

– Это вся причина, по которой ты не можешь? Возможно, я открою тайну для тебя, но в таких случаях мужчины берут на себя ответственность за этот вопрос. Так что? Судьба моего вечера в твоих руках.

– Я всё равно не могу поехать с вами.

– Почему же?

– Потому что я вижу вас второй раз в жизни. Мне… Мне будет не по себе, – надуманные причины отказа и её наивность заставляли меня еле сдерживаться от умиления.

– Я понял. Дело во времени. Конечно, я не смею настаивать. Надеюсь, когда мы увидимся в третий раз, тебя уже ничего не будет удручать. Буду ждать следующий нашей встречи, ребёнок.

Встречи, зачинщиком которой обязательно буду я. Будь уверена.

Каждый последующий день приходилось разгребать накопившиеся дела на работе. Живя в таком беглом темпе, некогда даже выпить кофе. Единственной передышкой между мелкими пунктами на бумагах и голосом моей секретарши – были постоянно гонимые мысли о девочке из детского приюта. И как бы не пытался их отогнать от себя, вытравить из и так заполненной информацией доверху головы, ничего не срабатывало. Меня почему-то убивало, что я не вижусь с нею, а с момента нашей второй и последний встречи прошло пять дней. Почему-то я думаю о ней больше, чем следовало бы. Почему-то я расстроен из-за её пребывания в приюте, из-за нашего несостоявшегося ужина. И я не могу понять, почему. Слишком много «почему-то», связанных с нею.

Я же не мог позволить себе влюбиться в маленькую, никчёмную девочку, у которой словарный запас ограничивается двумя словами – «нет» и «спасибо». А сама речь, так же как и восприятие мира, не лучше, чем у десятилетнего ребёнка.

– Если будут звонить по поводу автозаправки, ссылайся на недостаток времени из-за других проектов. Если хотят обговорить все мелкие нюансы, скажи, что я их жду, но не раньше, чем через три/четыре дня.

– Хорошо, поняла вас.

– Я поехал. Сегодня не вернусь.

Вряд ли хорошей идеей является приехать к ней в школьный выходной, чтобы… Да у меня даже нет веской причины для этого. Я сам не знаю, чего хочу, но факт того, что я намерен увидеть сегодня эту милую крошку, остаётся неизменным.

Первый путь строился от офиса до супермаркета. Пришлось купить пару свежих эклеров, сладостей в виде конфет и батончиков и фруктов, чтобы увеличить от моего визита положительные эмоции. Затем уже поехал в детский приют, изученной ранее дорогой. Кажется, за прошедшие дни я так много раз мысленно возвращался к ней, что дорогу знаю лучше, чем священники молитвы.

Долго сидел в машине, не смея заходить на территорию здания для брошенных и бездомных детей. Одной из них была Полин, которую мне жутко хотелось увидеть, до появления воды в коленях, до свёртывания крови, до вздутия вен.