Не сказав ни единого слова, девица Колиньяр быстро встала и вышла за ним, ее спутники остались на своих местах. А Реджинальд горестно вздохнул и тоже сел на стул, видимо, решив, что пока Ричарда будут убивать, он успеет сытно пообедать и ехать домой - отправлять отцу письмо со счастливой вестью. На какой-то миг юноше стало жалко кузена - из него ведь тоже сделали пешку, только куда более тупую и наивную, нежели из Ричарда.

Повеявший в лицо легкий ветерок заставил юношу улыбнуться, как только Анна-Рената остановилась и отчеканила, что разговаривать они будут здесь.

- Признаться, я придерживался иного мнения о юных талигойских красавицах, - искренне сказал Ричард, отчетливо понимая, что ему на роду написано влюбиться в южанку. - Прошу простить меня за это заблуждение - я не встречал еще девиц своего возраста, поскольку жил всю жизнь до Лаик в родовом замке.

- Как вы узнали? - нетерпеливо спросила Анна-Рената.

- Это оказалось несложно. После нескольких месяцев дружбы с вашим братом...

- Дружба? Вы его использовали!

В любую южанку, но не в эту. Ричард знал, что девица Колиньяр помолвлена, через пару лет состоится брак по расчету с очередным Манриком, да и Люди Чести ополчатся на него за «неправильный» выбор. Чувства и долг - совершенно разные понятия, и как жаль, что они никогда не пойдут рука об руку.

Ричард смотрел в юное разгневанное лицо и чувствовал едкую горечь на душе. Возможно потому, что девушка оказалась отчасти права.

- Я хотел обзавестись другом, - помедлив, сказал он, - и заодно расположить к себе Лучших Людей. Здесь, в Олларии, иначе не выжить, даже, когда твой эр - сам Первый маршал. Понимаете, я поступаю, как Ричард Горик в свое время...

- Хотите заручиться поддержкой со стороны и тех и других? - криво усмехнулась Анна-Рената. - Умно. И подло.

- Я просто хочу спасти надорские земли и вернуть их к былому процветанию, а также улучшить жизни своих родных, - ответил просто Ричард. - Любой ценой, и будет лучше, если я сумею избежать кровопролития. Я не хочу ничьих смертей. До Излома я спасу всех, кого смогу.

- Да, - бесцветным тоном ответила переодетая в мужское платье девица, и ее взгляд стал жестким и очень злым. - Вы производите впечатление доброго и великодушного человека. А я единственная, кто видит вас насквозь. Ведь вы просчитываете ситуации наперед.

Ричард беспомощно молчал, не зная, согласиться ли с ее правдивыми словами или нет, когда Анна-Рената нанесла ему удар по лицу. Сильный и внезапный, разбивающий нос. Леворукий и все кошки его! Теперь юноша окончательно убедился, что доселе ничего не знал о нравах талигойских девиц.

- Как вы сделали это? - спросил он у спины Анны-Ренаты, которая собралась уходить.

- Большой палец должен быть внизу, - раздались прощальные слова.

И, прижимая к носу окровавленный платок, Ричард Окделл озадаченно подумал, что оказывается, за любой интригой обязательно следует справедливая расплата.

Глава 32. Небольшая передышка

Появляться перед собственным эром с разбитым носом - невеселое приключение, особенно, если этот самый эр не так давно разоблачил твою хитрую, но не слишком умелую интригу. И как же неприятно представать перед ним в таком плачевном состоянии, дающем понять, что не он один оказался таким умным! Ричард Окделл надеялся провести вечер и следующий наедине с собой, зализывая душевные и телесные раны, однако Ворон придерживался иных взглядов на его времяпрепровождения - поэтому вызвал к себе сразу же по возвращении.

- Здравствуйте, - безрадостно поприветствовал юноша Алву, с опущенной головой входя в кабинет.

- Рад вас видеть в добром здравии. Болезнь окончательно отступила?

- Да, монсеньор.

- Но вы чем-то удручены?

- Я... Нет, монсеньор, я бодр и весел! - в доказательство своих слов Ричарду пришлось высоко задрать подбородок, и он совершенно забыл, что собирался скрывать свое увечье.

Рокэ Алва вгляделся в лицо оруженосца, а точнее его разбитый нос, и тихо присвистнул.

- Занятно, юноша. Что же, рассказывайте, где и с кем сцепились в этот раз.

- О, монсеньор, - заверил Дикон, осторожно присаживаясь на край мягкого стула, - это замечательная история о верных и мстительных сестрах. Надеюсь, вы не сочтете отказ посвящать вас в некоторые подробности нарушением присяги.

- Не сочту, но мне любопытно.

- Одним словом, меня одолела девица, - признался Ричард. - Знаете, следовало бы чувствовать стыд, но мне отчего-то все равно.

- А вы радуйтесь, - голос Алвы прозвучал мягко, - что не нарвались на дуэль или на драку в центре города. С вас станется, знаете ли. Кстати, хочу вам напомнить, что вы собирались у меня обучаться управлению провинцией и фехтованием.

- Так мы с вами и занимались, - припомнил Ричард. - Те две недели, что мы с Эстебаном бездействовали. Вы рассказали, как собирать налоги, решать проблемы в подвластных землях, устраивать источник герцогского дохода... В Надоре есть каменоломни. Только, боюсь, мне придется отложить последнее до Излома - слишком не хочется рисковать людьми.

- Дело ваше, - пожал плечами Рокэ Алва, - надеюсь, что вы правы.

- Но вы мне не сказали ни слова, как поступать, если родственники устраивают интриги, с целью отобрать земли... - юноша грустно вздохнул. - Я действительно не знаю, монсеньор. Как только начинаю думать об этом - чувствую себя беспомощным слепым котенком. Если бы вы знали, как мне не хочется умирать...

- Вас никто и не заставляет.

- Заставят! - воскликнул герцог Окделл. - Рано или поздно, но это точно случится до Излома. Кое-кто, кроме Лараков и Манриков, будет безумно рад, если я скончаюсь.

- Так... - Рокэ наконец посмотрел на него внимательно и строго. - Кому ты еще перешел дорогу?

- Изначальной Твари, - чистосердечно признался Дикон.

Далее последовал не очень длинный, но относительно подробный рассказ о событиях в Лаик, тесно сплетенный с событиями в доме Вальтера Придда, и, слушая его, Рокэ Алва не проронил ни слова. Глядя на юношу со спокойным вниманием, он время от времени потирал длинными пальцами виски, отчего создавалось впечатление, будто Первого маршала совсем замучила мигрень, спровоцированная выходками оруженосца. Ненадолго Ричарду стало стыдно, однако он нашел в себе силы закончить повествование и с тоской посмотреть на легкую синюю занавесь на окне.

Они молчали оба, и каждый сосредоточенно думал об одном и том же. Смерть ожидает каждого, несмотря на отчаянное желание жить, подстерегает за углом, в бокале вина, в прохладной речной воде или среди яркого лесного пожара, но главное - не помнить об этом, не придавать особо сильного значения смерти, чтобы не ждать ее в постоянном, лишающем ума страхе. Ричарду Окделлу не хотелось умирать молодым, однако, если Лараки будут упорствовать, ему придется обрушить на их дерзкие головы скалы и надорский замок - только при этом его, Ричарда, семья, слуги и старая Нэн, обязательно спасутся. Потом, чтобы остановить скальные гнев и ярость, Повелителю придется расстаться с жизнью или в Надоре или просто среди камней, будто то заброшенный каменный дом или замок, и лучше всего, сделать это добровольно, а не по принуждению.

А потом он обязательно постарается вернуться в жизнь, потому что Кэртиане нужен Повелитель Скал.

Но все это - лишь на самый крайний случай, если крепко прижмут Лараки и иных путей не останется, да и к тому же Рокэ, выслушав его слова и подумав, вынес вердикт:

- Если кто-то пытается отобрать чужие земли без особого на то права, от таких людей обычно избавляются без сожаления. Помни об этом.

- Да, - с бессилием ответил Ричард, - хорошо, монсеньор.

- А пока не желаете съездить к баронессе Марианне? - уточнил Алва, плавно меняя тему разговора.

- Можно и к баронессе, - Ричард чувствовал легкое уныние и понимал, что развеяться необходимо, иначе неизбежно наступит смертная тоска, от которой хочется напиваться допьяна. Тем более, с баронессой он так и не общался.