- Это хорошо, - едва слышно выдохнул Люциус. – Сам я не справлюсь.

- Обещай только, что не выбросишь Поттера на улицу в таком состоянии, если я вдруг вернусь к Госпоже.

- Я тебе уже столько пообещал, - проворчал недовольный Малфой.

- Люц, если бы не я, ты бы сидел в Азкабане, твой сын проматывал бы состояние, а твоя личная жизнь… Впрочем, тут ты сам справишься, - вдруг тонко улыбнулся Снейп.

- Вот именно, - Люциус поднялся. – Я распоряжусь насчет ужина.

Ему нужно было срочно куда-то пойти, чтобы не задумываться над перспективами. Все навалилось одной кучей, и хотелось небольшой передышки. А еще вдруг стало понятно, что Поттер в доме – это надолго.

***

Старая волшебница тяжело перевела дух, растирая слабой рукой впалую грудь с левой стороны. Ее время приближалось, Госпожа уже мягко улыбалась из-за грани, но тусклый уголек белтайнского костра пока не давал уйти. Еще не время, она чувствовала.

Комментарий к Часть пятая

*Всем должникам – по заслугам

*Сонет Джона Китса – английского поэта 18 века

========== Часть шестая ==========

Пока Поттер спал под присмотром Снейпа, Люциус решил навестить сына, запертого в камере подземелья.

Драко нашелся в самой комфортабельной, обставленной скорее как комната свиданий, но замки на дверях были такими же надежными, что и на других казематах. Как и магия, признававшая право на открытие двери только того Малфоя, который пленил «сидельца».

Увидев отца, Драко медленно поднялся на ноги, и его бледное до синевы лицо залило краской глубокого стыда. Люциус прошелся по камере, не глядя на сына, а потом негромко сказал:

- Да, мы с матерью виноваты, вырастив тебя таким инфантильным и трусливым. Но я думал, ты все же будешь полагаться на свой ум и не сделаешь ошибок больших, чем уже наделал. Я ошибся. Ладно бы ты промотал наследство, женился на маггле, съел моих павлинов на обед или ужин, но это? Участвовать в похищении Поттера, помогать в афере, от которой тебе ничего не обломится, кроме Азкабана, подвергать опасности весь наш род… Этого я от тебя не ожидал. Я понимаю, Поттера ты ненавидишь… Но смотреть на то, как психически и физически уничтожают человека, который избавил нас от Темного Лорда… Что ты молчишь?

- Он меня вынудил, - прошептал Драко, опустив голову.

- Что ты там мямлишь себе под нос? - с презрением переспросил Люциус.

- Блейз меня шантажировал! Я не хотел в этом участвовать! И Поттера я давно не ненавижу…

- Чем он мог тебя шантажировать?

- Я выпил… И рассказал ему много чего лишнего о своей службе Лорду. Забини потом пригрозил мне, что отправит свои воспоминания в Аврорат, и меня посадят, - Драко поежился.

- И ты согласился пытать Поттера?

- Я его не трогал. Не трогал, клянусь! Я… я бы не смог…

- Еще и слабак, - поморщился Люциус.

- Отец, я не знал, зачем Забини его выкрал! Я только разрешил ему поселиться в малом доме! А когда узнал…

- Ничего не сделал.

- А что я мог сделать?! – с истерическими нотками в голосе спросил Драко, хватая себя руками за волосы.

- Ты понимаешь, что за смерть Поттера нам грозит даже не Азкабан?

- Понимаю.

- Значит, будешь выполнять мои приказы беспрекословно.

- Хорошо, отец.

- Ты можешь выйти отсюда, но из своей комнаты – ни ногой, домовики проследят.

Драко молча кивнул и вдруг зашипел, хватаясь за ладонь правой руки.

- Как своевременно, - пробормотал Люциус, стягивая с пальца сына кольцо Главы рода. – Жди меня, а я пока поговорю с твоими друзьями.

- Они мне не друзья!

- А вот об этом раньше надо было думать.

Люциус окинул сына взглядом, полным разочарования, и вышел за дверь.

Разговора с Забини не получилось. Блейз только скабрезно улыбнулся в ответ на заданный вопрос, а потом упал навзничь, когда в голову ударило заклинание:

- Обливиэйт Максима.

Спустя минуту в камере очнулся младенец с телом взрослого человека. Еще один такой же младенец появился в помещении напротив. Люциус приказал эльфам присматривать за обоими и поспешил в комнату сына.

- Когда стемнеет, аппарируешь своих бывших друзей в пригород Лондона. Я дам тебе координаты тихого места, где их найдут не сразу. За это время следы магического перемещения развеются. Палочки оставишь рядом с ними.

- А как же Приори Инкантатем? – тихо спросил Драко.

- Больше десяти действий оно не считывает. Несколько Репаро или Эскуро уничтожат возможность отследить и заклинания, и мага. Свою палочку тоже почисть, мало ли.

- Я его не трогал, - глухо возразил Драко.

- Это уже неважно, - Люциус повернулся к двери, сквозь которую просочился встревоженный Снейп. – Опять приступ? Иду.

- Приступ? – растерянно переспросил Драко, который Северуса не видел, но его отец уже вышел за дверь, спеша в спальню, где находился Поттер.

Снейп нырнул в комнату сквозь стену, а когда Люциус распахнул дверь, то увидел странную картину: Поттер сидел на кровати, судорожно выпрямив спину, и смотрел в угол, где замер призрак.

Гарри резко повернулся на звук и прерывисто выдохнул, вцепившись пальцами в одеяло. Его взгляд был прикован к палочке Люциуса, и стоило только к ней прикоснуться, как парня затрясло. Его глаза расширились от накатившего ужаса, из прокушенной губы потекла кровь, но он не издал ни звука.

Люциус медленно положил палочку на комод, стоящий у двери, и сделал шаг вперед, не отрывая взгляд от лица Гарри. Снейп шевельнулся в углу, но его проигнорировали.

- Мистер Поттер…

Юноша сильно вздрогнул всем телом и вдруг зажмурился, запрокидывая голову.

- Приступ, - хрипло напомнил Снейп.

Люциус подскочил к кровати и сел, притягивая Поттера ближе.

- Благословен день, месяц, лето, час

И миг, когда мой взор те очи встретил!

Благословен тот край, и дол тот светел,

Где пленником я стал прекрасных глаз!

Благословенна боль, что в первый раз

Я ощутил, когда и не приметил,

Как глубоко пронзен стрелой, что метил

Мне в сердце Эрос, тайком разящий нас!*

То ли повлиял ритм сонета, то ли спокойствие в голосе, но Поттер почти мгновенно расслабился, и только шумное дыхание показывало, что он не спит. И руки, крепко сжавшиеся вокруг торса Люциуса.

- Что это?

Малфой вздрогнул, услышав хриплый голос.

- Петрарка.

Снейп в углу насмешливо фыркнул, привлекая внимание. Поттер, не поднимая головы с плеча Люциуса, так же хрипло спросил:

- У меня бред? Скорее всего… Пусть… Так хорошо… Не больно.

- Больно больше не будет, мистер Поттер, - Люциус попытался отстраниться, но слабые руки обрели достаточно силы, чтобы удержать.

- Еще чуть-чуть, пожалуйста. Я не хочу возвращаться… туда… Почему любовь – это так больно? Разве это правильно?

Снейп заискрился серебром, сжимая ладони в кулаки. Люциус посмотрел на него, но ничего спрашивать не стал.

- Иногда любовь ранит, мистер Поттер. Но только невзаимная.

- А взаимная? – сонно спросил Гарри, устраиваясь уютнее.

- Взаимная должна приносить радость.

- Значит, Блейз меня не любит? Или я его?

- Ты его точно не любишь, Гарри. Помни об этом.

- Хорошо, я запомню…

Руки Поттера ослабли, и Люциус осторожно опустил его на кровать.

- Почему ты читаешь ему стихи? – Снейп подобрался ближе.

- Это первое, что приходит в голову, - с раздражением ответил Малфой. – В следующий раз процитирую ему свою родословную.

Призрак посмотрел на спящего Поттера и задумчиво сказал:

- Он тебя не узнал. Или узнал, но не придал значения. Это плохо.

- Почему?

- Это значит, что он не считает этот мир – реальностью.

- И что теперь? Он постоянно спит…

Снейп покачал головой:

- Он спит из-за зелий. Пока его физическое состояние далеко от идеала. Но через час он должен проснуться. Пусть эльфы накормят его чем-то легким. И побольше воды, сока, чая - любой жидкости.