- Вот так – лучше, - кивнул Северус. – Теперь можно и поговорить.
Люциус хмыкнул и, поднатужившись, создал из куска хлеба шахматную доску и шахматы. Тяжело привалившись к стене спиной, он переждал накатившую слабость и выпрямился.
- Все выбрал? До донышка?
- Да, пару недель буду немощен, как последний маггл, - Люциус расставил фигуры на доске. – Сыграем?
- Почему нет? – Снейп переместился ближе, сохраняя «сидячее» положение.
- Что привело тебя в эту юдоль горя и слез? – церемонно спросил Люциус, пряча две пешки в ладонях и предлагая Снейпу выбор. – Никогда не думал, что ты откажешься идти дальше.
- Я уходил, - указав прозрачным пальцем на один из кулаков Малфоя, ответил Снейп. – Но пришлось вернуться. У меня всего год… в лучшем случае.
- Год? Для чего?
Снейп покачал головой:
- Ты же знаешь – я не имею права говорить прямо. Но хочу попросить…
- Проси, хотя я не понимаю, чем могу помочь, сидя здесь, - Люциус сделал ход белыми.
- Я лишь прошу довериться мне, даже если мои слова или поступки покажутся тебе бессмысленными, - Снейп обозначил свой выбор, и Люциус послушно переставил черную фигуру вместо него. – Там, за гранью, мне оказались доступными прошлое и будущее. И мне дорого обошлось желание вмешаться, пусть и косвенно.
- Чем тебе пришлось заплатить? Хотя, я не хочу знать, какие наказания накладывает на умерших Госпожа.
- Да уж, без этих знаний ты явно будешь лучше спать, - криво усмехнулся Снейп, продолжая партию. – Так я могу на тебя рассчитывать?
- Вполне, - Люциус пожал плечами. – Все равно я отсюда еще девять лет не выйду.
Призрак едва заметно улыбнулся.
Жизнь Люциуса заиграла красками. Снейп иногда пропадал где-то, занимаясь своими таинственными делами, но каждый день приходил в камеру, давая возможность пообщаться, узнать последние новости, поиграть в шахматы.
Смерть сильно повлияла на Северуса. Ушла его извечная угрюмость, затаенная злость и боль, исчезло довлеющее над всем чувство вины, перестал гнуть к земле взваленный добровольно долг. Они много разговаривали, и Снейп рассказал ошеломленному Люциусу о том, чем на самом деле занимался во время противостояния темных и светлых сил, а так же открыл тайну «бессмертия» Лорда. Из этого рассказа логично выплыла шокирующая информация о том, как юный, очень напуганный, но решительный ребенок пошел на добровольную смерть, чтобы спасти Британию. Пошел на это, зная, что жизнь будет окончена в тот миг, когда он подставит грудь под Аваду.
У Люциуса волосы вставали дыбом, когда он это слушал. И пробирало дрожью по всему телу, когда представлял себе чумазого (таким он видел Поттера на поле боя) подростка, который с огнем в глазах сражался с Темным Лордом, умерев и воскреснув незадолго перед этим.
- Ему помогла Нарцисса, - закончил Снейп. – Она рискнула и собой, и мальчиком, но это сработало.
- Нас судили отдельно, - негромко сказал Люциус, слегка придя в себя. – Я ничего не знаю о жене, да и Драко… Знаю только, что он на свободе.
- Если хочешь, я наведаюсь в мэнор, и посмотрю, чем там занимается твоя семья, - Северус подлетел к узкому окну, выходящему на неприветливое море, и сейчас рассеянно оглядывал окрестности.
- Был бы благодарен, - сдержанно ответил Малфой.
В коридоре послышались грузные шаги - к камере шел один из самых отвратительных охранников во всем Азкабане. Нет, Люциуса совершенно не цепляли его натужные потуги оскорбить, но то было наедине. А сейчас, в присутствии Снейпа… Внутри все скорчилось в «предвкушении» предстоящего унижения. Хорошо еще, что руки охрана не распускала, ведь Люциус не хотел афишировать свое владение беспалочковой магией.
- Приветствую, Ваша грязноватая светлость. Ба, да ты помылся! Неделю, что ль не пил, чтобы водички накопить? А ты везде помылся? Мне можно проверить? – толстяк в бурой форме скалил зубы по ту сторону решетки.
Люциус мельком глянул в сторону окна, но Снейпа не было видно. Или ушел, или спрятался.
- Молчишь, падаль? А у меня для тебя сюрприз. Письмо. Спляшешь? Нет? Ну и ладно, у нас еще будет время для этого. Много, много времени, - стражник швырнул через прутья плотный конверт и удалился, гулко топая коваными сапогами.
Люциус скрипнул зубами, но ругательства сдержал. Наклонившись за конвертом, он отметил появление в камере Снейпа, но не повернулся к нему, читая официальное письмо.
- И что там?
- Я теперь свободный человек, - задумчиво ответил Люциус. – У меня нет жены и нет денег. Прекрасно.
Снейп фыркнул:
- Они тебе пока и не нужны. А выйдешь отсюда – заработаешь деньги и найдешь… жену.
- Твои слова, да Мерлину в уши, Сев, - вздохнул Люциус. – Впрочем, я все равно ничего сделать не могу. Только подписать.
За бумагами пришли через час. Люциус размашисто расписался пером, которое принес невозмутимый представитель Министерства, и вернулся к своему созерцательному времяпрепровождению. А рассматривал он Снейпа, который о чем-то задумался, вися под самым потолком.
- Северус, ты же что-то знаешь о моем будущем? Долго мне ждать… перемен?
- Я много чего знаю, Люциус, - Снейп спустился пониже. – Но мало что могу сказать. Увы, Госпожа позволила мне контактировать только с одной особой из реального бытия. Но только не с тем, ради кого я здесь. Она согласилась дать шанс… но я все равно мало что могу сделать.
- Ты выбрал меня, хотя я сижу в тюрьме. Значит, чтобы помочь тебе, я должен отсюда выйти? – Люциус даже поднялся с кровати и нервно заходил по камере. – И это произойдет довольно скоро, ведь у тебя есть только год. Куда ты уходишь каждый день? Смотреть за… за тем, ради кого вернулся?
- Я могу лишь смотреть, - негромко ответил Снейп. – Смотреть и не вмешиваться. Даже при всем моем желании.
- Вмешиваться буду я, - кивнул Люциус. – И у меня даже есть догадки, кому именно нужна моя помощь. Ты ведь не зря так много рассказывал мне о Поттере?
Прозрачные глаза Снейпа торжествующе сверкнули. Он с силой потер разодранное Нагини горло и показал Люциусу испачканную серебристо-прозрачной кровью руку.
- Поттеру грозит смерть?
На это Северус не ответил, но Люциус понял его без слов. Что же… Он дал обещание помочь, а свои клятвы, если уж их у него вырвали, он старался сдерживать. Да и Поттера, о котором Люциус узнал так много нового, было откровенно жаль. А еще Малфой вновь задался вопросом, почему мальчишка приходил к нему во время пасхальных каникул.
========== Часть вторая ==========
Гарри лихорадочно перелистывал книгу, периодически потирая слезящиеся от усталости глаза. Приближались экзамены, которые восьмому курсу придется сдавать вместе с седьмым. Впрочем, оставшихся доучиваться лишний год было не слишком много. Их даже не стали разделять на факультеты, просто заселили в отстроенную башню, которая раньше не использовалась. Три девичьи спальни и две мальчишеские – вот и весь восьмой курс. Гарри жил в комнате с Роном, Невиллом и Дином Томасом – ничего нового. Но парни сильно изменились с того памятного дня год назад. Нет, не так. Они изменились за тот год, что предшествовал Битве. Сама же Битва стала последней каплей в перестройке характеров и смене жизненных приоритетов. И если Дин просто стал более собранным, то Невилл с Роном поменялись кардинально: первый обрел уверенность и внутреннюю силу, ощутимую всем окружающим, а второй, какой-то линялый и меланхоличный, усердно занимался наравне с друзьями, прекратив ныть и проявлять свой взрывной характер. Одно время Гарри радовался изменениям, что произошли с другом, а потом понял, что скучает по «старому» Рону, который был хоть и несдержан, но открыт, как книга. Теперь же вызвать его на откровенный разговор было значительно труднее.
- Гарри, я, наконец, понял, что слишком задержался в своем сладком детстве. Мне все наши приключения казались забавой. Пусть опасной, но забавой. И только когда ты… умер… Дружище, я едва не умер вместе с тобой, - Рон сгреб Гарри в охапку и стиснул изо всех сил.
