Но все же они продвигались довольно неплохим темпом, останавливаясь, чтобы попить. Солнце поднялось высоко, припекая неприкрытые части тела. Костя тяжело отдувался, покрываясь жарким потом, но упорно переставлял ноги.

Когда он в очередной раз поднял гудящую от усталости голову, то с удивлением понял, что впереди виднеется та самая скала, в которой прячется дверь. Даже сил прибавилось от радости.

Яблонский почти побежал к скале и прижался к ней грудью, как к родной. Тут было спасение, путь домой, в одинокую и голодную, но такую привычную жизнь.

Вард похлопал его по спине и оттянул от скалы. Костик начал сопротивляться, но затих, притиснутый к груди.

- Нет? – тихо спросил он.

- Мне нужны силы, чтобы выполнить задание. Если я сейчас открою для тебя Дверь, то слишком много их потрачу. И оставить тебя здесь я не могу, сам понимаешь. Обещаю, что верну тебя домой в самое ближайшее время.

Костик тяжело вздохнул, с тоской оглядываясь на скалу.

- Ты должен мне объяснение, - сказал он.

- Пошли… кредитор, - хмыкнул Вард и направился в обход скалы.

Костик заставил себя сделать шаг, другой, не оглядываясь назад. А потом он замер в восхищении. Вид с другой стороны скального выступа был еще более ошеломительным, чем увиденный Яблонским ранее. Костик жадно рассматривал детали, пытаясь запомнить малейшие нюансы.

С высоты птичьего полета долина, раскинувшаяся внизу, поражала обилием красок. Она цвела, нет, горела всеми цветами радуги. Долину разрезала извилистая и очень бурная речка, берущая свое начало в горах. Костик видел буруны на широких порогах, над которыми солнце рисовало небольшие радуги. Это было сказкой!

- Не стой, нам нужно спуститься до темноты.

Вард нарушил созерцательный транс, от чего Костика даже затрясло. Яблонский шумно задышал, сдерживая эмоции, но потом не выдержал и потер глаза, которые защипало от слез.

Вард тяжело вздохнул, взял Костика под локоток и повел к едва заметной тропке. Спотыкаясь, Яблонский последовал за ним и вскоре отвлекся, стараясь не свалиться на острые камни.

Спускаться было тяжелее, чем подниматься. И тропа была хуже, и усталость накопилась. Костик уже едва ковылял, но упорно переставлял ноги. Вард шел впереди, время от времени оглядываясь.

Солнце опустилось за гору, позволяя сумраку расползтись по склону и накрыть долину. Идти стало невыносимо трудно, хотя Костик честно пытался. И ему даже стало немного стыдно, когда Вард взвалил его себе на закорки и пошел дальше, тяжело дыша и ступая с большой осторожностью.

- Все, ночуем здесь, - Вард стряхнул Костика с себя и сел рядом, привалившись спиной к стволу дерева. – Худой, а такой тяжелый, - проворчал он.

- Весу мне придают мой талант и моя гениальность, - попытался пошутить Костик.

- Это компенсируется потерей совести и благоразумия, - Вард щелкнул Яблонского по носу и со стоном вытянул ноги. – Ужин давай.

Костик засуетился, сооружая бутерброды. Он долго принюхивался, но мясо, вроде бы, пережило дневное пекло, не задохнувшись в тряпице. Вард молча умял все, что было предложено, сходил в кустики, вернувшись почему-то с другой стороны, и завалился прямо на землю.

- Сюда иди, - похлопал он по траве рядом с собой. – Нам нужно выспаться и отдохнуть. Завтра пойдем по равнине, но времени все равно впритык.

- А куда мы вообще спешим? – решился спросить Костик.

Он уже понял, что Вард не такой страшный, каким казался поначалу, и интерес разросся от искорки до лесного пожара. Хотелось погасить его обилием информации.

Вард перекатился, прижимая Костика к земле, и негромко сказал:

- Какой любопытный Котик. Знаешь, что делают с любопытными кошками?

- Я не Котик, - возмутился Яблонский, которому действительно это прозвище стояло поперек горла. – Константин!

- Львович, - фыркнул Вард и затрясся от смеха.

Костик обиделся, но быстро понял, что так точно не получит ответ на свой вопрос.

- Так куда мы?

- Как ты понял уже, твой мир не единственный. Их великое множество, - Вард широко зевнул. – Есть населенные миры, есть пустые. Но те, на которых зародилась разумная жизнь, иногда начинают… болеть, так сказать. Жизнь на них начинает тормозить, консервироваться, а позже – вымирать. На Совете Хранителей принимается решение, нужно ли подталкивать такой мир на путь прогресса, лечить его. Если зародившаяся разумная жизнь вышла на определенный уровень, как правило, решение Совета будет в пользу Волшебного Пинка, как называем это мы, Стражи.

- Дааа, вопросов стало еще больше, - тихо сказал Костик, пытаясь переварить информацию. – И как ты это сделаешь?

- У каждого мира есть своеобразная точка силы. Это центр всех физических и магических потоков и полей, окружающий планету или пребывающий в ее недрах. И есть определенные дни, когда Страж может подойти к этому центру и повлиять на него. Не спрашивай о деталях – это не моя личная тайна. Но у тебя будет шанс увидеть все своими глазами. Если ты сейчас уснешь и не будешь мешать мне отдыхать, - Вард ущипнул Костика за задницу, и тот возмущенно засопел.

Они умолкли, подпуская наполненную ночными звуками темноту. Костик долго лежал, глядя на чужое небо, проглядывающее сквозь кроны деревьев. Его голова кружилась от обилия неимоверной информации, а сердце гулко бухало, перегоняя кровь, наполненную адреналином.

Костик думал о человеке, лежащем рядом. О том, что Вард в Костином мире выглядел и ощущался намного строже и надменнее. Что сейчас, на зеленой траве спит совершенно другой человек. Сейчас Вард казался… нет, не доступнее… проще и ближе. Костик без содрогания пустил его в свою зону комфорта, проникнувшись доверием. И интерес, появившийся к мужчине в дорогом пальто и с не менее дорогим парфюмом, сейчас только усилился, словно исчез какой-то барьер.

Костик осторожно повернулся, прижимаясь к Варду теснее, и прикрыл глаза.

Сердце размеренно застучало, успокаиваясь и успокаивая своего хозяина. Темнота навалилась мягким одеялом, и Яблонский уснул, чтобы увидеть во сне сотни чужих миров и Двери, открывающиеся в них.

========== Глава 5 ==========

- Вставай, Константин Львович, - вежливое обращение диаметрально расходилось с невежливым обхождением, и Костик проснулся от легкого пинка в задницу. – У меня руки заняты, вставай давай и помоги мне.

Пока Костик спал, Вард не терял времени зря. Он насобирал аппетитных с виду фруктов и каких-то круглых булыжников коричневато-серого цвета.

- Что это? – поинтересовался Костик, принимая подношение.

- Сейчас увидишь, - Вард отряхнул руки и взял у Яблонского один из кругляшей.

Он очень осторожно стукнул им по краю камня и поднялся на ноги, протягивая камень Костику.

- Это яйцо? – удивился Яблонский, рассмотрев под каменной коркой тонкую пленку. – А похоже на булыжник.

- Это яйцо скального иглиса, - Вард расколол второй кругляш. – Они их так маскируют. Скорлупа очень крепкая, но есть на ней несколько более тонких точек, чтобы птенец сумел выбраться. Если знать, где они, то яйцо легко раскалывается.

Костик с подозрением колупнул пленку, осторожно присматриваясь и принюхиваясь.

- А там сейчас нет… птички? Внутри.

- Какая тебе разница? Питательнее будет, - Вард задрал голову и аккуратно высосал то, что было внутри.

Костик весь передернулся и отложил яйцо в сторону. Он, конечно, более чем всеядный, но есть это не будет. Вард посмотрел на него, едва заметно усмехнулся и забрал яйцо.

- Фрукты без сюрпризов, - не комментируя приступ вегетарианства у Костика, сказал он.

Яблонский вытер один из плодов о полу своей рубахи и с наслаждением откусил. И с воплем отбросил подальше.

- Что опять? – с ангельским терпением спросил Вард, допивая яйцо.

- Там таки был сюрприз, - ехидно ответил Костик. – Вот такой червяк, - он раскинул руки в стороны.

- Белковая пища полезна для растущего организма, - назидательно сказал Вард, забрасывая скорлупу в кусты.