Вот!!!
Тит подается вперед, он видит, как Спартак машет кому-то рукой, взлетает на подведенного коня!
Летит вдоль строя, вырывается сквозь разрыв в когортах и мчит прямо на него!
Конница рабов мчит за ним, мчит прямо на них, волной вливаясь между плотных коробок пехоты.
Лязг за спиной.
Тит оборачивается.
Красс обнажил меч, стоит, по бычьи склонив голову, меч кажется игрушечным в огромных ручищах.
Удар, конница налетает, легионеры разлетаются, словно кегли.
Спартак рубит с седла, метр за метром приближаясь к Крассу.
Падает знаменосец, второй подхватывает Орла и тут же падает с разрубленной головой.
До Красса подать рукой, больше нет никого, и Спартак орет во всю мощь легких, бросая коня вперед!
Тит делает шаг навстречу, упругий шаг, он так мечтал, бесконечно долго мечтал его сделать!
Подбрасывает дротик на ладони, словно примеряясь, и разогнувшейся пружиной швыряет его в Спартака.
Пробитое бедро, дротик дрожит, пришпилив ногу к вставшему на дыбы коню!
Тит бросается вперед, проскальзывает между бьющих воздух копыт и вонзает меч в грудь коня, бьет с размаху кулаком по морде, сбивает с ног.
Спартак пытается выбраться, придавленный его телом, мешает пробитое бедро.
Тит бьет наотмашь, удар, еще один, искры сыпятся в стороны, обжигая лицо.
Они оба молчат, слышен только звон мечей и дыхание, сквозь сжатые зубы.
Последний удар выбивает меч, Спартак вскидывает руку, и Тит сносит кисть, улетающую в сторону.
Бьет фонтан рубиновых брызг, Спартак отчаянно дергается, вырывая ногу из-под убитого коня, вскакивает, прижимая к груди обрубок руки.
Тит Галлиен делает шаг вперед.
Секунду смотрит в глаза.
Единственным глазом смотрит, глаз полыхает огнем.
Еще полшага, обнимает за плечи, почти нежно, словно старого друга, и нажимает на рукоять меча.
Бой гремит, римская пехота ревет, рубя бегущих рабов, сломался безупречный строй когорт, легионеры рубят на бегу.
Тит и Спартак молчат.
Замерли, глядя друг другу в глаза, Тит нажимает на рукоять, Спартак подается вперед, обнимая его за шею уцелевшей рукой.
Глаза стекленеют.
Тит вырывает меч из груди Спартака и наконец-то кричит!!!
Кричит, взлетает меч, отлетает в сторону отрубленная голова, он рубит его в куски, словно мясник на рынке.
Рубит до тех пор, пока ставшие свинцовыми руки не роняют меч.
Тит разворачивается и натыкается на каменное лицо Красса.
Красс молчит.
Тит молчит.
Красс молча бросает ему платок.
Тех немногих, кто смог удрать, перехватывает Помпей.
Шесть тысяч крестов вдоль Аппиевой дороги в Рим.
Шесть тысяч распятых рабов.
Красс крушит все в своей палатке, ненавистный Помпей пытается украсть его победу!!!
Тит Галлиен сверкает наградными фалерами на панцире.
На груди завязан в узел платок, с давно высохшей кровью.
Единственный глаз весело и зло сверкает из-под шлема.
Легионеры идут походной колонной.
Домой.
Глава 5. Марк Лициний Красс
Песок был везде.
Проклятый песок.
Проклятый и прóклятый.
На губах, на щетине, под шейным платком и пластинами панциря.
Скрипел в ножнах, шлифуя зазубренную кромку меча.
Шуршал под ногами, вился в воздухе, вздымаемый ветром.
Песок…
Небо снова потемнело…
Он нырнул под край щита, инстинктивно зажмурил глаза.
Глубокий вдох тысяч ртов, и тишина.
Абсолютная, ни звука, словно вечность обняла всех в этой проклятой пустыне, обволокла, закрыла от всего мира.
Удар.
Тяжелый удар, слившийся в одно целое дробот тысяч стрел.
Хрип.
Квинту пробило горло, воет, оскалив зубы, Тит, ломая пришившую к щиту руку стрелу.
Стрелы.
Тысячи тысяч стрел.
Они везде, торчат из щитов иглами гигантских ежей, усеяли все под ногами, вонзились, вырвали из строя легионеров и бросили их на землю мертвыми куклами.
В песок.
Они уже давно перестали считать залпы.
Нет смысла, парфяне давно должны были опустошить колчаны по многу раз.
Темнеет небо.
Залп.
Хрип.
Красс смотрит перед собой пустыми глазами.
Лязг.
Когорта за спиной сомкнула ряды.
Они умирают вторые сутки подряд.
Залп.
Лязг.
Сомкнуть ряды.
Десять шагов назад.
Залп.
Лязг.
Сомкнуть.
Прижаться плечом, держать щиты, скалиться в бессильной злобе.
Вчера погиб сын.
Публий Красс, мальчишка, мужчина.
Парфяне хлынули волной, и Публий рванул.
Две тысячи галльских конников, подарок Цезаря.
Удар, удар, клин разрывает парфянскую цепь, враг бежит, и когорты за спиной ревут, шагая вперед и стуча мечами по щитам.
Марево, хлещет в глаза песок, конница уносится прочь за горизонт, своя, чужая.
Марево, пустота.
Когорты стоят, ветер сечет загоревшие лица и щурятся, всматриваясь, глаза.
Показались!!
Один, два, цепочка выныривает из-за холмов, медленным шагом движется навстречу.
Не разглядеть!!
Парфяне!!!!
Стук поднимаемых щитов, топот упершихся в песок ног.
Вперед выезжает один, в руке пика.
Покачивается, гнется копье под тяжестью головы.
Конница Публия не вернется на фланг.
И сам Публий не вернется.
С сухой дробью кровь бьет в песок из отрубленной головы, и в никуда смотрят мертвые глаза.
Красс кричит.
Легионы вздрагивают, страшно кричит Марк Красс.
Темнеет небо.
Залп.
Проходят часы.
Он идет мимо шеренг, хлопает по плечам, бьет кулаком в грудь.
Будьте прокляты эти Карры, но он с ними, Публий мертв, но они все ему как дети, он выведет их отсюда!
Вторые сутки.
Гонец парфян машет платком.
«В седло!» – бросает резко, красный от гнева и безнадежного позора.
Не смотрит на своих.
Это он привел их сюда, он, проконсул Сирии Марк Лициний Красс, привел их сюда под Карры.
Он не послушал, он гнался за сокровищами храмов и парфянских городов.
Он выбрал короткий путь, легкий путь, как ему казалось.
Центурионы подводят коня – едем!
Весь позор его!
Он не вернется, бросится на меч, но выведет их отсюда.
В Риме поймут, поймут, что должен был вывести.
Красс протягивает руку к парфянскому принцу.
Сурена улыбается, скалится железная маска на лице.
Сзади крик.
Петроний падает с коня, из груди торчит копье.
Красс закрывает глаза.
Они бегут.
Он, совсем мальчишка еще, отец, брат.
Говорят, он ненавидел Спартака?
Смешно.
За всю свою жизнь он ненавидел всего двух людей.
Гая Мария, убившего отца и брата.
И Гнея Помпея Великого.
За то и ненавидел, что другие любили.
Испанская пещера.
Ловят, как зверя, травят.
Рыбаки несут еду и хворост, Испания всегда была добра к их семье, и они были добры к Испании.
Надо ждать.
Марий мертв!
Пять когорт!
Красс ведет к Сулле пять когорт, и ненависть гонит его вперед!
Он пойдет до конца, они все умрут, за отца, за брата, за голодные дни и холодны ночи.
Сулла разбит у ворот Рима, Коллинских ворот, фланг Красса давит, и враг бежит.
Пощады не давать, пленных не брать!!
Тех, что возьмут, перебьют завтра вечером на Марсовом поле, им не нужны пленные.
Проскрипции.
Закон для тех, кого нет в списках, которое рвет ветер на колоннах Форума.
Есть в списках – забудь про закон, прячься, беги, бросайся на меч.
Бойся своих же рабов и своих же друзей, бойся родных.
Бойся Катилины и бойся Красса!
Марк Красс, богат, богат сказочно.
Его жадность взбесила Суллу, отойти в тень, переждать…
Годы.
Враг у ворот.
Восставшие рабы, Спартак.
Они разбили преторов, разбили консулов, Италия наводнена шайками беглых рабов, спешащих к их армии.
Сто тысяч гладиаторов, убийц, под командованием убийцы.
