В пять часов она поехала домой, чтобы покормить Спарки и позволить ему сделать свои дела. Теперь он не пачкал в доме, и Натали даже умудрилась приучить его делать свои дела в одном месте. Щенок промчался во двор Блейка и покакал на его лужайке. Натали улыбнулась. Блейк уехал из города и оставил ей щенка. Казалось правильным, что теперь Блейку придется убирать экскременты. Натали подняла взгляд на темные окна большого дома.

У Блейка уже была двухнедельная коллекция дерьма. И если он не вернется в ближайшее время, ему придется использовать трактор. В некоторых кучках виднелось нечто неоново-розовое, но Натали не собиралась выяснять, что это.

Щенок обнюхивал все вокруг и искал, где бы еще пристроиться. Прошлым вечером Натали с Шарлоттой взяли Спарки с собой, пока собирали сладости на своей маленькой улице. Шарлотта была одета мило и тепло в костюм лошади из коричневого вельвета. Ее симпатичное личико выглядывало из лошадиной головы, у костюма была длинная желтая грива и хвост. Натали повязала ей на шею галстук-бабочку, и Шарлотта испытывала терпение соседей, изображая ржание и топая ножками. Она была целиком и полностью в режиме «Галстук-бабочка». Натали любила, когда Шарлотта вела себя так. Она любила устраивать прыжки и объявлять гонки, а прошлым вечером Шарлотта добавила новое животное на свой скотный двор. Овцу Спарки. Натали была одета как девушка-ковбой, а на щенка надели костюм овцы. Очень плохо, что Спарки провел большую часть вечера в попытках сорвать его с себя.

Спарки закончил свои дела во дворе Блейка как и положено воспитанной собаке, и Натали, отведя щенка обратно домой, взяла сумочку и портплед и поехала обратно к город. Лайла жила в квартире над салоном, в котором работала, и Натали оставила машину на маленькой парковке позади парикмахерской и фирмы Аллегреццы. Ледяной ветер почти донес ее по деревянным ступеням до зеленой двери наверху.

- Заходи, - крикнула Лайла и оставила холодный ветер за порогом.

Квартира с одной спальней была почти такой же старой, как и сам город. Электрические приборы недавно заменили, а декоративные коврики прикрывали тонкий линолеум в кухне. И все же большое окно с видом на Мейн-стрит и старая ванна на когтистых лапах почти компенсировали размер квартиры.

- Дай-ка посмотрю на твой костюм. - Лайла взяла портплед и прошла в спальню. – Недостаточно распутный, - определила она, вынимая сверкающую зелено-красную одежду.

- Я и не гналась за распутностью.

Они вместе готовились повеселиться на Хэллоуин, как делали это в школе. Разница была в том, что сейчас они пили вино и ели настоящие фрукты вместо напитка из порошка и фруктовых снеков. Они смеялись и шутили над тем, над чем могли смеяться и шутить только они. Например, как взяли ожиревшего козла Милдред Ван Дамм на пробежку или как потеряли свои перчатки, когда катались по льду, держась за бампер машины Сида Грайма.

В девять они спустились по деревянной лестнице. Натали была в сверкающих зеленых шортах и сверкающем красном бюстье. Желтая буква «Р» на ее правой груди подходила к желтому поясу с инструментами. Желтый атласный плащ завязывался на шее и спускался до самых колен. Сверкающие зеленые перчатки прикрывали руки до самых локтей. И Натали выбрала черные ботинки. Костюм был таким узким, что она не надела нижнее белье, но вряд ли его можно было назвать «забористым»: грудь не выпадала – ну, может, лишь самую малость, и ягодицы тоже не были на виду. В отличие от Лайлы, которая расфуфырилась как госпожа: черная кожа и плеть в руках, и Натали была совершенно уверена, что это вовсе не костюм для Хэллоуина.

Она наклонила голову, сражаясь с ветром, разметавшим завитые волосы по лицу, и совсем бы не удивилась, если бы он сдул накладные ресницы, которые приклеила Лайла. Натали немного выпила и позволила Лайле накрасить себя. Та в итоге сделала ее больше похожей на дьяволицу, чем на супергероиню.

Укрывшись вельветовым плащом для тепла, Натали нырнула между салоном и зданием строительной компании. В квартале отсюда бар Морта пульсировал и вибрировал электрическим светом и музыкой в стиле кантри. В Трули было четыре бара, но заведение Морта считалось больше, чем баром. Больше, чем просто местом, где можно выпить холодного пива и подраться в пятницу вечером. Бар Морта был учебным заведением. Таким же старым, как Принстон или Гарвард. Только для глупых людей, которые хотели получить «образование», накачиваясь выпивкой.

Натали и Лайла миновали дьяволов и распутных медсестер на улице и прошли под знаком «Несовершеннолетним вход воспрещен», висевшим над входом в бар.

Тяжелые басы музыкального автомата и запахи сосновых шишек и старого дерева накрыли Натали, когда она зашла внутрь. Глаза приспособились к тусклому свету. Она не была здесь несколько лет, но ничего не изменилось. Оленьи рога все еще висели над длинной барной стойкой из красного дерева. Рогатый заяц, которого сам основатель бара Морт «поймал» в пятьдесят втором, все еще торчал в центре. За кассой и бутылками с алкоголем по всей длине барной стойки тянулось зеркало. Три бармена наливали пиво и смешивали коктейли.

- Что для вас, девчонки? – спросил владелец бара Мик Хеннесси, когда они протиснулись к стойке.

Из четырех баров Мик владел двумя: этим и салуном, который передавался по наследству из поколения в поколение и носил фамилию хозяина.

- Белое вино, - ответила Натали.

- «Грязную рыжую шлюху».

Симпатичное лицо Мика осветила улыбка:

- Принято.

В тусклом свете и неоновых отблесках Натали посмотрела на подругу:

- Серьезно?

Лайла пожала обнаженным плечом:

- Мне нравится.

- Тебе нравится название.

Лайла мотнула «хвостом» гладких черных волос парика.

- Ты должна попробовать. Расслабляет только так.

- Нет, спасибо. Шарлотта ходит в школу с сыном Мика. Его жена помощник по четвергам. Я не собираюсь надираться грязными шлюхами.

- Грязными рыжими шлюхами, - поправила Лайла, снимая куртку. – Ты собираешься ходить в этом плаще всю ночь?

- Я замерзла.

И это было правдой, но Натали обнаружила, что не чувствует себя комфортно в бюстье на публике. Не сейчас. Возможно, после нескольких бокалов вина она сможет расслабиться.

Натали почувствовала, как ее кто-то приобнимает за плечи, а потом услышала голос.

- Привет, сеструха. Как жизнь?

Лайла вздохнула и спросила своего брата Томми:

- Твоя жена здесь?

Ни для кого не было секретом, что Лайла на дух не переносила свою невестку Хелен. Хелен в городе владела парикмахерской, но Лайла отказалась там работать. Про Хелен шла дурная слава, что она делает отстойные стрижки и не умеет подбирать цвет.

Томми обхватил одной рукой Натали, а второй сестру:

- Она дома с детьми.

Натали знала Томми Маркхэма столько же, сколько и Лайлу. Когда-то он был симпатичным парнем, но его образ жизни быстро это исправил.

- Как жизнь, Нат? – спросил Томми.

- Все хорошо. Бизнес хорошо. Шарлотта хорошо.

Им подали напитки, и Томми сказал записать их на его счет. Они чокнулись бокалами, и Лайла ушла, оставив Натали болтать с Томми у барной стойки. Они говорили о его родителях и его сыновьях, игравших в юношеской команде по футболу. Он купил Натали еще бокал вина и стопку водки.

- Томми, ты пытаешься меня напоить?

Он широко улыбнулся, продемонстрировав толику былого шарма:

- Может быть.

Ни для кого не было секретом, что Томми – кобель и серийный изменщик. Также ни для кого не было секретом, что Маркхэмы в целом похотливое семейство. Натали опрокинула стопку лимонной водки и выдохнула.

- Ты мне как брат.

- Но на самом деле это не так. Никто не узнает.

- Гадость, Томми. – Она взяла вино и отошла.

- О, не убегай, - крикнул он ей вслед, но Натали уже через весь бар шла к Лайле, стоявшей под большой лосиной головой. Натали проделала уже почти половину пути, когда ее остановила Сьюзан Портер. На Сьюзан был костюм сексуальной мышки, который ей очень подходил. Натали ходила со Сьюзан в школу, и та всегда была тихой, но дикой.